Небесные корабли (СИ) - Соловьёва Кира Александровна. Страница 80

Тот заорал, ухватился за ушибленное и с наивной обидой уставился на амайе. Свежеиспеченный капитан судна насмешливо ему отсалютовал:

- Ну как, больно? Это чудесно. Боль способна научить нас многому. И твой сегодняшний урок гласит, что отныне ты не работаешь на моем фрегате. Не хочу прожить сотню лет бок о бок с командой, ненавидящей меня, словно какого-нибудь ублюдка. Пошел вон.

Мужчина грязно выругался и спустился на шкафут, а оттуда - на пристань. Мильт усмехнулся, мысленно празднуя свою первую встречу с плиаретскими корсарами, заметил низенького мальчишку, спешащего на камбуз, и велел:

- Эй, малец! Прогуляйся по кораблю, собери тех, кто успел напроситься в команду. Сообщи, что я жажду их увидеть. Справишься?

- Да, - коротко выдал ребенок. И, не выдержав, уточнил: - А вы - амайе? Настоящий? Как здорово! До меня только слухи о вашем племени доходили, причем наполовину лживые.

- Такое со всеми слухами бывает. Поторопись.

Мальчишка поклонился, поудобнее перехватил ручку плетеной корзины и помчался прочь.

Спустя минут двадцать ему удалось вытолкать на шкафут почти всех - в общем гомоне Мильт уловил фразу, что отсутствует кок и помощница широкоплечего канонира со шрамом на подбородке.

- Пожалуй, можно и без них разобраться, - пробормотал он себе под нос. И уверенным, спокойным, ровным голосом выдал: - Здравствуйте, господа корсары! Меня зовут Мильт, и с этого дня я буду вами руководить. Благодарю всех за то, что вы пришли на фрегат. Насколько мне известно, королева Хайрен лишь вчера вечером объявила о наборе команды.

Молчание. Оценивающие взгляды. Амайе подобрался, как готовый к внезапному прыжку кот, и продолжил:

- Наша цель - кратковременное, но опасное плавание к берегам Клиарны. Тамошний самопровозглашенный король, сын райвелского герцога, позволяет себе слишком много. Мы с Ее Величеством склонны полагать, что его нападение на Эльм, Сатру, Виерду и Остров Отверженных - это начало войны. И королева пожелала отомстить, подарив противнику ту же испачканную кровью монету: мы с вами подкрадемся к Лесташу и откроем огонь. Когда я говорю "мы", я имею в виду собственно фрегат и еще семь кораблей-добровольцев. Кому-нибудь что-нибудь не понятно?

- Мне, - обратился к нему канонир. - Лесташ - это город, где живут обычные люди. Мирные люди. Жертвы правителя, не обремененного мозгами. И мы их всех убьем? Просто возьмем - и выстрелим по плиаретскому же населению?

- Во-первых, они больше не плиаретцы. Я никого не осуждаю, но свой выбор - уйти с обитаемых земель на покинутые, - они сделали сами. Во-вторых, Лесташ уже около года представляет собой укрепленный воинский форт. Там нет никого, кроме солдат, и эти солдаты тонко намекнули, что будут с нами сражаться. Им без разницы, единый мы народ или нет.

- Это всего лишь проявление верности, - настаивал канонир.

- Верности кому? - вежливо осведомился Мильт. - Самозванцу?

- В жилах Насталя течет благородная кровь. Он имеет полное право распоряжаться своим происхождением, как угодно.

- Мне жаль, но он лишился права наследования. Если бы он не сунулся на близлежащий архипелаг и не начал вопить, что, мол, создал целое королевство - его бы не трогали. Но он нарушил плиаретские законы, а значит, стал преступником. Врагом короны. И все люди, покинувшие Плиарет в поисках лучшей жизни на его территории - тоже теперь не плиаретцы. Они - убийцы. Они поддержали сынишку герцога всеми силами. Да, ваша милость! Давайте пнем королеву Хайрен, чтобы она не засиживалась на троне! Пускай страдает и хоронит своих подданных, а мы порадуемся и устроим веселый пир.

- Вы правы, но чем мы будем лучше, если повторим их действия? - сдвинул брови канонир.

- Ничем, - легко согласился амайе. - Для них мы будем точно такими же злыми, жестокими и продажными тварями, как они - для нас. Такова война, господин стрелок. И от нее никуда не денешься.

Он не беспокоился, что человек может развернуться и уйти. Не беспокоился, что на фрегате гораздо меньше людей, чем включает в себя стандартная команда судна такого типа. Но канонир, а с ним и остальные корсары сохраняли неподвижность, а легкое недовольство сменилось мрачной решимостью.

- Мы пойдем с вами, капитан, - выразил общее мнение мальчишка, на этот раз волочивший полную корзину фруктов. - Мой папа убеждал, что вы достойны - значит, вы достойны. Мы верим, что вы нас не подведете.

- А ты очень смышленый для своих лет, - усмехнулся Мильт. - Спасибо.

В темноте город клиарнийцев казался крошечным. Одна часть стены, другая часть стены, скопление крыш и едва различимых шпилей. Все остальное охватывал, раскинув голодные щупальца, густой туман.

У Клиарны было всего несколько отличий от Плиарета: здесь не любили музыку, не строили храмы Аларны и не пользовались строгими правилами этикета. Мол, кому надо, тот и так научится вежливости, а обычным жителям это ни к чему.

Мильта здорово раздражало такое отношение к древним традициям. Плиарет, как государство, всегда славился чистотой и аккуратностью своих подданных. Там, в отличие от Хасатинии и Шаэла, никто не выливал содержимое ночных горшков прямо на улицу, никто не бросал мусор где попало, никто не повышал голос на случайных прохожих. А те люди, что предпочли Клиарну, быстро и радостно примерили на себя образ свиней.

И он им понравился.

Остров, где построили Лесташ, тянулся с запада на восток, вгрызаясь в пучину моря высокими скалистыми берегами. Чуть выше зеленел смешанный лес, обступая обитель клиарнийцев со всех сторон: местами непролазный, а местами - вырубленный.

Рядом с капитаном застыл цейхватер - угрюмая женщина лет сорока, чьи виски успели поседеть, а лицо - обзавестись морщинами. Она поглядывала на вражеский город искоса, явно испытывая очень далекие от радости встречи чувства. Ее темно-синие, почти черные во тьме глаза полыхали гневом, осуждением и - совсем немного - жалостью.

- Спустись на дек, - собравшись, безо всяких эмоций велел Мильт. - Прикажи открывать огонь по мере готовности.

- Есть, - кивнула цейхватер, развернулась на каблуках и отправилась выполнять задание.

Волны, тихие и мирные, с шелестом разбивались о штевень. Этот звук для амайе был самым дорогим, самым близким, самым... необходимым. Возникая на границе моря и суши, бессмертные создания получали огромную любовь к бирюзовым, бушующим водам и кораблям, способным их пересечь. Именно возникая, а не рождаясь, как все нормальные, смертные, дети сотворения мира.

Правый борт ослепительно полыхнул, фрегат качнулся, и Мильт стиснул пальцы на фальшборте. Оглохший и ослепший, он не сразу справился с обстоятельствами - и к этому моменту Лесташ уже горел, стоном и плачем приняв атаку плиаретских корсаров.

Результат превзошел абсолютно все ожидания: пламя подхватили деревья, понесли прочь на крыльях западного ветра, занимаясь одно за другим. Небо над городом посветлело, и, будто моля его о спасении, гулко забил набат.

Спустя несколько минут из порта Лесташа выдвинулись лодки, забитые людьми. Все судорожно цеплялись друг за друга, кто-то отчаянно выл о потерянных пожитках. Один человек - вроде бы, молодой парнишка со смешной татуировкой-фиалкой на левой щеке, - сыпал проклятиями. Мильт прислушался, уважительно хмыкнул и громко, чтобы фраза достигла тех, кому предназначалась, рявкнул:

- Повторный залп!

- Огонь! - отреагировала цейхватер, и ее окрик прозвенел неожиданно ясно и четко, пока не утонул во вновь наступившем грохоте.

Издали пришел ответ - слабый, рассчитанный столь плохо, что ядра канули в глубину моря, не причинив "Белой крысе" вреда. Мильт хлопнул по плечу испуганного рулевого, велел четко следовать плану и помчался на шкафут, навстречу давешнему мальчишке.

- Принес?

- Да, - пропыхтел тот, важно помахивая желтым конвертом. - Амулет внутри.

- А инструкция?

- Инстру... что? - ребенок растерянно замер. - А, пояснения! Да, все там. Берите, господин капитан.