Обреченность (ЛП) - Картер И. С.. Страница 8

Это место — крепость и тюрьма. Это не определение дома, которое есть у большинства людей. Но я — не большинство людей, и «Крэйвен Холл» в десять раз более защищен, чем всё, что я видела до сих пор. Это не меняет ситуацию, я была пленницей всю свою жизнь, и единственная вещь, которая изменилась, — моя клетка.

И мой хозяин.

Образ моей матери возникает перед моим мысленным взором, и я ненадолго закрываю свои глаза, стараясь удержать в памяти её добрые глаза и теплую улыбку. Если бы я могла остаться в моих воспоминаниях с ней, то смогла бы выдержать всё, что произойдёт сегодняшней ночью. Я могу не дожить до утра, но я справлюсь с осознанием моей возможной преждевременной кончины.

Автомобиль останавливается.

Её изображение исчезает, и я хочу рыдать от чувства потери.

«Я не могу это сделать».

Жесткий хриплый смех прорезает мои мысли, и взглядом я моментально улавливаю Коула. Его улыбка не такая нежная, как улыбка моей матери, которую я пыталась и не сумела удержать в своих мыслях. Она — чистое зло.

— Ты думаешь о путях побега? — его смех дразнит. — Ты будешь искать их, женушка. Но у тебя нет шанса. Теперь ты принадлежишь мне. Папочки здесь нет, чтобы спасти тебя.

Злость пузыриться желчью в моем животе и бездумно выливается из моего горла.

— Ты думаешь, что мой отец защищал меня? Ты думаешь, что моя жизнь представляла собой только привилегии и комфорт? Ты просто помешанный. Мой папочка — ещё больший монстр, чем ты, ты…

Боль опаляет мою скулу от зверского удара слева, и моя голова откидывается в сторону от сидения. Прежде, чем даже хныканье покинуло мой рот, он рукой ловит в ловушку мою челюсть, жестоко сжимая моё лицо до тех пор, пока непрошенные слезы не падают из моих глаз.

— Посмотри на меня.

Мой взгляд опущен вниз, я даже не моргаю в надежде остановить мою слабость, прямо сейчас катящуюся по моим щекам, предавая меня.

— Я, бл*дь, сказал, посмотри на меня, — он грубо трясет моё лицо в своей беспощадной хватке, и я поднимаю свои влажные глаза на него.

Он смотрит на один глаз потом на другой, разглядывая их не соответствующие цвета, погружаясь в глубину и иссушая мой мозг своим совершенным голубым пристальным взглядом.

— Твой папочка, может, и правит своим королевством в кровавой короне, но я не боюсь этого. Кровь успокаивает меня, кровь — это наркотик, которого я жажду.

Он слегка ослабляет свою хватку и просовывает свой большой палец между моими губами, пробегая мягкой подушечкой по моим нижним зубам так, будто проверяет их остроту. Инстинкт перемещает мой язык, настоятельно призывая попробовать познать его вкус, и тогда я медленно облизываю его кожу, он замирает. Его ледяной пристальный взгляд ещё раз встречается с моим, и обжигающий след от него несется прямо вниз по моему позвоночнику.

Ухмыляясь, он проталкивает свой большой палец глубже, и я вся дрожу от желания всосать его. Даже в то время, когда мозг говорит мне, что он должен вызывать во мне отвращение, моё тело похотливо сдаётся. Я жалкая в моём стремлении к прикосновению, в поисках утешения и любого контакта, который я смогу получить. Я больна. Эта пузырящаяся во мне потребность — болезнь.

— Алек обещал мне девственницу, и всё же ты сосёшь мой большой палец, как шлюха. Скажи мне, принцесса, ты думаешь, что твои жалкие попытки обольщения спасут тебя?

Его вопрос риторический, он не ожидает ответа, и я также не могу дать ему ни одного. Всё, на что я способна между захватом моего лица и толстым пальцем в моём рту, это стон. Но даже этого я не дам ему. Я не настолько глупа, чтобы откровенно демонстрировать ему эффект, который он на меня оказывает.

— Мудрая девочка. Убедись в том, что контролируешь то, как много ты отдашь мне, поскольку я собираюсь взять всё, в независимости от того, отдашь ты это добровольно или нет.

Его глаза светятся, и вспышка красного мерцает вокруг него, цвет очень похож на тот, который окружил его перед тем, как он ударил Билли Уильямса. Я возбуждаю его, и я не уверена, жаждет он меня или просто моего уничтожения.

— И мне намного больше понравиться, когда я возьму это, — он толкает свой большой палец дальше мне в рот, пока я не давлюсь. — Принуждать тебя к покорности — ощущается как нектар на моих губах.

Я приподнимаюсь, пока его палец мощно двигается на моём языке, ощущение сладкого греховного вкуса взрывается на моих вкусовых рецепторах. Бассейн слюны в глубине моего горла угрожает задушить меня. Как быстро это началось, так быстро это и закончилось. Он резко отпускает моё лицо и вытаскивает свой большой палец из моего рта.

Я кашляю, моя грудь энергично поднимается попытке восстановить дыхание. Я потрясенно наблюдаю, как он подносит свой большой палец к полным губам и размазывает влажность по всей розовой пухлой губе, затем раскрывает их достаточно, чтобы пальцем проскользнуть между ними в свой дьявольский рот, где он начинает обсасывать его. Затем, не бросая на меня ни единого взгляда, он открывает автомобильную дверь и уходит в ночь.

Он не ждет и не зовет, чтобы я вышла из автомобиля, вместо этого я слышу, как он сказал кому-то, кого я не могу видеть.

— Вытащи мою возлюбленную жену из автомобиля и отведи её в мою комнату.

Затем он уходит. Его длинные ноги уносят его вверх по нескольким ступеням из песчаника за пределы моего поля зрения.

Дверь автомобиля с моей стороны распахивается без предупреждения, и рука в костюме протягивается, чтобы забрать меня.

— Миссис Хантер, пожалуйста, следуйте за мной.

Я пристально смотрю на чужую руку, думая, преподнести ли себя как жертвенного ягненка, кем, по сути, я и являюсь, или провести ещё один последний рубеж сопротивления.

— Миссис Хантер, я бы предпочел, чтобы Вы покинули транспортное средство добровольно, я, в отличие от вашего новоиспеченного мужа, не люблю давать волю рукам со слабым полом… — его рука вцепляется в мою руку и болезненно сжимается вокруг моего бицепса, — …но, если у меня для этого будет причина.

Я колеблюсь в течение нескольких секунд, пока смотрю на ноги по ту сторону открытой двери автомобиля, задаваясь вопросом: этот мужчина настолько же силен, как кажется, или я, предположительно, смогла бы броситься мимо него и уйти… куда? От этого никуда не убежать.

Как только я прихожу к этому заключению, он, очевидно, теряет своё терпение и без дальнейшего предупреждения вытаскивает меня из автомобиля, практически вывихнув мне плечо. Я приземляюсь на острый гравий лицом, и единственное, чем мне удается уберечь щёку от соприкосновения с землёй, — это моя свободная рука. Я выставила блок и смягчила удар. Руку мгновенно жалят тысячи порезов, а моё бедро буквально кричит от боли из-за моего неуклюжего приземления.

Пока я лежу, растянувшись на земле, другая пара дорогих блестящих ботинок, на этот раз коричневых, появляется в зоне моего периферийного зрения.

— А теперь, не будете ли Вы так любезны встать, я действительно не хочу волочь Вас и уничтожать Ваше красивое платье еще больше, чем сейчас.

Его голос интеллигентен и звучит практически скучающе. Как будто я — неудобство, которое он не ценит, но за которое несет ответственность.

Он тянет меня за руку, максимально растягивая мои уже поврежденные мускулы в предупреждении.

— Последний шанс, Миссис Хантер.

Я содрогаюсь, пока успокаиваю пострадавшее бедро и неизящно встаю на колени, ткань моего платья спасает их от твердой поверхности гравийной дорожки. А вот с рукой все не так просто, кровь свободно вытекает из множества порезов на моей ладони, в то время как маленькие камни глубоко врезаются в мою плоть.

Мужчина отпускает меня, как только чувствует мою капитуляцию, и я использую свою непострадавшую руку, чтобы подняться на ноги.

— Хорошая девочка. Будет мудро воздержаться от колебаний в дальнейшем. У меня гораздо больше терпения, чем у вашего нового мужа, но я всё равно ожидаю незамедлительного повиновения.