Молодой Блейз - Диксон Гордон Руперт. Страница 11

Данно уже давно молчал, у Блейза тоже не было желания разговаривать. Затянувшаяся пауза прервалась, только когда они въехали на проселочную дорогу, ведущую к ферме.

– Не вешай носа, братишка, – сказал Данно тем же полунасмешливым тоном, который прозвучал в его голосе при первой встрече с Блейзом. – Я буду навещать тебя, и мы снова поедем в город. А пока делай то, что должен здесь делать, и учись как следует.

Он остановил машину, нагнулся и открыл дверцу со стороны Блейза, тот неспешно вылез, достал свои обновки и посмотрел на брата.

– Я прекрасно провел время.

– Ну что ж, вот и хорошо. – В голосе Данно прозвучала нотка одобрения.

Он захлопнул дверцу, машина снова поднялась над дорогой, развернулась и стремительно исчезла из виду. Блейз остался стоять, прижимая к груди коробки и свертки.

В каком-то оцепенении он двинулся вперед, но не успел дойти до крыльца, как из дома выскочил Уилл, чуть задержавшись для того, чтобы аккуратно закрыть за собой дверь, и быстро сбежал по ступенькам.

Уилл бы промчался мимо Блейза, если бы тот не окликнул его. Лицо мальчика было совсем белым, так что на нем проступили веснушки, которых раньше Блейз не замечал.

– Что случилось? – спросил Блейз, схватив брата за руку.

– Одна из коз застряла в изгороди и задохнулась. – Уилл вырвался и побежал за угол хлева.

Блейз поднялся по ступенькам и вошел в дом. Генри сидел за столом, а перед ним стоял Джошуа. Выражение его лица было торжественным и печальным.

– Так ты не видел, как это случилось? – спрашивал сына Генри.

– Нет, отец.

– Это была одна из лучших молочных коз, – печально сказал Генри, обращаясь скорее к самому себе, чем к Джошуа; затем взглянул на сына.

– Ну ладно. Думаю, ты больше не допустишь подобного.

– Нет, отец.

– Что ж, хорошо. Подойди ко мне после ужина. – Генри поднялся. – А сейчас иди работать, сын.

Джошуа повернулся и вышел, не взглянув на Блейза. На столе Блейз увидел множество разложенных листочков бумаги.

– Блейз, – начал было Генри, потом вдруг остановился, но через мгновение продолжил:

– Отнеси вещи, которые купил тебе твой брат, в комнату и оставь их на кровати. Потом вернись сюда, у меня есть к тебе вопросы.

Блейз сделал то, что ему было ведено. Когда он вернулся, Генри уже сидел за столом, перебирая листочки, разложенные перед ним, как карты в пасьянсе.

– Блейз, здесь у меня записи, сколько каждая коза дает молока каждый день. Оно разное – и по количеству, и по качеству. Мог бы ты помочь мне рассчитать, какие из моих коз приносят наибольшую прибыль?

Блейз глянул на бумажки: на каждой была дата, кличка козы и цифра, которая, видимо, означала количество молока.

– Эти цифры обозначают объем или вес, дядя?

– Да, это количество литров и долей литров, которые мы получили от каждой из коз. Но почему тебя это интересует?

– Я просто подумал… – заколебался Блейз. Он начал быстро соображать, сопоставляя несколько мнений, услышанных от разных людей в разных местах и в разное время. – Может быть, лучше взвесить молоко, которое дает каждая коза каждое утро, вместо того чтобы просто измерять его. Я думаю, что чем гуще молоко, тем больше в нем жира. – Он снова заколебался. – Я думаю, это правильно, дядя. Но можно, наверное, сделать как-нибудь иначе, например определять по тому, получается ли больше сыра из молока.

– Хм… – сказал Генри. – Почему бы нет? Я могу сходить в районную библиотеку и узнать там об этом. Но как сравнить коз?

– Вы можете сделать специальную таблицу, дядя, – произнес Блейз несколько более уверенно. Один из мужчин, который когда-то жил с его матерью, показал ему, как сделать такую таблицу. Правда, он ее изобразил на экране дисплея. Но наверняка такую же таблицу можно сделать и карандашом на бумаге.

– Вы напишете клички коз по верхнему краю листа, а слева колонкой – даты и будете заносить то количество молока, которое дает каждая коза каждый день, а в конце года подведете итог. И тогда вам будет ясен результат.

– Да. – Генри продолжал смотреть на листки бумаги. – Об этом я тоже узнаю. Ты можешь оказаться очень полезным, Блейз. Я благодарю Господа за твои усилия.

– Я благодарю Господа за то, что вы сочли меня полезным для себя, дядя, – отозвался Блейз.

Генри посмотрел на него, и мальчик заметил на лице дяди столь редкую холодную улыбку.

– Ну ладно, хватит об этом, – вдруг резко оборвал Генри. – Со стола после ленча Уилл убрал, но из-за того, что ты рано уехал и вернулся только сейчас, в доме осталось много другой работы. Так что сейчас же принимайся за дело.

– Да, дядя. – Блейз отправился к шкафчику, где хранились принадлежности для уборки.

– Но если хочешь, можешь сначала разобрать покупки, которые привез, – разрешил Генри.

Блейз распаковал пакеты, переложил одежду в сундучок под кроватью и остановился, раздумывая, что делать с пустыми коробками. Наконец он вынес их на двор, положил под навес, вернулся в дом и занялся уборкой. Это, уже ставшее привычным, занятие не потребовало больших усилий. Затем приготовил ужин, и в обычное время все собрались за столом.

Окончив трапезу, Генри объявил:

– Уилл, раз ты прибирался после ленча, то сейчас свободен. Можешь лечь пораньше или делай что хочешь, но лучше ложись в постель. Блейз, когда все уберешь, тоже ложись спать, а ты, Джошуа, после молитвы – в мою комнату.

Проходя к двери своей комнаты, Блейз заметил, что Генри снял с гвоздя на стене длинный ремень и взял его с собой.

Это удивило Блейза: зачем он Генри? Уезжать никто вроде не собирался, а ремень был как раз такого вида, которым обвязывают чемодан или другой багаж. Это было неясно.

Занявшись уборкой стола после трапезы и мытьем посуды, Блейз забыл про ремень. Быстро все закончив, он направился в спальню. Когда вошел Блейз, Уилл все еще стоял на коленях, значит, на этот раз он молился гораздо дольше, чем обычно. Но при появлении кузена тут же вскочил на ноги, залез на свою кровать, расположенную над кроватью брата, поспешно разделся и, закутавшись в одеяло, повернулся лицом к стене. На Блейза Уилл даже не взглянул.

Несколько удивленный этим, Блейз тоже разделся и улегся в постель. После первых дней, когда его будили на заре, он уже привык ложиться спать пораньше, чтобы как следует выспаться. Укрывшись одеялом, он взглянул на Уилла и увидел, что тот спрятал голову под подушку.

Приучившись с малых лет не гоняться за тайной, а спокойно ждать, когда она раскроется сама, Блейз подумал, что странное поведение Уилла можно объяснить усталостью, и повернулся лицом к стене, общей с комнатой Генри.

Прошло несколько секунд, как вдруг он услышал голоса, доносящиеся из комнаты дяди, хотя слов было не разобрать. Затем наступила тишина, и он уже начал засыпать, когда внезапно раздался странный звук. Наступила пауза, затем звук повторился. Новая пауза, и снова тот же непонятный звук… И тут до него донесся плач Джошуа…

Ужас охватил его, сковав, словно льдом. Блейз понял, что Джошуа плачет от боли, а непонятный, ритмически повторяющийся звук – удары кожаного ремня о человеческое тело.

Он взглянул на Уилла. Мальчик не только спрятал голову под подушкой, но обеими руками еще и прижимал ее к голове. И тогда Блейз тоже скорчился на постели, поднял подушку и, накрыв ею голову, прижал к ушам, дрожа при этом, как в лихорадке. Но звуки по-прежнему преследовали его.

Как Блейз ни пытался, он все равно не мог отогнать от себя картину наказания Джошуа. Жуткий страх охватил его. Такого он никогда не смог бы выдержать. Никогда!

Наконец звуки ударов прекратились; по крайней мере ремень уже не хлопал, а плач Джошуа стал тише, и потому его уже не было слышно. Блейз лежал, все еще трясясь от страха, но в то же время ощущая какое-то жуткое любопытство.

Он подумал о Джошуа: надо во что бы то ни стало пойти к нему. Немедленно.

Все еще трясясь, Блейз поднялся с постели. В комнате было уже довольно холодно, и поверх пижамы он накинул куртку. Уилл по-прежнему неподвижно лежал, отвернувшись к стене, с подушкой на голове.