Небесные корабли (СИ) - Соловьёва Кира Александровна. Страница 14

Разогревать воду он не стал. Залез прямо в холодную, раздевшись и размотав повязки. Рана Эльву расстроила, но, покачавшись на бортике туда-сюда, он сделал вид, что ее не существует, и окунулся по самый нос. Тут же выдохнул, выплыл и схватился за лесенку, стуча зубами.

"Нет, все не так уж и плохо", - решил он, когда тело привыкло к холоду. И снова окунулся, по-совиному таращась в пространство над голубоватой поверхностью.

Рикартиат. Всего одно имя, а сколько ассоциаций! Талантливый менестрель, переводчик и маг-стихийник, человек с кошачьими ушами, человек без лица. Или не человек вовсе? Некромант, будто наяву, услышал голос Сулшерата: "не думаю, что в нем было достаточно человеческого". А чего же было достаточно?

Решив с утра порыться в архивах, Эльва потянулся за полотенцем.

Дикий вопль, донесшийся со двора, мог разбудить кого угодно.

Некромант подскочил, выругался и торопливо оделся, после чего побежал на помощь. Кому или чему - он даже не догадывался, все решили инстинкты и острота ситуации.

У порога учебного корпуса, сцепившись, катались по земле двое учеников. Рукав одного из них украшала нашивка магов-стихийников, а второй был юным коллегой Эльвы. Рядом, непрерывно визжа на одной ноте, застыла девочка лет десяти, с огромными серыми глазищами и каштановыми волосами, собранными в хвост.

- Что тут происходит? - вмешался парень, хватая стихийника за воротник, а некроманта - за остатки рукава.

Оба ребенка зарычали, сердито переглянулись и стали сыпать взаимными обвинениями:

- Он меня ударил!

- А он меня оскорбил!

- Я ничего такого не сказал, всего лишь отметил факт!

Эльва, не разбираясь, наградил каждого подзатыльником и велел:

- Ну-ка разошлись, живо!

Мальчик-стихийник, бормоча что-то нелицеприятное, удалился. За ним последовала троица однокурсников, недобро оглядываясь на маленького некроманта. Тот, в свою очередь, надменно скрестил руки на груди и всем своим видом намекал, что в следующий раз совестливых взрослых поблизости не окажется, и физиономия врага станет фиолетовым куском мяса.

- Молодой человек, - сурово обратился к нему Эльва. - Будьте любезны объясниться.

- Хорошо, - покорным голосом, абсолютно не подходящим к манере поведения, ответил ребенок. - Эта мерзкая тварь окрестила меня отродьем истуканов. А я, поступая в Академию, не обязывался такое терпеть.

- Вот как? - некромант присел на корточки и заглянул ученику в глаза. Желтые радужки, вертикальные зрачки, черные ресницы и невозмутимое, безразличное, бездушное выражение. Парень хмыкнул: - Послушай, что я тебе скажу, юный господин. Ни благородное происхождение, ни равная доля крови людей и эльфов, ни сила - ничего, ровным счетом ничего не дает тебе права позорить Академию Магов драками. С того момента, как ты переступил порог учебного корпуса, ты - настоящий маг, и ты, что бы себе ни вообразил, все же обязан пропускать мимо ушей наглую провокацию. Изволь представиться.

Мальчик отвернулся:

- Меня зовут Арисольм.

- А меня Виста, - вступила в разговор девочка, прекратившая монотонно орать. - Вы наш новый преподаватель?

- Вроде того, - согласился парень. - Мое имя - Эльва Тиез де Лайн. Для вас - господин Эльва.

Он убедился, что повтора драки уже не будет, и отправился на поиски Сулшерата. В коридоре встретил невысокое существо, с ног до головы закутанное в чей-то плащ, и вслух удивился:

- Ты это чего?

- А? - сонно переспросил неизвестный. - Ничего. Вампир я.

- Вампир? Здесь?

- Ну да, здесь. Я Зангет, - подтвердил ученик, показывая нашивку корпуса некромантии. - Зангет из Хеанты Нароверт. А вы - господин Эльва, я вашу речь издалека различил.

- Э-э-э... понятно, - ошарашенно кивнул парень. - Что ж, я очень рад нашему знакомству. Ты, Зангет, со своим идеальным слухом случайно не в курсе, где находится Сулшерат?

Вампир пожал плечами и почему-то принюхался.

- Поищите декана в кухне, - посоветовал он. - Скоро завтрак, а кухарка всегда нервничает, если кто-то рискует опоздать. Ворчит, что мы не уважаем ее труд.

- А-а... - все еще растерянно протянул Эльва. - Хорошо, я так и поступлю. Проведешь меня?

- Конечно.

Зангет поправил плащ, чтобы выделанная кожа надежно защищала его от солнечных лучей, и вышел из учебного корпуса. Ежась и тихонько ругаясь - в основном безобидными словами, - направился к неприметному квадратному строению, расположенному в саду. Стены, крышу и вход было почти не видно из-за древесных веток, покрытых свежей листвой.

- Заходите, - пригласил маленький вампир, распахивая дверь. - Вон, кстати, и декан. За столом для учительского состава. Заметили? - он указал направление. - Вы идите, а я к нашим пойду. Вон, мне уже машут.

Шаркая подошвами об пол, он зашагал к товарищам. Эльва усмехнулся и двинулся к Сулшерату, на ходу вспоминая, что все еще не затянул шнуровку сапог и ворот рубахи, а значит, выглядит неподобающе для наставника.

- Я гляжу, вы уже освоились, - поприветствовал его старик. - И что, нравится? Как вам Зангет и Арисольм?

- Нормальные дети. - Некромант сел и подвинул к себе кастрюлю. Приподнял крышку: - О, молочная каша. Неужели вы таким питаетесь?

- Ну, - нахмурился Сулшерат, - выбора у нас нет. В городе полно приятных заведений вроде таверн, но руководство Академии свернет мне шею, если я подам детям плохой пример. Поэтому я тут, - он свел воедино пальцы. - И вам не рекомендую брезговать.

Эльва тяжело вздохнул. В последний раз молочной кашей его кормили дома, в далеком и полузабытом детстве.

- Приятного аппетита, - ехидно пожелал старик, стоило парню потянуться за миской.

- Спасибо, - мрачно отозвался тот. - Но за обедом я схожу в харчевню.

- Дело ваше, - поскучнел маг. И, осмотревшись, добавил: - Если у вас будет хорошее настроение, принесите мне колбасы. Я душу продам за колбасу. Сто лет ее не пробовал.

- О Аларна, - простонал младший некромант. - Бедные дети!..

Сулшерат виновато шмыгнул носом, и остаток завтрака прошел в тишине. В относительной, конечно же - под звон многочисленных вилок и гул детских голосов. Порой кто-то тихо посмеивался, а кто-то обменивался угрозами - факультеты враждовали между собой и желали утереть друг другу сопли, чтобы доказать превосходство стихийников над зельеварами, заклинателей над алхимиками, некромантов над всеми и наоборот. Эльва повеселел, обнаружив, что особенно скромно ведут себя теоретики - ведь им, в отличие от наделенных даром сокурсников, блеснуть нечем, кроме гневной научной отповеди.

Декан бегло посмотрел в окно, на тонкую башенку и часовой механизм:

- Занятия начнутся через десять минут. Пойдемте в аудиторию.

Третий сын маркиза покосился на миску, опустевшую ровно наполовину, и встал.

Сулшерат провел его в аудиторию, рассчитанную на восьмерых. Небольшие столики учеников, кафедра, за ней два кресла, доска и деревянная шкатулка с мелом. Четыре застекленных окна - целое состояние для торговцев и мастеров, - и люстра с оплывшими огарками свеч.

Старик деловито устроился в одном кресле, Эльва опустился в другое. Рана, кое-как спрятанная за повязками, начала пульсировать - весьма болезненно и тягуче, словно стараясь накопить боль. Парень скривился и затянул ворот рубахи, надеясь, что никто не обратит внимания на его бледность и дрожащие руки.

- Утром у нас теоретические уроки, - сообщил Сулшерат, протягивая Эльве стопку бумаг. - Вечером, после захода солнца - практические. В промежутке мы спим. На других факультетах практика кончается раньше, но в нашей компании есть дитя племени наровертов, и ему неудобно работать с заклятиями днем.

- Ясно, - произнес парень, лишь бы отвертеться, и уставился на крохотные буквы. Тот, кто их вывел, явно обладал превосходным зрением и сильно мельчил.

Под заголовком "Нежить неестественная, колдунами и демонами созданная", был неуклюже нарисован некто низенький, сгорбленный и клыкастый. Никого подобного Эльва нигде не встречал, а потому с интересом прочел: "Дильган обыкновенный. Является помесью человека, выверны и лесовика; его часто ошибочно принимают за последнего. Нападает, спрыгивая с высоких веток, и отрывает своей жертве голову. Поедает лишь мозг, а тело бросает на милость лесных зверей или иной нежити, охочей до падали и гнилья".