Неприкаянный - Харт Хелег. Страница 67

Я хохотнул и тут же снова закашлялся.

- Нужно очень постараться.

- Троглодиты очень старались. И тролль старался. Его башка укатилась на другой конец зала, а ты вот лежишь вполне себе живой.

- Мне повезло, - сказал я уже серьёзно. - Шанс был один из тысячи, что заклинание сработает. Просто повезло.

Тут до меня дошло, что Лина за всё время не произнесла ни слова. Я повернулся к ней и натолкнулся на тяжёлый пронизывающий взгляд. Выдержав долгую паузу, она сказала:

- Я тоже надеюсь, что ты не продешевишь. Не знаю, что такого ты надеешься узнать у Оракула, но очень надеюсь, что вот этого, - она показала на мою испещрённую шрамами грудь, - оно стоит.

На последних словах её голос дрогнул. Лина решительно поднялась и скрылась за углом, оставив меня в лёгком смятении. Кир исподлобья посмотрел ей вслед, а потом осуждающе - на меня.

- Наверное, приняла всё слишком близко к сердцу, - пожал я плечами.

- Она глаз не сомкнула, пока ты без памяти валялся, - сказал Кир. - Я говорил ей - ложись отдохни, всё с ним нормально будет. Мол, я покараулю. Даже слушать не стала, - он махнул рукой. - Вы, человеки, все какие-то придурки. Сначала рискуете самым дорогим, а потом сидите, как куклы, в одну точку смотрите. Коли к смерти не готовы, так сидели бы дома, потомство плодили, а не лезли к чёрту на рога.

Я хотел что-нибудь возразить, но сходу не сообразил, что именно. Гном презрительно фыркнул и отмахнулся:

- Грызи лучше свой завтрак. Выспался, надеюсь? А то моя очередь.

С этими словами он завалился на свой мешок и быстро засопел.

Лина вернулась с припухшими глазами и молча села, привалившись к стене. Она демонстративно избегала смотреть в мою сторону. Каждая деталь её позы говорила, насколько девочка устала. Мне вдруг стало нехорошо - но не от ран, а потому что причиной её усталости был я.

- Ты тоже ложись, - сказал я, не придумав ничего лучше. - Я... полежу на страже. Выспался уже.

Так и не удостоив меня взглядом, Лина последовала совету. В моём распоряжении оказалось достаточно времени, чтобы себя растормошить.

После еды стало намного лучше, но встать всё равно получилось далеко не сразу. По телу бродила слабость, а конечности никак не хотели повиноваться, словно чужие. Кроме того, «Реинкарнация» досуха выпила мои магические силы, а при их недостатке всегда болела голова. Сначала я на дрожащих руках подтянулся и сел, потом перевернулся на четвереньки. В каждом новом положении меня начинало мутить. Желудок за два дня обленился и не хотел переваривать пищу, так что при каждом удобном случае норовил от неё избавиться. Я ему не позволял. Только медленно, шаг за шагом, отрывался от пола.

Спустя примерно час кряхтения, ругани и зубовного скрежета я уже стоял на ногах. Стоял ровно и независимо от стены. Боль в теле не означала, что оно ограничено в движениях - это были всего лишь отголоски травм, исправленных «Реинкарнацией». Слабость бралась из физического и магического истощения. По сути я уже был здоров, просто моё тело наказывало меня за неподобающее к себе отношение.

Неверной походкой я пошёл по кровавой дорожке и вернулся к лестнице, по которой меня волокли полумёртвого. Врата Кир запер и для верности заклинил петли зубилами. Наверное, троглодиты ещё пытались нас преследовать, но преграда явно оказалась им не по зубам. С внутренней стороны створки оказались не зеркальными, а такими же чёрными, каким раньше был пол, а теперь - потолок. Базальт. Я не мог проверить, но догадывался, что это не просто порода. Если даже гномы не смогли через неё пробиться, значит никто не сможет.

Возвращаясь к спящим спутникам, я заметил, что стены вокруг другого оттенка - желтоватые, а не разных оттенков серого, как раньше. Словно по эту сторону Базальта и впрямь находился совсем другой мир. Кир говорил об этом, но я думал, что он приукрашивает: ну откуда взяться столь чёткой границе? Вопрос этот и сейчас оставался актуальным, но приобрёл ореол таинственности. Природа не создаёт таких ровных поверхностей, а значит кто-то создал Базальт и Глубины. Так у кого же достанет сил, чтобы создать такое, а главное - для чего?

Загадка интересная, но мне было не до неё. Если верить Киру, началась самая опасная часть похода, а я с трудом ноги переставлял. Эту неприятность следовало исправить как можно скорее.

*          *          *

С меня градом катился пот: во-первых, по эту сторону Врат вообще было жарковато, а во-вторых я несколько часов к ряду упражнялся с мечом. Лёгкий и удобный клинок казался бревном. «Реинкарнация» не смогла полностью меня восстановить, но мне удалось добиться приемлемого контроля над телом. Я уже мог драться, пусть и не на уровне мастера. Полное же восстановление грозило растянуться на недели.

Кир проснулся первым - его разбудил я, когда оступился на очередном выпаде. Гном глянул на меня мутным взглядом, горестно вздохнул, поднялся и начал собираться в путь.

- Ну что, как самочувствие? - Гном достал из мешка кинжал голубоватой стали и повесил его на пояс вместо топора, а тот убрал за спину. - Выдержишь день на ногах?

- А куда деваться? - Я утёр лоб рукавом. - Выдержу.

- Ну-ну.

Пока Кир рассовывал по карманам склянки с эликсирами, я разбудил Лину. Девушка явно не выспалась, но не выглядела недовольной, а мне даже бегло улыбнулась. Сам того не заметив, я вздохнул с облегчением - её холодность накануне здорово подпортила мне настроение.

Если говорить уж совсем честно, у меня душа была не на месте. Лина ни разу всерьёз на меня не обижалась. Долгие месяцы я думал, что она вообще не умеет этого делать, но теперь на горьком опыте убедился в обратном: какой бы расчудесной спутницей ни была Лина, её терпение не безгранично. Странно - я чуть не умер, а беспокоился больше о том, что расстроил девчонку. Её боль почему-то вдруг стала важнее моей собственной.

Вдумываться, что это может означать, я не стал. Чтобы впредь избежать болезненных коллизий, следовало вести себя осторожнее, а значит больше думать о дороге, чем о делах душевных.

- Кир! - позвал я. - Много на Глубинах таких безопасных зон?

- С чего ты взял, что она безопасная?

- Не знаю даже. Может, потому что за трое суток к нам в гости так никто и не нагрянул?

- Это только пока. Просто местное население ещё не пронюхало о том, что вечно закрытые ворота открылись. Как только они это поймут, здесь станет не продохнуть.

- Ты же закрыл ворота, - подала голос Лина.

- О, это уже совсем другое дело. Я взломал Печать. Ворота открываются и закрываются, а сдерживала всю эту мразь именно Печать. Сложить её заново мне уже не под силу.

- А кому под силу?

- Чёрт его знает, - пожал плечами гном. - Это очень древняя магия. Когда Врата обнаружили, Печати на них уже были. Версий много, но всё это домыслы.

- Во всяком случае, мощью этот некто обладал чуть ли не божественной, - вставил я. - Замок есть и с той, и с другой стороны двери. Если Врата находились в толще камня, то вывод только один - они старше, чем эти горы.

- Да чушь, - Лина помотала головой. - Как может быть что-то старше самого камня? Кир?

Копатель некоторое время задумчиво жевал завтрак. Он словно игнорировал вопрос, но потом оказалось, что гном просто собирался с мыслями.

- Чуть больше тысячи лет назад мои предки докопались до Чёрного Базальта, - начал он. - Пробить его они не смогли, а потому двадцать восьмой ярус стали вырубать вдоль него. Вырубали до тех пор, пока не наткнулись на первые Врата. Сначала не поняли, что это такое. Ну, зеркало, ну с хреновиной посередине. Чего с ней делать-то? Потом сообразили, что к чему, но открыть замок не смогли. И так его вертели, и сяк. Всё впустую. А потом совет старейшин запретил Врата трогать. Со всякими непонятными хреновинами надо поосторожнее - так там рассудили. Мудрейшее было решение! Но места оказались рудными, а потому двадцать восьмой продолжал расширяться, притом довольно быстро. Через сотню лет после первых нашли вторые Врата. К тому времени байки про них ходили уже разные. Например, что по ту сторону находится огромная сокровищница с горами золота и самоцветов. Наш брат в такое с радостью верит... Вот и засомневались в совете: может, всё-таки открыть? А вдруг и правда зря осторожничают?