Истории из жизни (СИ) - "AnitaMidzu". Страница 337

— Ч-что за… — Рыжий огляделся по сторонам. На тёмном фоне замелькали картинки его воспоминаний. Какие-то были особенно яркими. В них были и асмодиане, и элийцы. Взлёты, падения — всё то, что до сих пор особенно сильно тревожило душу следопыта.

— Эй, а что там на счёт этики было? — Корунд ладонями попытался отогнать особенно навязчивый эпизод, в котором они с зеленоглазой элийкой вдвоём были в широкой треугольной ванне.

— Заткнись, — мрачно сказала Хаора. — Не беси меня ещё больше. А лучше сядь и успокойся, не мешай мне работать. Думаешь, мне очень хочется копаться у тебя в сознании? Нет, не хочется. Но по-другому я, уж прости, не умею. Я не обычный целитель, напомню. И не умею творить чудеса с помощью обычного целительского арсенала. Поэтому закрой рот, иначе я самостоятельно тебе его закрою. Жрица уселась прямо импровизированный «пол», на деле бывший гладкой зеркальной поверхностью. Сознание каждого даэва выглядело по-разному, но одно было неизменным — изнутри можно было поправить что угодно. Или сломать. Закрыв глаза, девушка попыталась сосредоточиться. Под ней тускло засветилось золотистая печать. Отовсюду к ней потянулись такого же цвета эфирные нити. Они вихрем закручивались вокруг целительницы, так что вскоре разглядеть её силуэт стало довольно трудно. Поначалу Рыжий пытался всматриваться в мешанину мерцающего золота. Потом понял, что это бесполезно и стал более детально оглядываться по сторонам. Путешествие в глубины собственного сознания оказалось удивительно занимательным… Корунд провожал задумчивым взглядом проплывавшие мимо картинки. Какие-то вызывали целую бурю эмоций и даже заставляли сжимать кулаки. Иногда казалось, что некоторые из золотистых нитей Хаоры задевают особенно глубокие воспоминания и вытаскивают их наружу. И тут вдруг Корунд увидел себя, сидящим в гостиной элийского дома. Рядом пылал камин, а вокруг интересного гостя из другой половины Атреи носился светловолосый мальчуган. «Аскольд…» Мальчишку подхватила на руки такая же белокурая девушка. У них были удивительно похожие глаза — глубокие, с фиолетовым отливом. Но непоседа вырвался и снова соскочил на мягкий ковёр, продолжив нарезать круги и подтрунивать странного гостя. Воспоминание оборвалось на удивлённом детском «Оооо…», когда маленький Аскольд ухватил Корунда за руку, силясь поднять того, и увидел асмодианские когти. Но Хаоре нужно было не это. Все эти мелькания были лишь побочным эффектом, девушка пыталась вытянуть нить тела следопыта. Наконец ей удалось подцепить нужный фрагмент. И за нить начала виться другая нить, выстраивая нужный эфирный рисунок. В руках девушки очутилась маленькая фигурка Корунда, сотканная из золота. Оставалось только напрячься и… В золото стало вливаться голубоватое сияние, исходящее от самой Хаоры. Поддерживая и укрепляя нити, девушка щедро делилась с Рыжим собственной энергией. Под её действием, там, в реальности, пришли в движения мышцы, ткани и кости, причиняя боль, но при этом не вырывая из сознания. Жрица щурилась, пытаясь направить энергию в нужное место, а в теле следопыта медленно, но верно формировались новые кости. Дыхание спящего участилось. Голова заметалась по подушке, но в себя он не приходил, удерживаемый глубоко в сне-беспамятстве силой целительницы душ. Когти машинально стиснули край одеяла, а губы выдохнули беззвучный стон. Между бровей прочно обосновалась пара глубоких складок, а веки начали подрагивать. В глубинах сознания это всё отразилось лишь лёгкой рябью на картинках воспоминаний, которые, как книгу, листал Корунд. И то ли дело было в теплоте лекарской силы, которую в достатке излучала Хаора, то ли в специфике образов, но Рыжий начал испытывать лёгкое чувство вины. А особенно сильно совесть вгрызлась в своего хозяина, когда тот увидел Алетейю призрака. И себя, занимающегося с ней любовью. «Ну и мразь же ты. Поделом тебе за такое», — кольнул внутренний голос. Корунд мотнул головой, стараясь затолкать это воспоминание куда подальше и вспомнить ту злость и негодование, которые вызывал в нём облик Аскольда. Наконец поток голубого сияния стал потихоньку иссякать. Истаяла и «кукла» в руках Хаоры, значительно целее, чем появилась. На месте не было только руки, но переломы на ногах исчезли, а нижние ребра, которые жрица извлекла по кусочкам несколько недель назад, были на своём месте. — Сдохнешь — сам виноват, я тебе помочь не смогу, — прошептала целительница, с хлопком «закрывая» сознание Корунда и вышвыривая оттуда их обоих. Это позволило асмодианину проснуться. А вот сама Хаора, похоже, просыпаться не собиралась. Девушка лежала рядом, мертвенно-бледная и мокрая от пота. Она была как будто в глубоком обмороке, абсолютно выжатая и обессиленная. — Мммх… о-о-ох, — было первым, что вслух произнёс Рыжий, когда вернулось ощущение своего тела. Насильно растянутые новыми костями мышцы ещё ныли, но постепенно боль сходила на нет. И пропало онемение в ногах. Корунд встрепенулся с широкой улыбкой, намереваясь если не расцеловать строптивую целительницу, то засыпать благодарностями точно. — Кошка? Кош… Хаора… — лицо убийцы помрачнело, когда он увидел свою спасительницу лежащей в глубоком обмороке. Он откинул одеяло, сел и спустил ноги на пол. И только тогда понял, что движения практически не вызывают дискомфорта, а вдохи не прерываются на хрипы и кашель. — Умница… я знал, что ты сможешь, — тихо прошептал Корунд, когда осторожно попробовал встать. Ослабшие мышцы отозвались неприятной дрожью. — Так… так… — шаг за шагом, следопыт медленно переставлял ноги, чтобы обойти кровать и встать ближе к Хаоре. — Только не вздумай падать… ты… беспомощный мешок с мясом. Подбадривая себя не самыми лестными словечками, Корунд очень скоро очутился напротив целительницы. Конечно, одной рукой было совершенно неудобно устраивать девушку в нормальное положение. Но асмодианин старался. Главное было ещё и не оцарапать её своими когтями. Свершив задуманное, он порядком запыхался. Но решил не давать себе передышку, а побрёл по незнакомому дому в поисках воды и полотенца. Будучи далёким от лекарского дела, это было единственное, что придумал следопыт. Смочить полотенце аделловым раствором и обтереть лицо Хаоры. А потом, когда очнётся — дать ей парочку восстанавливающих зелий. Или чая на травах. А лучше — и того, и другого. Пока размышлял, Корунд нашёл и ванную, и полотенце. Свершив задуманное, он вернулся к Хаоре. Даже короткая прогулка по дому вызвала усталость и лёгкое головокружение. «Ничего, — упрямился убийца, осторожно убирая взмокшие пряди волос со лба Хаоры. — Вот очнёшься, вместе гулять пойдём. А пока я присмотрю за тобой… моя кошка». Он наклонился и коснулся лба девушки невесомым поцелуем. Хаора блуждала за границей реальности очень долго. В голове мелькали картинки увиденного. Очень много было связано с ней-прежней, и она словно пересматривала эти истории, узнавая своё прошлое. Ничего не сказать, «экскурсия» получилось на диво энергозатратной. Целительница не приходила в себя несколько дней. Иногда казалось, что она вот-вот проснётся, но нет. Чаще всего она тихо и мучительно вскрикивала, как будто наталкивалась на преграду, не позволявшую ей очнуться. Видимо именно это имела в виду девушка, когда сказала, что не поможет Рыжему. Самой бы ей кто помог… Где бы ни был в этот момент Корунд, он неизменно мчался к постели Хаоры. Склонялся над девушкой и звал её по имени, гладил по голове, с нежностью целовал в лоб. Словом, выплёскивал на неё всю ту нежность, на которую только было способно зачерствевшее сердце. — Всё будет хорошо, — эта фраза уже стала ритуальной. — Ты обязательно очнёшься, не волнуйся… просто поспи, тебе нужно восстановить силы. Склянки с зельями стояли без дела на тумбочке уже не первый день. Рыжий не расставался с аделловым раствором и периодически проветривал комнату, впуская в неё морозный воздух. При этом он закутывал Хаору в настоящий кокон из толстого одеяла. За миновавшее время ему пришлось освоиться в чужом доме. Особую проблему вызвала кухня. Рыжий в принципе никогда не дружил со стекляшками, а тут ещё и неловкость, вызванная потерей левой руки. Его отборная асмодианская ругань сопровождалась звоном битой посуды. О том, что за тарелки с узором из причудливых птиц Хаора потом открутит голову, Корунд старался не думать, пока искал веник. Здравый смысл запретил ему прятать улики под коврик. Из еды убийца нашёл всё тот же опостылевший бульон и какие-то подмёрзшие овощи. Давно пора было наведаться к бакалейщику, но Хаора, похоже, настолько сосредоточилась на пациенте, что пренебрегла этим. — Хм… Свой первый выход на мороз Рыжий запомнил надолго. Он с удовольствием втянул холодный воздух и довольно зажмурился. Погода стояла безветренная, так что вид открывался просто потрясающий — далеко далеко простирались усыпанные снегом деревья, а где-то там за ними мрачно высилась крепость Белуслан. Корунд спустился с крыльца. Тропку перед домом давно успело замести. Всего пары шагов убийце хватило, чтобы со сдавленным «Твою мать» рухнуть плашмя в сугроб. Он понятия не имел, сколько провалялся в постели, но судя по всему, его сломанные ноги напрочь разучились ходить. Каждая новая попытка вызывала только новый приступ бешенства. Если так пойдёт и дальше, то когда Хаора очнётся, ему нечем будет накормить её. Корунд зло рыкнул и сел на колени прямо в снегу. Замёрзшая рука машинально нырнула в карман. Пальцы нащупали там что-то маленькое продолговатой формы. Следопыт удивлённо вскинул брови и вытащил на свет семечко перевоплощения. Едва не хохоча, он крепко стиснул его, растирая в руке. После вспышки серого дыма на снегу ворохом осталась горка одежды Корунда, а прочь от дома, скаля пасть и высунув язык, скакал вприпрыжку трёхлапый волк. Жрица очнулась через шесть дней. Судорожно вдохнула-выдохнула, и быстро-быстро заморгала, щурясь от света. Во рту давным-давно пересохло, а перед глазами всё расплывалось и плясали черные точки.  — Рыжий… — девушка сипло позвала следопыта. Горло не слушалось, и потому звук получился очень тихим. А ещё зверски хотелось есть. Откинув одеяло, целительница попыталась встать и рухнула обратно, с удивлением понимая, что мир кружится, а ноги не слушаются точно так же, как и горло. Оставалось дожидаться, пока Корунд отреагирует на её призыв. «Если он, конечно, не умер, пока я тут валялась…» — мрачно подумала девушка. Она понятия не имела, сколько прошло времени. Сколько она блуждала по закромам чужой памяти. Корунд был на кухне. За миновавшие дни он настолько освоился в волчьем облике, что довольствовался той добычей, которую мог поймать в диких условиях. Отчего собственные клыки, коих было и без того предостаточно, стали будто чуть длиннее. Но вряд ли Хаора была бы рада какой-нибудь задушенной белке или кролику. Хотя последнего убийца притащил домой, решив приготовить из него похлёбку. О том, каких усилий стоила разделка тушки, Рыжий вспоминал ещё долго. Теперь Хаора не досчитается пяти тарелок на своей кухне. Об этом Корунд старался не думать. Даже сквозь весёлое бульканье в котелке с кроликом и овощами, убийца услышал зов девушки. Он сломя голову помчался в спальню. — Хаора? Очнулась… — хмурая физиономия Корунда расцвела улыбкой. Он выглядел как-то… дико. Таким же лохматым, как был, когда валялся пластом, и со следом засохшей крови на щеке. В глазах поблёскивали оранжевые огоньки. — Попить, вот, — первым делом, он вручил девушке склянку с густой фиолетовой жидкостью, которая дожидалась своего часа на тумбочке. — Есть хочешь? Я там это… — Корунд запнулся и присел на колени возле кровати, чтобы смотреть на Хаору не сверху вниз. — И как самочувствие? Горе-сиделка явно не был опытен в таких делах и толком не знал, что ещё может сделать для целительницы. — Паршиво, — хмуро выдохнула девушка, залпом осушив бутылку с зельем. Стало немного легче, в горле хотя бы перестало першить. — Всё кружится… А ты, я вижу, всё-таки выжил. Ну славно. Хаора на мгновение прикрыла глаза, силясь унять головокружение.  — Сколько я провалялась? — не поднимая взгляда, спросила девушка. — Шесть дней. — ответил Рыжий и протянул девушке ещё одно зелье, уже оранжевого цвета. — Кладезь витаминов, — процитировал он аптекаря из крепости, а потом пожал плечами.  — Ты спасла меня, кошка, — убийца снова просиял довольной улыбкой. — Теперь я буду заботиться о тебе, чтобы ты восстановила потраченные на меня силы. Хаора открутила пробку и понюхала содержимое, после чего скривилась. — Испорченное. Небось забыл в холодильный шкаф засунуть? Эти зелья не терпят содержания в тепле… Или ты не знал? Девушка отставила прочь бутылочку, а потом предприняла ещё одну попытку подняться. — Давай-ка вот что. Ты сейчас пойдешь и ляжешь в кровать, а я буду заниматься делами. И тобой. В конечном итоге, это моя задача позаботиться о тебе. — Ой, — Рыжий сконфуженно опустил взгляд, но потом с присущим ему упрямством уставился на Хаору. — Нет, — ладонь убийцы легла на плечо девушки, чтобы удержать её в лежачем положении. — Сейчас ТЫ не станешь спорить со мной и будешь смирно лежать и отдыхать, — Корунд выпрямил спину, нависнув над целительницей хмурой горой. — Я разберусь со всеми этими склянками, банками и покормлю тебя. А потом ты ещё поспишь, потому что трата резерва целителя душ — это не шутки. Куда-то исчезло привычное ехидство и ухмылка следопыта. Откуда он вообще мог знать подобные вещи, трудно сказать. Но выглядел Корунд всерьёз встревоженным. — Откуда ты знаешь? — буркнула девушка, но всё же осталась лежать. В этом было её главное отличие от Маору — элийка бы закатила громкий скандал и сделала так, как она хочет, даже если это неправильно. Хаора всё же поддалась на уговоры и давление, хоть и внутри неё всё протестовало. Возможно это была всё так же разница в возрасте и опыте, и к сотне лет асмодианка окрепнет, обзаведётся стальным внутренним стержнем… и тогда Рыжему точно не поздоровится. А пока что он мог наслаждаться хотя бы иллюзией взаимопонимания и покорности «воли старшего». — Был у меня один знакомый идиот, — криво улыбнулся Корунд, — который мне про это рассказывал однажды. Убийца поправил одеяло на девушке и едва не потянулся, чтобы снова поцеловать её в лоб. Но вряд ли это пришлось бы по душе пришедшей в себя Хаоре, потому он просто поднялся с коленей. — Я сейчас. Вернулся Рыжий уже с небольшой плошкой, которая уцелела в его руке. В неё он налил свежеприготовленной похлёбки из пойманного кролика и бросил ложку.  — Вот, — он снова присел перед кроватью и протянул целительнице плошку. — Съедобно, я пробовал. Поднос не нашёл, так бы и попить тебе захватил ещё. — Дай угадаю, Юстиэль? — устало отозвалась девушка, но рыжий уже ушёл. Окинув взглядом принесённую похлебку, Хаора подозрительно посмотрела на следопыта. — Ты откуда это взял? От моего дома до крепости пешком 40 минут по снегу. Сомневаюсь, чтоб ты смог преодолеть это расстояние самостоятельно… — Хаора, — мрачно начал Рыжий, — не упоминай его при мне… прошу. А мгновением позже убийца горделиво приосанился и с ухмылкой продолжил: — Я не осилил сугробы пешком пока что, — честно признался он, а потом хитро сощурился и закончил: — Но я сумел поймать кролика для тебя, кошка. Пришлось побегать за ним по снегу. Сказанное очень слабо тянуло на правду, учитывая ослабшие мышцы и всего одну руку. — Ешь давай, — снова в тоне прозвучали командные нотки. — Не смей говорить, что мне делать, — взвилась девушка, хоть и с лежачего положения это смотрелось довольно-таки смешно. — Ты мне не отец, не брат, не муж и уж тем более не хозяин! И то, что я плохо себя чувствую — ещё не повод мной командовать, усёк? А будешь зарываться, я собственноручно выкину тебя к балаурам на рога, и мне даже не будет стыдно! Хаора выдохнула и с надменным видом всё же взялась за плошку. Оказалось, что похлебка была довольно вкусной, хотя её происхождение до сих пор было для жрицы загадкой. Рыжий громко фыркнул и поднялся с коленей. Его мигом сдуло на кухню. Оттуда донеслась его ругань и шум задвинутого в ярости ящичка. В комнату Корунд вернулся с чашкой чая и снова присел перед Хаорой. — Прости, кошка, — виновато изгибая брови, пробормотал он. — Я просто волнуюсь за тебя… будешь чай? Кроткий убийца — иначе бы язык не повернулся назвать. Прошлая Маору похоже что вила из него верёвки. — Волнуется он за меня, — пробурчала черноволосая, забирая чашку и делая глубокий глоток. Напиток был горячим, и тепло приятно прокатилось по телу, даря ощущение отдыха. — За себя бы лучше волновался… Девушка в считанные минуты выпила чашку и отставила её прочь, со смесью сочувствия и хмурости глядя на Корунда.  — Ну что ты смотришь на меня… я не сахарная, не развалюсь. В конечном итоге, сам же говорил про практику, — Хаора криво ухмыльнулась. — Вот и попрактиковалась. Тяжело считать 400 с лишним лет за такой короткий срок, а без этого не получить полный «доступ к телу». Можешь не переживать, я уж точно не расскажу никому, что там у тебя в голове… иначе дар пропадет. А мне не хотелось бы его лишаться. — Хорошо, может и забудешь хотя бы половину, — неловко ухмыльнулся Рыжий. — Спасибо, Хаора… Он умолк, стараясь не пялиться на жрицу, и машинально поправил на ней одеяло. — Поспи ещё немного? И зови меня, если вдруг что. Однорукий рыжий нянька поднялся на ноги и забрал пустую плошку. — Я ничего не забываю, — тихо произнесла девушка. Ей самой было неудобно, а в некоторых моментах ещё и чуть противно от увиденного. Например, тот год, который убийца провел с Аскольдом, поверг её в некоторый шок. С другой стороны, жрица понимала, что Корунд — живой даэв, мужчина, со своими потребностями, пусть и несколько… странными. Но за 400 лет чего только не перепробуешь… И он абсолютно не обязан был страдать по Маору вечность, не заводя ни любовников, ни любовниц. Однако, сердце незримой когтистой лапой сжало непонятное чувство, которое целительница могла бы охарактеризовать как ревность. — Спокойной ночи, — для галочки произнесла Хаора и отвернулась, накрываясь одеялом, хотя на самом деле сон не шёл. — Добрых снов, — пожелал следопыт и скрылся на кухне. Его самого ещё слегка штормило от выпотрошенных воспоминаний. Самыми яркими почему-то были связанные с элийской семьёй. «Ненавижу его… их», — думал Корунд, силясь прогнать образ насмешливых фиолетовых глаз. Напоследок он ещё раз заглянул к Хаоре и отправился на крыльцо, вдохнуть воздуха. Кажется, в карманах была парочка семян перевоплощения.