Молодой Блейз - Диксон Гордон Руперт. Страница 60

– Братья и сестры, – заговорил он мощным тренированным голосом. – Я обращаюсь к вам со словами, которые вкладывает мне в уста Господь.

Позвольте мне вначале напомнить вам один из законов Господа. Когда в детстве я жил на ферме; у нас был сосед. Он держал много коз, но однажды они начали болеть одна за другой и умирать, и тогда он пришел к моему отцу и попросил, не придет ли тот и не посмотрит ли этих больных коз, и не скажет ли, что с ними случилось. Мой отец пошел и посмотрел этих коз. Они находились в чистом хлеву и в тепле, а это было зимой. И пища стояла перед ними, но они не притрагивались к ней. Тогда мой отец сказал соседу: «А говоришь ли ты с этими козами?» – «То есть как это – говорю ли я с ними?» – удивился сосед. «Зовешь ли ты их по именам? Тратишь ли ты некоторое время каждый день, чтобы погладить своих коз и поговорить с ними?» – «Нет, я этого не делаю». – ответил сосед. – «И никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так поступал». – «Сделай так, – сказал мой отец, – а потом через неделю приди за мной, чтобы я посмотрел их снова». Через неделю сосед пришел, и лицо его сияло, как фонарь, освещенный изнутри горящей в нем свечой. «Пойди и взгляни на моих коз теперь!» – сказал он. Мой отец отправился с ним. Козы были по-прежнему в своем хлеву, но теперь они стали совсем другими. Их шерсть блестела, их уши стояли, и большинство из них охотно ели из своих кормушек. «Скажи мне, – обратился сосед к моему отцу, – как ты узнал, что им не хватает именно этого?» – «Это один из законов Господа, относящийся ко всем его созданьям, – ответил мой отец. – Они болеют и умирают, когда им не уделяет внимание тот, кто владеет ими и определяет весь ход их жизни. Так же как ты не стал бы без внимания относиться к своим детям, не обходи вниманием и своих животных – делай так, и твои стада будут процветать.» И обращаясь сейчас к вам, братья и сестры, могу сказать, что я никогда не забывал об этом, – продолжил Блейз. – И то, что сказал мой отец, – истинно. Всю жизнь я искал учителей, которые заботились бы о своей пастве, как это надлежало бы делать по словам моего отца. И я нашел его – нашего Великого Учителя Деррела Маккея. Он говорил о геостанции, и я повторю вам все, что он сказал, – слово в слово. Моя память хранит все, что представляет ценность в глазах Господа.

Действительно, слуховая память Блейза была не хуже зрительной. Когда он закончил воспроизводить речь Маккея и сошел с кафедры, в церкви еще долгое время стояла мертвая тишина. А затем послышались голоса, благословляющие Маккея и Блейза.

– Ваша память – настоящий дар Господа, – восхищенно произнес Годсарм, когда они с Блейзом вернулись за загородку и Блейз приступил к повторному омовению рук. На этот раз никто не осмелился подойти к ним: в конце выступления члены общины смотрели на Блейза уже с благоговением и трепетом.

– Да, – Блейз вернулся к тому же неуверенному тону, которым говорил перед тем, как взойти на кафедру, – я бесконечно благодарен Богу за то, что так отмечен Им.

– Я думаю, брат Блейз, – рассудительно заметил Годсарм, – что вряд ли Господу угодно, чтобы вы оставались здесь, в этой маленькой общине, в то время как наш Великий Учитель может найти вам гораздо лучшее применение. Поэтому, если вы согласитесь, я дам вам к нему рекомендательное письмо, в котором расскажу о том, как вы тут выступили. Я думаю, Учитель обязательно примет угодное Богу решение.

Блейз посмотрел на него.

– Спасибо, – сказал он.

Минут через двадцать он покинул церковь и поспешил не в указанный Годсармом отель, где находилась штаб-квартира Маккея, а решил немного покружить по улицам, чтобы быть уверенным в отсутствии слежки. После этого он, воспользовавшись браслетом, вызвал машину и отправился к себе в апартаменты.

Там он аккуратно вскрыл конверт, вынул письмо и ознакомился с его содержанием.

Блейз снова запечатал письмо и убрал его в шкафчик у своей кровати. Затем он долго размышлял, сидя в кресле, наконец повернулся к телефону и нажал кнопку.

Экран засветился: Блейз увидел приветливое лицо молодого человека, почти подростка с аккуратно зачесанными назад темными волосами. Для такой ответственной должности, как оператор справочной службы, он выглядел что-то уж чересчур юным.

– К вашим услугам, – сказал тот.

– У вас на дисплее высветился мой адрес? Или только номер? – поинтересовался Блейз.

– Нет, и адрес тоже, – ответил оператор.

– Тогда не могли бы вы мне сообщить номер ближайшего ко мне колледжа? И желательно спортивного факультета.

– Подождите немного, – предложил оператор. Экран на секунду потемнел, затем на нем появился восьмизначный номер. Тем временем снова послышался голос оператора:

– Вот тот номер, который вы просили. Может быть, хотите, чтобы я соединил вас с ними?

– Да, если не трудно, – согласился Блейз. Экран снова потемнел, послышался слабый звук вызова. Через некоторое время экран опять вернулся к жизни, и на нем Блейз увидел лицо седой женщины лет пятидесяти-шестидесяти.

– Спортивный факультет, – сказала она. – Чем могу быть полезна?

– Добрый день, – ответил Блейз. – Я хотел бы поговорить с вашим тренером по рукопашному бою.

– Хорошо, сейчас узнаю. – И она на несколько секунд отвернулась от экрана. – Могу соединить вас с профессором Антонией Лю. Перевести звонок в ее кабинет?

– Пожалуйста, – согласился Блейз. Седую женщину на экране сменил молодой мужчина.

– Кабинет профессора Лю, – сказал он. – Чем могу служить?

– Меня зовут Блейз Аренс. Если можно, то я хотел бы поговорить с профессором.

– Простите, а вы с ней знакомы, Блейз Аренс? – поинтересовался молодой человек. – Просто профессор Лю сейчас в спортивном зале; если вы не ее знакомый, то, может быть, сообщите в чем дело?

– Нет, она меня не знает, – ответил Блейз. – А узнать я хотел, в чем разница между тем типом рукопашного боя, который изучают у вас, и тем, которым владею я.

– Я ей передам, – сказал молодой человек. – Вероятно, она сможет связаться с вами только через некоторое время. Вы оставите свой номер?

Блейз нажал кнопку на пульте управления под экраном, чтобы перед собеседником высветился его домашний номер.

Блейз решил, что ему придется ждать несколько часов. Но не прошло и десяти минут, как раздался сигнал вызова и на экране появилось лицо темноволосой женщины лет около тридцати, с голубыми глазами. Очень красивое лицо, подумал Блейз, вероятно, даже самое красивое из всех, что ему когда-либо доводилось видеть. Женщина приветливо обратилась к нему:

– Блейз Аренс? Я – Антония Лю. Мне почему-то кажется, что я откуда-то вас знаю. Вы случайно не родственник Данно Аренса?

– Да, я его брат, – отозвался Блейз. – Но я что-то не припомню, чтобы мы с вами встречались.

– Нет, конечно. Просто мой брат, Иаков Лю, когда-то учился на курсах, организованных Данно и вами. Мы ведь с ним наполовину дорсайцы, наполовину квакеры. И знаете, мне очень близки идеи Иных, и я считаю, что у них великое будущее. Так чем могу вам помочь?

– Я хотел бы подъехать к вам и посмотреть, как занимаются ваши студенты, и может быть, вы разрешите попробовать с кем-нибудь из них… – Он не закончил фразу.

– Обычно мы не допускаем любопытствующих в зал, а уж тем более на ковер, – сказала она. – Но судя по тому, что мне о вас рассказывал Иаков, вы не просто любопытствующий. Впрочем, знаете, сейчас самое удачное время: я только что кончила заниматься с одной из групп. Когда вы сможете приехать?