Гаджет. Война Феникса - Жеребьев Владислав Юрьевич. Страница 30

Как только заваруха началась, а справилась тварь с солдатиком за пару секунд, из кустов на нас что-то кинулось. Я сначала даже оторопел, мужик как мужик, вроде и куртка гражданская, и ботинки, а скорости, как у курьерского поезда. Я по нему и резанул из Калашникова, плотно так, по корпусу. Другого бы как срубило, а тот на меня прет. Остальные бойцы как прочухали, что к чему, тоже патронов не жалели, а мужику тому что с гуся вода. Пред и прет, гад, и даже ранений не видать. Другой бы давно фаршем под ногами валялся, а этот метров сто скачками, будто дикий зверь, преодолел и попер на нас. Слава богу, старший караула подоспел. У нас около складов бэмс третий стоял да пара срочников балду пинали. Развернули они, значит, его, и начали работать по цели, плотно так, споро, как на учениях. Ну, ты же понимаешь, там тридцатимиллиметровые выстрелы. От них у кого угодно в ушах зазвенит. Один раз эту мразоту даже зацепило, и вот тут волосы на моей башке изрядно поседели от увиденного. Я чего угодно готов был представить, от оторванной руки, до вывернутых внутренностей, но тут буквально пелену сдернуло, и мужик этот чуть ли не в два раза выше стал. Морда треугольная, с кучей глаз, пластинки-щиты на нем, вместо рук будто спицы костяные, габаритами что бульдозер, покружила эта хрень, снова попыталась в мужичонку перекинуться, но тут мы с братвой наддали. Благо патроны казенные. И ты не поверишь, похоже, прямое попадание из пуки только помяло чудика. Он помахал своими граблями да сиганул через забор с колючкой, а там метра четыре.

Что потом началось? Понаехало генералов да проверяющих. Звезд в части было, как в ящике с коньяком. Траву красили, асфальт чернили. Столько квадратного перекатали и круглого перенесли, что и не сосчитать. Потом вызывает меня к себе городской особист, он не только меня допрашивал, нас там, эту страхолюдину, человек шесть срисовало, и, значит, доходчиво так поясняет, что подверглись мы массовому гипнозу, а если у меня другие мысли по этому поводу, то, значит, не военный я, а потенциальный психопат и место мне на гражданке в специальном заведении. Вот я тогда и охренел, как раньше не делал. В морду ему, этому особисту сунул, и через неделю был свободным человеком. Выхожу я, значит, за ворота части, по гражданке, которая у меня еще с училища осталась, и иду пешком на станцию. Там раз в день бичевоз ходил до районного центра. Настроение такое, что хоть вешайся, а навстречу мне, значит, Миша Иванов.

— Тот, что твоего напарника латал?

— Ага. Он и есть. В общем, познакомились, разговорились, он мне так аккуратно и рассказал, что как раз его контора такими чудиками и занимается. Предложил харч и должность, я обещал подумать.

— И надумал?

— Ну, как видишь. Я же не ожидал, что так все сложиться. Уже сколько лет воюю. И тут ведь не просто вылез, мордой посветил да гранату сбросил. Мы же не меченосцы. Те годами тренируются, с пеленок, по определенным методикам. Я был у них на сборах, прожил в лагере шесть месяцев, так на что физическая подготовка, думал, ласты склею от напруги. Ты уже на кровавую слюну на кроссе исходишь, а Мишка рядом бежит и, кажись, не вспотел. Меченосцы, они реально крутые ребята. Поговаривают, что и Влада Цепеша брали, и Соловья разбойника, и даже Чингиз Хана выслеживали. Организация огромная, религия для них — это бой. Стреляют из всего, что не приколочено, рукопашным боем владеют, ножи метают как умалишенные. Ты не поверишь, есть у них такой тест. Взбирается, значит, меченосец, а точнее претендент, по отвесной скале, а на него в хаотичном порядке его мастера сверху булыжники сбрасывают. И все бы хорошо, но скала метров в триста, без страховки и шлема. Потом, значит, подводный бой. Привязывают груз к ногам, и ты должен по дну бассейна бежать, по пути от различных мифических супостатов отбиваться. Опять же, запас воздуха только в легких, баллонов с кислородом и ласт не положено. Но самое веселое — это пеший переход по Сибири. Сбрасывают тебя в лесу, в чертовой уйме километров от жилья, в тех краях, куда и лоси срать не заходят, и тебе за отведенное время, с минимальным набором для выживания нужно пройти по точкам, отметиться везде и прийти на финиш. Это по лесу, по сопкам да болотам скакать, в одних подштанниках.

— Слушай, а как организация вообще называется? Какая у нее иерархия?

— Так и называется, меченосцы. Ничего такого. Есть координатор, ты с ним уже познакомился. Он вроде главы подразделения или командира части, это, если по нашему ранжиру. Под ним меченосцы, профессиональные многопрофильные бойцы, что и трактор вести могут, и рану зашить. Дальше идут вольно-наемные, идейные, вроде меня. Денег нам платят, в трудовую книжку запись делают, чтобы у налоговой не было вопросов. Занимаемся некоторыми поручениями, на которые тяжелую артиллерию гонять не стоит, в основном черновой работой, подготовкой, но частенько в последнее время и диверсионная работа появляется. То груз под откос пустим, то технику из строя выведем. Несколько раз пленных трешеров пришлось конвоировать, но ими уже другие подразделения занимаются. Наше дело сесть в автозак да доехать без приключений из пункта «а» в пункт «б». Правда, через неделю сдаю на меченосца. Мишка мной очень доволен. Буду серьезные трюки исполнять.

Сидели еще долго, говорили о жизни, о том, как сложилась дальнейшая судьба после военного училища. Прохоров рассказал о своей карьере в ведомстве, Разумовский по-доброму позавидовал, однако, когда показалось дно бутылки и последняя закуска закончилась, друзья расстались. Прохоров спустился на свой этаж, толкнул дверь и, осторожно проскользнув в комнату, спешно разделся и лег под одеяло. В сон он провалился сразу, и на этот раз он окунулся в спасительную темноту, без ярких образов и тревожных знаков. Сном праведным, человека никому и ничем не обязанного, честного человека со спокойной совестью.

На следующее утро комплекс наполнился новыми звуками и новыми людьми. Бойцы возвращались с задания, начинали строчить отчеты по проделанной работе, сдавали оружие и вели себя будто нормальные служащие силового ведомства, однако и тут было несколько особенностей. Порой в коричнево-зеленой массе камуфляжа нет-нет да и попадалась на глаза длинная двуручная рукоять меча. Это, правда, было единственным отличием. Меч и меченосец оказались не таким уж и редким явлением, хотя в основной своей массе это был простой символ. Холодное оружие в бою в последние несколько лет не сильно пригождалось, да и носить его скрытно, под одеждой, было очень затруднительно. Большую часть времени те, кто имел подобное, оставляли клинок на базе в оружейной комнате.

Новая встреча с куратором в этот раз, похоже, не несла ничего хорошего. Тот сидел в своем кабинете, больше похожем на школьный класс. Ряд парт, портреты писателей и поэтов на стенах, доска за спиной и несколько стеллажей с ветхими изданиями. Книги на них были такие старые, что надписи на корешках уже нельзя было разобрать.

— Проходите, Илья, не стесняйтесь. Здесь все свои.

Прохоров осторожно шагнул внутрь и огляделся.

— Вы правильно поняли, это учебный класс. Мы располагаемся сейчас в убежище, сделанном на случай ядерной атаки со стороны вероятного противника, произнес куратор то, о чем майор уже давно догадывался. Взяли в аренду еще в девяностых, да, можно тогда было и такое, выкупили, а потом планомерно стерли все упоминания об объекте и уничтожили документы. Вроде где-то в архивах КГБ и сохранились чертежи, но это не точная информация. По факту этого места просто не существует.

— Я уже понял, — Илья отодвинул старенький деревянный стул и попытался уместиться за крохотную парту. Новенькая, если можно так выразиться о предмете мебели, простоявшем тут несколько десятков лет. Ни надписей, ни бороздок от перочинного ножа. Столешница была девственно чистой, и от этого почему-то становилось неуютно. — Зачем вы меня позвали?

— Вы приняли решение?

— О работе на вас?

— Да, Илья. Вы же понимаете, что ваша карьера в ведомстве уже закончена. Вы, конечно, можете надеть нейрофон и тем заслужить похвалу трешеров, а те очень заинтересованы в своих людях в силовых структурах. Однако, если вы честный человек и офицер, вы трижды подумаете, прежде чем пойти по этому пути.