13 кофейных историй (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна. Страница 27

– А скоро ли мы подъедем? Вы не сомлеете, леди, без завтрака-то? – забеспокоилась Магда, и голос у нее стал еще звонче, чем обычно. – Может, все ж какую крошку стоило в поезде-то перехватить? Там небось и королева бы не побрезговала отобедать!

Я невольно поморщилась.

– И я бы не побрезговала, Магда, если бы мы не прибывали на станцию в четыре утра. Не имею привычки завтракать до рассвета, потому что чаще ложусь в это время спать… Магда, смотри! Вот теперь – красота!

В этот момент карета вынырнула из туннеля, образованного ветвями столетних дубов, и оказалась в самом начале подъездной аллеи к замку. А сам замок… Сейчас, когда восход расписал небо золотисто-розовой глазурью, он казался дивным видением. Река Остин огибала его с севера и востока, обнимая руслом, как романтичная возлюбленная, облаченная в дымчатый шелк. С юга раскинулся бесконечный зеленый ковер – там вековые дубы сплетали свои кроны.

– Святые небеса! – прижала Магда руки к груди. – Ну, будто в сказке! И мы там жить будем, леди Виржиния?

– Да, около двух недель, – подтвердила я, любуясь видом. Даже после бессонной ночи в поезде нельзя было остаться равнодушной к такой красоте. – Эвани, а как вам Дэлингридж?

– Надеюсь, сквозняков там не будет, – практично отозвалась она.

– О, а вот и вы, наконец, дорогая! – громогласно поприветствовала меня герцогиня. Она не поленилась лично встретить меня в холле, как и подобает доброй подруге. – Вы все-таки выбрали этот ужасный, ужасный поезд, леди Виржиния! И была же вам охота вставать среди ночи? – с укором ткнула она в мою сторону веером. Розовым, разумеется. Почти все вещи Абигейл были розовыми – своеобразная месть покойному мужу, который предпочитал видеть супругу в консервативных темных тонах, а потом еще и обрек ее своей смертью на два года траура. – Майлз, вещи и прислугу графини в янтарные гостевые покои немедленно! – крикнула она через плечо и вновь обратилась ко мне: – Виржиния, дорогая, чего вы желаете? Может, желаете отдохнуть? Или просто переодеться или освежиться после дороги? Мне приказать накрывать стол к завтраку? Баронесса Вайтберри уже прибыла, и виконт Стаффорн с матерью – замечательный юноша, друг моих сорванцов, знаете ли! Остальные прибывают завтра и послезавтра, и вот тогда-то станет шумно и весело! Так что вы решили, Виржиния?

– От завтрака бы я не отказалась, леди Абигейл, – вздохнула я, провожая взглядом мисс Тайлер и Магду. Аппетит у меня пока не проснулся, но отказываться от предложения старинной подруги было невежливо. – Но, разумеется, сначала переменю платье.

– Вот и чудесно, – хлопнула в ладоши она и рассмеялась. На полных щеках заиграли ямочки. – А после, за чашечкой кофе, можно будет обсудить и последние бромлинские сплетни, которых вы, Виржиния, наверняка знаете целую уйму, – добавила она со значением, раскрывая веер. На пальцах тускло блеснули кольца – с розовыми бриллиантами и густо-красными рубинами.

Темно-карие глаза Абигейл живо блестели, губы улыбались… но отчего-то мне показалось, что она встревожена или даже больна.

«Спрошу об этом позже», – благоразумно решила я и в сопровождении слуги отправилась наверх, в отведенные мне покои.

Толком разглядеть комнаты не удалось – времени было мало. Я успела лишь обтереть влажным полотенцем лицо и сменить практичное тускло-коричневое дорожное платье на более приличествующее случаю – сливочного оттенка с отделкой цвета крепкого кофе. Тоже неброское, в общем-то, но пытаться выделиться, когда рядом герцогиня Дагвортская и баронесса Вайтберри, – дело безнадежное и бессмысленное.

– Эвани, волосы у меня торчат во все стороны, – вздохнула я, разглядывая свое отражение в зеркале. Новая прическа оказалась до невозможности капризной: без специального бхаратского масла волосы совершенно не лежали. Магда с ними не справлялась, потому и пришлось задуматься о личном парикмахере. – Однако я и так уже задерживаюсь, времени нет.

– Поезда всегда скверно влияют на прическу, леди Виржиния, – флегматично отозвалась мисс Тайлер, раскладывая на полочке расчески, ножницы и щипцы. – Вечером мы непременно почистим ваши «перышки», однако лучшее, что я могу предложить вам сейчас, – это влажный гребень.

– Увы, время!

В последний раз оглянувшись на себя, я повернула любимое кольцо розой вверх и вышла в коридор, где меня уже дожидался слуга-провожатый. Штат прислуги в замке был весьма обширный. Уверена, даже сама Абигейл не знала каждого из своих работников в лицо.

И, готова спорить, она до сих пор еще временами плутала в бесконечных коридорах и залах Дэлингриджа.

– Ах, леди Виржиния, вот и вы! – встретил меня беззаботный щебет, стоило только переступить порог обеденной залы.

– Леди Вайтберри! – улыбнулась я, встречаясь взглядом с красавицей Эмбер, баронессой Вайтберри, самой эксцентричной аристократкой всей Аксонской Империи. Короткие, на грани приличий, черные волосы, такие же черные глаза, белая кожа – дивное видение в ворохе ярко-голубого шифона, тропическая птица среди скучных и чинных горлиц. – Рада видеть вас в добром здравии. Как прошла поездка на материк?

– Прелестно! – непосредственно откликнулась Эмбер. – Романия утопает в солнце, не то что наша туманная родина. Апельсиновые сады в цвету, эта жара, эти веера… Я привезла целую коллекцию. Буквально глаз не отвести, я не преувеличиваю. – Она кокетливо опустила ресницы.

– Неужели приглашаете нас полюбоваться? – легко разгадала намек Абигейл. – А ваш супруг не будет возражать против гостей?

Вместо ответа она заливисто, по-девичьи рассмеялась, а с нею и остальные гости, присутствовавшие на завтраке. Замужество Эмбер давно было темой для самых разнообразных шуток: барона Вайтберри вполне устраивала жизнь под каблуком прелестной супруги. К безумствам своей драгоценной Эмбер барон относился снисходительно и отвечал сплетникам: «Что ж, по крайней мере, смерть от скуки мне не грозит».

– Однако я позабыла долг радушной хозяйки, – спохватилась Абигейл. – Леди Виржиния, обратите внимание на этого благородного вида юношу и милую леди по правую руку от него. Это виконт Чарльз Энтони Стаффорн с матерью, леди Стаффорн. А вам, – обернулась она к почтенному семейству, – я рада представить знаменитую графиню Эверсан и Валтер, леди Виржинию-Энн.

– Рад знакомству! – подхватился с места виконт – действительно самого благородного вида молодой человек: высокий, с каштановыми кудрями, серыми глазами и тонкими улыбчивыми губами. На взгляд ему было лет шестнадцать или семнадцать – уже не ребенок, но поддержка для матери, вдовы, насколько мне было известно. – Та самая леди Виржиния! Подумать только… Газеты два месяца назад такой шум подняли вокруг того сумасшедшего куафера, который покушался на вашу жизнь!

В этот момент виконтесса Стаффорн сделала такое движение рукой, будто под столом уколола сына спицей. Тот охнул и умолк, виновато оглядываясь на мать. Леди же невозмутимо качнула золоченым лорнетом и обратилась ко мне:

– Честь для меня – быть представленной вам, леди Виржиния. Я всегда гордилась знакомством с леди Милдред и счастлива видеть, что вы продолжаете ее дело.

– В таком случае буду рада видеть вас в «Старом гнезде», леди Стаффорн, – вежливо ответила я, чувствуя благодарность за то, что виконтесса осадила своего сына. За два месяца мне порядком надоело рассказывать одну и ту же историю, а сейчас все к этому и шло. – Вас и вашего сына, разумеется, – улыбнулась я смущенному юноше.

– Спасибо за приглашение, непременно воспользуюсь им, леди Виржиния, – с достоинством королевы-матери кивнула леди Стаффорн.

– Вот и замечательно, – подвела итог короткой беседе Абигейл, раскрывая пышный розовый веер. – Моих сорванцов, думаю, вы прекрасно помните, леди Виржиния. Однако надеюсь, что с тех пор они превратились в юных джентльменов и краснеть мне за них не придется.

– Вам идет слишком здоровый румянец, о блистательная леди, чтобы мы решились обещать что-то в этом духе, – прозвучал из дальнего конца залы ироничный ответ, и только тогда я обратила внимание на сыновей Абигейл, одному из которых суждено было по достижении двадцатилетия стать герцогом Дагвортским, а второму, согласно традиции, унаследовать семейные предприятия.