Как мы управляли Германией - Семиряга Михаил Иванович. Страница 30

Тот факт, что советские оккупационные власти передали в распоряжение народа большое количество конфискованных и экспроприированных предприятий, блок антифашистских партий Саксонии расценил «как акт особого великодушия» [135]. К марту 1946 года в зоне насчитывалось 17 024 крупных и средних и 40 тысяч мелких предприятий. Из 501 военного предприятия 58, то есть около 12 процентов, были переведены на производство мирной продукции, остальные демонтированы. К тому времени уже работало 86 шахт, 261 газовый завод и 123 электростанции. В целом промышленность зоны к марту 1946 года вышла, примерно, на 50–60 процентов довоенного уровня [136]. Это был пока-что скромный результат усилий немецких трудящихся и советских оккупационных властей.

Факты свидетельствуют, что коммунисты-руководители новых профсоюзов с первых же дней после окончания войны решительно выступали с предложениями конфисковать предприятия крупных монополистов и передать их в руки народа. Так говорил, в частности, старый деятель немецкого профсоюзного движения Р.Хвалек [137].

Реформа в области промышленности проходила в сложной политической и экономической обстановке, когда надо было всю экономику поднимать из руин. О трудностях восстановительного периода свидетельствует тот факт, что, по данным на 1946 год, в ходе войны 433 тысячи квартир были уничтожены полностью и 207 тысяч частично. В сравнении с наличием 4745 тысяч квартир в предвоенное время это означало потерю 13 процентов (на Западе Германии — 20,3 процента) жилья. Среди крупных и средних городов Восточной Германии на 60 процентов был разрушен Дрезден, на 50 и более процентов — четыре других города и более 20 процентов — восемь городов [138].

В первые послевоенные годы развитие экономики зоны сопровождалось серьезными кризисными явлениями. Не хватало сырья, энергоресурсов, негативно сказывались последствия демонтажа предприятий и другие причины. Объем производства в 1947 году не превышал уровня конца 1946 года. Принятые СВАГ меры (приказ № 23 4 от 9 октября 1947 г.), в частности, по улучшению питания рабочих на производстве, принесли незначительные результаты. Они еще раз подтвердили, как считают немецкие исследователи, что советский метод хозяйствования оказался мало эффективен [139].

Но к лету 1946 года встал вопрос о дальнейшей судьбе секвестрированных предприятий. По инициативе СЕПГ, поддержанной СВАГ, было решено, что сам народ должен путем референдума определить их судьбу. Референдум проводился только в одной земле — Саксонии и от его результатов зависело проведение подобных реформ в остальных землях. Он стал первым форумом в истории советской оккупационной зоны и позднее ГДР, в котором немецкий народ принял непосредственное участие в управлении страной. Саксония была традиционно «красной», здесь был многочисленный рабочий класс, активное рабочее движение, влиятельные рабочие партии. Она считалась одним из наиболее густонаселенных районов Европы, где промышленность составляла 48 процентов от экономики всей советской зоны оккупации. Кампания в пользу референдума проводилась широким фронтом силами СЕПГ и многих общественных организаций, находившихся под ее влиянием, при активном участии органов СВАГ. Кроме прямых директив со стороны руководства СВАГ, многие ее сотрудники с целью оказания помощи и контроля над референдумом были направлены во все районы Саксонии.

Чтобы гарантировать успех предстоящего референдума в Саксонии, потребовалась координация действий блока всех партий. С этой целью в Дрездене состоялось совещание руководителей организаций четырех партий Саксонии. По поручению руководства СВАГ на совещании выступил полковник С.И. Тюльпанов, изложивший точку зрения СВАГ на характер предстоящего референдума.

Приказом СВАГ № 64 от 17 апреля 1948 года было установлено, что все секвестрированные без достаточных оснований предприятия возвращаются прежним владельцам, а всякий дальнейший секвестр имущества прекращается. Созданные ранее при СВАГ немецкие комиссии по делам секвестра и конфискации распускались как выполнившие свои задачи.

Управление информации в Берлине вместе с отделом информации СВА Саксонии в мае 1946 года провело большую подготовительную работу и добилось того, что блок политических партий этой земли внес предложение о проведении референдума по вопросу о передаче самоуправлениям секвестрированных предприятий военных преступников и активных нацистов. Управление информации провело дополнительную работу с руководителями ХДС и ЛДП для преодоления их фактически отрицательного отношения к референдуму.

Референдум в земле Саксонии состоялся 30 июня 1946 года при участии 94 процентов избирателей, то есть 3,5 млн. человек, и его итоги оказались вполне удовлетворительными для его организаторов: около 78 процентов проголосовали за безвозмездное отчуждение указанных в списке А предприятий и около 17 процентов — против. Предприятия по списку Б были возвращены прежним владельцам и предприятия по списку Ц оставались под прямым контролем советских оккупационных органов. Часть из них пошла на удовлетворение репарационных поставок [140].

Итоги референдума, проведенного в Саксонии, впоследствии и в других землях, Представлены в следующей таблице: [141]

Так, в экономике советской зоны появился народный сектор, ставший материальной базой для развития антифашистско-демократического строя ГДР.

Политсоветник В.С. Семенов в информационном письме от 7 июня — 1 июля 1946 года выразил удовлетворение итогами референдума в Саксонии. Вместе с тем он признавал: «Однако, было бы ошибочно утверждать, что успех референдума есть результат только возросшего сознания немецкого населения Саксонии. Наличие оккупационных войск, боязнь населения осложнить отношения с советскими властями в результате провала референдума, страх перед возможностью каких-либо репрессий за неучастие в выборах и голосование «нет» — известной мере оказали влияние на положительный исход референдума».

Далее он отмечал, что референдуму содействовали и такие меры СВА Саксонии, как обеспечение отоваривания продкарточек за июнь для всего населения, запрет командованием советских войск увольнений солдат из частей в день референдума и продажи спиртных напитков военнослужащим и некоторые другие. Политсоветник признавал далее, что в тех населенных пунктах, где отмечались дисциплинарные проступки советских солдат, процент голосования «за» был значительно ниже, чем, где таких проступков не наблюдалось. Определенное влияние на итоги референдума оказало опубликование СВАГ списка возвращенных владельцам ранее секвестрированных предприятий. Накануне дня голосования по радио к населению обратился начальник управления СВА Саксонии генерал-лейтенант Д.Г.Дубровский с изложением целей предстоящего референдума. Накануне референдума бывали случаи, когда отдельные члены СЕПГ, желая обеспечить больше голосов «за», запугивали голосовавших тем, что в противном случае в населенный пункт, голосовавший «против», русские введут батальон своих солдат и местные жители длительное время должны будут его содержать [142].

Такая важная политическая мера, как отчуждение предприятий у военных преступников, менявшая форму собственности, по оценке СВАГ, была настоящей революцией, ибо она, как позже писал С.И. Тюльпанов, «создавала аппарат для централизованного управления народной собственностью, условия для планирования и активного включения широких масс в этот решающий процесс консолидации антифашистско-демократических отношений. Все это являлось не только ударом по замыслам буржуазной идеологии, но и разоблачением оппортунистической платформы социал-демократии, особенно ее руководства» [143].