Феникс в пламени Дракона. Часть 3 (СИ) - Соколов Сергей Владимирович. Страница 53

«Н-да… — подумал Тамрин. — Воистину, «дядюшка Юрген» обскакал нашу прославленную секретную службу. Даже у этого образцового гражданина нашлась скрытая слабость. Но, в конечном итоге, возможно, удача улыбнулась и нам».

— Займитесь Девеланом, — повторил он. — Я хочу, чтобы этот человек работал на нас и передавал нам каждое слово, которое Темплен произносит в его присутствии.

Кронпринц хищно усмехнулся. Прайм-канселиора давно пора поставить на место, и Тамрин не сомневался, что теперь у них будет такая возможность. Главное, не спешить. Любой секрет имеет ценность, только когда становится известен в свой срок.

— Какие будут распоряжения, коммодор? — спросил лейтенант Синго.

— Организуйте охрану вокруг. Внутрь никому не входить, — ответил Тагати. — Больше ничего.

Он вернулся к Мориолю и нескольким людям из Шестнадцатого Отдела, ждавшим у подножия старой пирамиды.

— Схрон Зенин внизу, — уверенно сказал геаларец. — На острове Периоль мы нашли похожее, кхм, святилище.

— И оно было возведено над катакомбами?

— Да. Поначалу это казалось всего лишь любопытной археологической находкой, — Мориоль пренебрежительно усмехнулся. — Мои коллеги не сразу поняли, какое сокровище им удалось обнаружить. Как я уже упоминал, коммодор Тагати, у них больше амбиций и спеси, чем реальных знаний.

— Но вы-то поняли все сразу, как только увидели?

— К чему ирония, коммодор? Так и было. Когда до моих коллег-соперников, наконец, дошло, что они раскопали нечто, кхм, слишком сложное для жрецов Неведомых Богов, делом заинтересовалась «Омбрей». Но их люди ничего не добились, и вот тогда вспомнили про меня.

— Но ведь вы тоже не видели прежде ничего подобного, Мориоль?

— Я не видел. Но у моего учителя Лемье были довольно подробные записи.

— Откуда?

— Не знаю. Он не говорил. Но он занимался своими изысканиями больше тридцати лет. Время было. Быть может, Лемье побывал в подобной крипте, но держал это в секрете?

— Зачем? — удивился Тагати. — Ведь это находка века. Она прославила бы любого археолога.

— Я не знаю, коммодор. Лемье всегда был очень скрытен. Все, что я знаю: он получал щедрое финансирование от неизвестного мне человека. Это точно не было геаларское правительство. Некий частный спонсор.

— И вы его не знали? Ведь вы сами говорите, что были наиболее приближенным среди помощников профессора Лемье.

— Еще я говорю, что тот был скрытен и недоверчив. Я знаю о нем гораздо меньше, чем вы, видимо, думаете. К счастью, так получилось, что после его смерти я унаследовал его записи.

— А как он умер?

— Болезнь. Ему было под шестьдесят, и все случившееся сильно его подкосило. Я рассказывал вам, коммодор. У Лемье были недоброжелатели, причем влиятельные. Они разрушили его карьеру, грубо выражаясь, искупали моего наставника в дерьме. Бедняга лишился всего, что ценил в жизни; неудивительно, что после этого он не прожил долго. Восемь лет назад он тихо умер в собственном доме на маленьком острове на границе между Геаларом и Каннивеном. Почему вас это заинтересовало, коммодор?

— Прежде я не расспрашивал вас о вашем учителе, — ответил Тагати. — И хочу исправить свое упущение.

— Не думаю, что это может быть важно.

— Кто знает наверняка?.. — прежде, чем Тагати успел договорить, приблизились двое солдат из «Кайтен».

— Мы проверили все, коммодор, — сообщил один. — Есть следы. Тут были люди.

— Эти двое? — спросил Тагати. — Те, которых мы захватили?

— Очень похоже. Мужчина и женщина, судя по размеру обуви.

Тагати поджал губы. Дело становилось все более подозрительным. Допустим, они всего лишь останавливались здесь на ночлег, но Ису Тагати трудно было поверить в подобное совпадение. Ксаль-риумцы тоже ищут наследие Зенин? Или эти двое работают не на них, а на геаларцев? Обе возможности нельзя списывать со счетов, и обе одинаково настораживают. За двадцать лет Тагати привык верить, что о Зенин известно только агинаррийцам, но события последнего времени ясно давали понять, насколько он заблуждался. Тайна, никем не раскрытая за две тысячи лет, теперь перестала быть тайной слишком для многих.

«Так уж и никем? — задумался Тагати. — Храмы Неведомых Богов здесь и на Периоле? Не совпадение. Жрецы Неведомых Богов знали о Зенин?» — жаль, их уже не допросишь. Культ Неведомых Богов окончательно канул в забвение веков пятнадцать назад.

— Ну, хорошо, — произнес он. — Давайте посмотрим, что внутри, Мориоль.

Прежде, чем заняться работой всерьез, придется дождаться людей из Шестнадцатого Отдела с оборудованием, обеспечить охрану и секретность. Но Тагати не терпелось увидеть, с чем они имеют дело.

— Вас сопровождать, господин коммодор? — спросил солдат.

— Нет, оставайтесь снаружи. Вам запрещено проходить внутрь, — жестко сказал Тагати. — Это секретная зона.

Пригнувшись, он следом за одним из своих людей шагнул в коридор, Мориоль последовал за ним. Все трое зажгли электрические фонари. Лучи желтоватого света шарили по голым стенам. Длинный, узкий коридор вывел людей в квадратный зал.

— Все пусто, — заметил Тагати, осматриваясь.

— Камера очень похожа на ту, что на Периоле, — отозвался геаларец. — И этот колодец… Да, замечательно. Мы у цели, господа.

— Как вы думаете, Мориоль, — озвучил свои мысли Ису Тагати, — культ Неведомых Богов имеет отношение к Зенин?

— Вполне вероятная догадка, коммодор. Храмы здесь и на Базальтовых Островах… Похоже, связь действительно существовала.

— Но археологи и прежде раскапывали храмы Неведомых Богов, но никаких катакомб и схронов там не было.

— Вовсе не обязательно такие схроны будут под каждым храмом. И все же, таких совпадений не бывает, два храма с криптами доказывают связь между Зенин и Неведомыми Богами.

— И скорее всего, — продолжил за ученого Тагати, — Неведомые Боги — и есть Зенин.

— Да, я думаю о том же. В расшифрованных архивах предтеч этого нет, но я подозревал, что они пытались распространить среди людей культ поклонения себе. Похоже на то, что Зенин хотели, чтобы мы считали их своими богами. К слову, вера в Неведомых Богов — единственная, которая была распространена повсеместно.

— Но затем она была забыта. Что-то пошло не по плану, — задумчиво проговорил Тагати.

— Да, именно так все и…

— Коммодор! — голос одного из помощников Мориоля отвлек того. Вместе с Тагати геаларец прошел к середине зала.

— Посмотрите-ка на это, — ассистент провел фонарем по каменной стенке колодца. Блеснул металл.

— Проклятье! — Тагати протянул руку и коснулся стального костыля, глубоко вбитого в камень. От него тянулась веревка.

Второй агинарриец потянул за нее и вытянул наружу полметра веревочной лестницы.

— Не люблю рассуждать об очевидном, но кто-то опередил нас, — хмыкнул Мориоль. — Похоже, коммодор Тагати, у нас тоже не все идет по плану.

Комната была тесной и душной. Свет проникал сквозь единственное небольшое окошко в кирпичной стене, под самым потолком. Решетки не было, но отверстие было слишком узким, чтобы протиснуться сквозь него, а даже если бы удалось выбраться наружу, что дальше? Вокруг — военный лагерь и сотни солдат. Агинаррийских солдат. Даже сейчас Фионелла слышала снаружи многочисленные звуки: шум двигателя, какой-то ритмичный металлический лязг, мужские голоса. Она не понимала слова, но узнавала речь. Говорили только по-агинаррийски. Дженгцев здесь не было.

Фионелла привстала на цыпочки, чтобы выглянуть в окно, но увидела лишь небо, верхушки древесных крон и покатые крыши длинных, приземистых, одинаковых казарм. Не в силах справиться с нервами, она вернулась к единственному способу занять время, который ей оставили — расхаживала от стены к стене. Три шага, поворот, три шага назад. У нее было предостаточно времени для этого, несомненно, очень увлекательного занятия. Их с Дейселом доставили сюда вчера утром, после чего без каких-либо объяснений разделили, и ее проводили в эту комнатку. Кроме кровати, стола и пары стульев, здесь не было ничего, да и так свободного пространства осталось совсем немного. Часов не было, и сколько времени в точности она провела здесь, Фионелла не представляла. Одну ночь и больше половины дня. Сначала она видела в окошко солнце на небе. Потом солнце ушло — время перевалило за полдень. Дважды за день солдат приносил тарелку с вареным заргу и кружку с водой. Все попытки заговорить окончились полной неудачей: или солдат не понимал по ксаль-риумски, или очень ловко притворялся. Никаких разговоров, никаких объяснений. Ни один человек, кроме молчаливого охранника, не снизошел до нее. Фионелла догадывалась, что агинаррийцы намеренно хотят довести ее до ручки. Что ж, она признавала: это им удалось. Девушка чувствовала себя, как на иголках. С каждым часом держать себя в руках давалось ей все сложнее.