Встречи (СИ) - Кир Юлия. Страница 17

— Мой брат владеет обувной мастерской, я уверен, он с радостью уступит вам пару сапог по сниженной цене. Он подмигнул и обернулся на вышедшую из-за занавеси Кейт. Она надела зеленое платье, так гармонично сочетавшееся с медью ее волос.

Портной аж охнул от неожиданности и, всплеснув руками, принялся нахваливать свое изделие и красоту его обладательницы, (не упомянув однако, что его бывшая владелица недавно почила в Ином).

Смущенная и покрасневшая от лести девушка удалилась за штору и примерила все остальное.

Глаз у эльфа оказался точный. Все вещи седели словно влитые и хорошо сочетались друг с другом.

Расплатившись, Мэйтон решил сразу, пока не стемнело, сходить за обувью. Кейт увязалась за ним, одев скромное серое платье. Зеленое, показалось ей слишком нарядным.

Идти пришлось в старых башмаках, но тут уж ничего не попишешь. Скоро она и их выкинет. Вместе с невзгодами прошлой жизни.

Портной, окрылённый удачной сделкой, семенил впереди, и вовсю расхваливал то своего брата-сапожника, то покупателей, то погоду, не характерную для этого времени года.

Мэйтон шел молча, лишь изредка косился на довольную Кейт. И удивительно, ему за долгое время, самому было хорошо.

В этот день они купили не только обувь для Кейт, но и для самого Мэйтона. Так как торговец уступил в цене, (видимо, из родственной солидарности) три пары по цене двух. (А может, больше они и не стоили).

Кейт, не вняв уговорам Мэйтона, так и не переобулась. Не рискнув одеть чистые сапожки на грязные от старых башмаков ноги. Так и быть, дойдет до дома, а там уж ноги отмоет и переобуется в новое.

Увидев по дороге лавку женского белья, Кейт смущенно дернула эльфа за рукав и затащила туда. Очутившись внутри, и как следует оглядевшись, он сунул ей серебряный гирик в ладонь, а сам вылетел оттуда вон.

Потом, потоптавшись возле входа и поняв, что быстро это не закончится, зашел в лавку через дорогу напротив, посмотреть гномье оружие.

Лавка была небольшая, но от количества мечей, арбалетов, ножей, ножен и прочего добра, рябило в глазах. Хозяин — приземистый, как и все гномы, с седой заплетенной в одну толстую косу бородой, внимательно смотрел на него из-за прилавка. Как он туда пробрался было неизвестно. Ибо куда не повернись, его окружало оружие. Не иначе, как из-под пола.

— Что желает многоуважаемый эльф? — басом протрубил он, вперившись в покупателя цепким взглядом серых глаз из-под нависающих над ними густых бровей.

Покупать себе Мэйтон ничего не собирался, его охотничий нож вполне его устраивал, но увидев кое-что, подумал, что это будет отличный подарок для Кейт.

— Вот этот, — ответил он, показав на прилавок, который находился за стеклом.

Гном одобрительно крякнул и полез в витрину.

Мэйтон выбрал полуторный клинок с долом, длиной в полторы длани, с остриём, расположенным чуть выше линии обуха и всадной, удобно изогнутой под ладонь дубовой рукоятью. Сталь была отличная, с рисунком, словно морозные узоры. К нему прилагались и простые кожаные ножны с петлей для пояса. Такой и в лесу лишним не будет и если что, от бандитов отбиться можно. Для приличия поторговавшись с бородачом, сошлись на одном золотом и двух серебряных гириках. И оба, довольные сделкой, распрощались.

Выйдя из лавки, он увидел испуганную Кейт, переминавшуюся с ноги на ногу у дверей магазина. Она, вытягивая шею, пыталась посмотреть поверх голов спешащих людей, куда запропастился Мэйтон? Наконец, заметила его на другой стороне улицы. Он махнул ей рукой, подзывая к себе. Нож он решил придержать до дома.

— Ты оружие смотрел?

— Угу, ты что-то хотела? — прищурился он. Девушка почти испуганно помотала головой и смущенно ответила:

— Я и так тебя почти обобрала, — ссыпала ему в ладонь сдачу, — Поди, от «грибных» денег ничего не осталось, — вздохнула Кейт.

Мэйтон сунул мелочь в кошель и передернул плечами.

Это могло обозначать все что угодно.

До «Тихой пристани» добрались в сумерках. Дорогу к дому перекрыли еще одна кондитерская лавка, булочная, лавка парфюмера и ювелира. В двух последних Кейт наотрез отказалась что-либо покупать, боясь даже смотреть на витрины. Но упрямый эльф, все же купил маленький флакон «Лавандового облака», и скромный, но изящный браслет из аметистов, оправленных в серебро. Где каждый из камешков был маленькой сиреневой бабочкой. «Будет хорошо оттенять зеленое платье», — подумалось ему. Браслет он сразу защелкнул на запястье девчонки, отчего Кейт почти целый квартал шла с вытянутой в сторону рукой, пока Мэйтон по ней не шлепнул.

«Всех крыс сейчас за собой соберешь!», — зловеще буркнул он. Тогда она спрятала руку подмышку и так дошла до самых дверей «Пристани».

Мэйтон сам не понимал, что на него нашло. Обычно даже на себе он экономил, а сегодня спустил почти полукруголетную (Круголет — год) сумму. Вроде не пил.

Заказав ужин и бутылку «Ягодного» из личных запасов Натаниэля, они поднялись в свой номер.

Только теперь Кейт поняла, как устала! Она и не догадывалась, что оказывается, покупки так изматывают. Вернее, не покупки, а их выбор.

Она разложила вещи на кровать (даже новые сапожки туда водрузила), и не могла поверить, что это теперь все ее! И тут же принялась их комбинировать, раскладывать в новом порядке, и так, и эдак.

Девушка никак до сих пор не могла взять в толк, почему совсем незнакомый для нее эльф так много для нее делает. Ведь расплатиться ей сейчас абсолютно нечем. Работы у нее нет и пока не предвидится. Так может быть…? Настроение как-то сразу испортилось.

Эльф украдкой поглядывал на девчонку, сидя за столом в ожидании заказа, потягивал принесенное вино и про себя улыбался.

Стемнело. Пришлось зажечь три свечи в серебряном канделябре, заботливо поставленным служанкой еще днем. Окно было распахнуто и первые осенние звезды, мигая, украсили темно-кобальтовое небо на востоке.

Пахло морем, поздними яблоками из соседнего сада. В траве вовсю трудились кузнечики. Где-то лаял пес, на крыше чирикали устраивающиеся на ночь пискухи.

«Красота», — думал расслабленный Мэйтон, смотря на вечерний город в окно. Теплые окошки домов светились разноцветьем, обрываясь в бархатную синеву моря. Лун еще не было, а небо на западе оставалось пока светлым от полыхающего за мысом заката.

Наконец, принесли ужин, и они уселись за стол.

Мэйтон заметил, что Кейт, такая оживленная еще недавно, как-то резко сникла. И, в отличие от него, едва ковырялась в тарелке, хотя еще недавно сама жаловалась на голод.

— Тебе не нравится еда? — удивился эльф, наматывая на вилку изрядное количество длинной лапши с соусом, и закидывая в рот тефтельку. Девушка пожала плечами и как-то затравлено посмотрела на собеседника. Однако все же стала есть.

— Кстати, по поводу работы. Ты хотела бы научиться ювелирному делу? Натаниэль сказал, что его знакомый ювелир ищет ученицу.

Кейт пожала плечами. Не хотелось быть неблагодарной, но идти в ювелиры она желанием не горела.

— Может, лучше к травнику? — робко спросила она.

— Ну, я думаю, можно будет устроить, — согласился Мэйтон. Я завтра поспрашиваю. — А что, травки знаешь?

Кейт кивнула и опять поникла.

— Слушай, а может не надо мне столько вещей? Может отдать все обратно? Я только это платье оставлю… и сапожки. Но я отдам за них деньги, ты не переживай. Устроюсь на работу и отдам, — прошептала она ни с того, ни с чего.

В комнате повисла неприятная тишина. Только слышно было, как залетевшая в окно ночная бабочка мягко трепещет крылышками у пламени свечи. Мэйтон махнул на нее рукой, чтобы убиралась подальше и нахмурился.

Он не понимал, что происходит. Час назад прыгала как стрекоза, а сейчас сидит словно замороженная. Да еще мелет непонятно что.

Эльф закинул в рот последнюю тефтелю, прожевал, демонстративно аккуратно вытер рот салфеткой, отпил из бокала и, резко отставив пустую посуду в сторону, наклонился к ней через стол.