Как мы управляли Германией - Семиряга Михаил Иванович. Страница 69

Однако позднее проблема реституции стала предметом постоянных дискуссий в отношениях советских представителей с их западными коллегами. Так, в пространном письме генералу Клею от 5 марта 1949 года маршал Соколовский уже в который раз указывал на недопустимое положение, которое сложилось в американской зоне с реституциями, и оно продолжалось на протяжении трех лет.

По отчету о реституции, утвержденному Контрольным советом, на 1 февраля 1948 года из американской зоны всем пострадавшим странам было возвращено имущество (кроме культурно-художественных ценностей) всего лишь на сумму 126.915.935 немецких марок. Из них Советскому Союзу приходилось 201.570 марок. В течение 1948 года положение существенно не изменилось. Как следует из отчета американской военной администрации, по состоянию на 31 декабря 1948 года из американской зоны всем странам было возвращено имущество (кроме культурно-художественных ценностей) на сумму 299.686 тысяч марок, причем Советскому Союзу его передано на 281 тысячу марок, то есть 0,09 процента от общей суммы реституции.

В годы войны Берлин оказался городом, где немецко-фашистские власти сосредоточили особенно много захваченного в других странах имущества. Советская комендатура считала своим долгом обеспечить его реституцию как в Советский Союз, так и в другие страны. С этой целью на основании принятого в марте 1947 года постановления Союзной комендатуры о реституциях советский комендант издал приказ, обязавший всех владельцев такого имущества представить соответствующие декларации. Но поступило только 620 деклараций, а из западных секторов вообще ничего не поступило [279].

Всего же на 1 января 1949 года, когда изъятие реституционного имущества в Берлине было в основном закончено, имущество Советского Союза было учтено на 1.281 тысячу марок, Франции — 178 тысяч марок, Польши — 63 тысячи марок и других стран — на десятки тысяч марок. Всем странам было возвращено имущество на сумму 2.611 тысяч марок.

Что же касается реституции в СССР культурно-художественных ценностей, то за весь период из американской зоны было возвращено около 20 вагонов с архивными документами, книгами и другими предметами и одна скульптура. В.Д. Соколовский сделал вывод, что американцы хотят сорвать процесс возвращения культурных ценностей, так как американские власти препятствовали работе советской миссии по реституции. Многие немецкие юридические и физические лица не предоставляли предусмотренных международными соглашениями деклараций имущества, подлежавшего реституции. Советское Управление по репарациям и реституциям получило лишь 827 таких деклараций и то о малоценном имуществе (поношенная обувь, хозяйственные сумки и др.).

Советской миссии по реституции стало известно, что один из уникальных памятников русской православной церкви — икона «Тихвинская Божья Матерь» укрывалась неким Иоанном Рижским, но советским офицерам не было разрешено его посетить. Во многих случаях американцы отклоняли требования о возврате советского имущества, ибо принадлежность Советскому Союзу, якобы, недостаточно доказана, требовали дополнительных характеристик и доказательств, устанавливая нереальные сроки их предоставления. Бывали случаи, когда американцы утверждали, что оборудование было завезено в Советский Союз самими немцами и поэтому реституции не подлежит. В целом к декабрю 1948 года американские власти отклонили 73 процента советских требований. Американские власти нередко использовали проблему реституций для политического давления на СВАГ. Они требовали, чтобы СВАГ признала факт раскола Германии и с этой целью согласилась преобразовать свои миссии в западных зонах в официальные консульства, причем на принципе взаимности, т. е. получении согласия на открытие американских консульств в советской зоне, хотя было известно, что США никаких реституционных претензий к Германии не предъявляли.

Генерал Кей писал маршалу Соколовскому, что американские власти за три года возвратили Советскому Союзу серебряные изделия, иконы, скульптуру, картины, религиозную утварь и около 600 тысяч книг, из них много редких. Клей отвергал упрек в дискриминации советской миссии и заявил, что он придерживается в отношении СССР такой же процедуры, что и с другими 14 странами, входящими в реституционную программу. Он отметил далее, что советская миссия работала в американской зоне с 1946 года, ее состав часто менялся с большими временными промежутками между сменами. Все это, по мнению Клея, тормозило работу. Он по-прежнему настаивал на создании официальных консульств на взаимной основе как условии продолжения реституций.

Сославшись на отчеты на четырехсторонней основе, Клей подчеркивал, что в январе 1948 года советская сторона вернула другим странам реституционное имущество на сумму 45.146.621 марку (в ценах 1938 г.), тогда как стоимость реституций только из одной американской зоны составила 126.915.935 марок. Он утверждал, что в годы войны и оккупации советское имущество обычно не перевозилось немецкими войсками в Западную Германию.

Таким образом, программа реституций, как и репараций, даже четыре года спустя после ее начала не была в должном объеме выполнена.

Кроме реституций в Советский Союз культурных ценностей, СВАГ занималась еще одной весьма деликатной проблемой, которая десятилетия после войны оставалась засекреченной. Речь идет о «перемещении» немецких культурных ценностей при содействии СВАГ в Советский Союз под предлогом обеспечения их «сохранности» в музеях, архивах, библиотеках и других хранилищах Москвы, Киева, Минска и других городов. На фоне многих гуманных и благородных мер советских военных властей вызывает удивление история со спасением Дрезденской картинной галереи. Прежде всего странно, что операция по розыску и отправке в Москву спасенных советскими войсками картин Дрезденской галереи на протяжении двух десятилетий была засекречена. Так, 30 мая 1945 года совершенно секретным шифром командующий 1-м УФ маршал И.С. Конев доложил Сталину, что в районе Дрездена найдено около тысячи картин, среди них Рубенса — 10, Тициана — 6, Ван Дейка — 7 картин. Было обнаружено также свыше тысячи скульптур и коллекция ювелирных изделий. Командующий фронтом просил у Сталина разрешения на вывоз этих ценностей в Москву.

Решение Сталина было положительным, и вскоре в Дрезден прибыла группа специалистов. В связи с этим начальник тыла Центральной группы войск генерал Анисимов 1 6 августа 1945 года донес Коневу, что начальник группы специалистов из Комитета по делам искусств при СНК СССР полковник А.С. Рототаев сообщил об окончании работы по отгрузке картин в Москву. Среди них была «Сикстинская мадонна» Рафаэля, 4 портрета Рембрандта, «Отдыхающая Венера» Джорджоне и др. Были отправлены также античные скульптуры, вазы и художественный фарфор. «По оценке Рототаева, — доносил Анисимов, — с получением этих ценностей советские музеи выйдут на одно из первых мест, наряду с Британским королевским музеем и парижским Лувром».

В ответ на донесение маршала Конева ГКО 26 июня 1945 года принял постановление № 9256, имевшее гриф «совершенно секретно», о вывозе на базы в Москву для пополнения советских государственных музеев не более 2 000 единиц из Дрезденской картинной галереи. 22 августа того же года председатель Комитета по делам искусств при Совнаркоме СССР Храпченко докладывал Молотову намерение Комитета создать в Москве крупный музей мирового искусства с участием трофейных экспонатов на основе музея им. А.С. Пушкина [280].

Создается впечатление, что советское руководство было искренне убеждено, что эти картины станут навечно собственностью Советского Союза. Однако, через 20 лет хранения этих картин в музейных запасниках правительство Советского Союза вынуждено было принять решение о возврате их Дрезденской галерее.

Кроме картин из Германии вывозили и литературу, называемую «трофейной». Это делалось беспорядочно, без должного учета и классификации, на новых местах книги хранились обычно в сырых, не приспособленных помещениях, нередко сваливались в штабеля. Они не концентрировались в одном или нескольких наиболее подходящих городах и учреждениях, а распределялись произвольно. Так, по данным Главлита Москвы и области, 2,5 млн. экземпляров трофейных книг получили 279 организаций, среди них Государственная библиотека им. Ленина 760 тысяч, МГУ — 13 вагонов книг, Министерство здравоохранения — 24 вагона и т. д. Ленинграду и области было выделено 860 тысяч книг, их распределили среди 38 учреждений. 102 организации и учреждения четырнадцати областей Украины получили около 214 тысяч книг, пяти организациям Белоруссии было передано 50 тысяч книг.