Феникс в пламени Дракона. Часть 3 (СИ) - Соколов Сергей Владимирович. Страница 89

За чтением она не сразу поняла, что не одна в кабинете. Только услышав «деликатное» покашливание, Фионелла вздрогнула, оторвалась от текста и подняла взгляд на человека, стоявшего перед ее столом. Она так увлеклась, что не заметила, как он открыл дверь и вошел. Это был долговязый, костлявый мужчина лет двадцати пяти, в дорогущем пижонском костюме новомодного покроя. Из-за стола Фио не могла увидеть его ноги, но готова была поспорить, что и обут он в туфли, которые стоят больше, чем она зарабатывала за три-четыре децимы.

— Я вижу, вы очень заняты, Фионелла, — с затаенной иронией прокомментировал вошедший.

— Я должны закончить статью, Лукас, — предельно нейтральным тоном отозвалась она. — Господин Варрон хочет видеть ее у себя на столе уже сегодня.

— Да-да, я знаю, — ответил молодой мужчина. — Собственно, я здесь затем, чтобы напомнить. Варрон нервничает… как обычно.

— Можете передать ему, что причин для волнений нет. Я уложусь в срок, — и Фио очень красноречиво уткнулась носом в бумагу.

Мужчина, однако, не спешил оставлять ее наедине с текстом. Он так и стоял рядом, и на его лошадиной физиономии была неприятная улыбка. Впрочем, вся его внешность была неприятной. Единственной привлекательной чертой в Лукасе Фальксе были его деньги. Ну, и положение: он был младшим сыном Маркоса Фалькса, одного из совладельцев «Южной Звезды». Господин Фалькс заставил отпрыска работать в газете на должности помощника главного редактора, полагая, что сие пойдет ему на пользу. Не пошло — ни Лукасу, ни «Южной Звезде». К работе Лукас не питал ни малейшего интереса, предпочитая просаживать папашины денежки в ночных клубах и казино, да еще приставать к женщинам — сотрудницам газеты. Три года назад, когда на «Южную Звезду» свалилось неслыханное счастье в лице хозяйского сынка, Фионелла стала первой, на кого он обратил внимание, причем поганец оказался удивительно настырен. Дело дошло до того, что Фио готова была уйти из «Южной Звезды»; на счастье, за нее вступился господин Варрон, которого Фалькс-старший ценил. Младший получил от папаши внушение и унялся, наконец, зато с тех пор по всему коллективу газеты разошлись слухи, будто бы Фио все-таки спала с ним, а то даже и с Варроном. Она не была уверена, сам Лукас их распустил или кто-то другой, но, в любом случае, имела все причины ненавидеть наглого мерзавца.

— Вы что-то еще хотели мне сказать? — осведомилась она ледяным тоном. — Если нет, то прошу меня простить. Не хочу показаться невежливой, Лукас, но у меня еще много работы.

— О, да, ваши похождения на Дженге, — съязвил он. — Надеюсь, вам понравились настоящие приключения?

— Надеюсь, вам самому не придется увидеть, на что приключения могут быть похожи в действительности, — ответила она. — Могу сказать одно: все это мало походило на то, что вы могли видеть в кинематографе, Лукас.

Он поджал губы: намек Фионеллы был вполне ясен. Как бы ни был Фалькс-младший глуп (а глуп он был, по правде, преизрядно), пропустить насмешку он не мог.

— Ах, да, вы же предпочитаете настоящих мужчин, Фионелла. Настоящих героев, — ядовито заметил он.

— Как и большинство женщин, полагаю, — парировала анадриэлька, придав лицу нарочито невинное выражение. — Вы должны нас понять, Лукас: в мире есть вещи, которые не купишь ни за какие деньги.

— О, я понимаю, — он положил ладонь на стол. — По правде говоря, я не знаю, зачем вам эти статьи про Дженг, Фионелла. Вы могли бы стать знамениты, если бы написали… что-нибудь иное. Ведь вы же теперь, насколько мне известно, особа, приближенная к императорской династии. По крайней мере, к некоторым ее представителям, если слухи не врут?

Фионелла мысленно застонала. Разумеется, о ее отношениях с Дэвианом знали довольно многие, таких вещей не утаишь. Она догадывалась: владельцев «Южной Звезды» предупредили, что о некоторых вещах лучше не упоминать, поскольку в газете предпочитали обходить этот вопрос стороной. Варрон старательно делал вид, будто ни о чем не осведомлен. В «Песни Феникса», в светской хронике, однажды появилась статейка на эту тему, но затем, должно быть, внушение сделали и им, и остальным газетчикам, поскольку больше нигде и никогда об этом не писали. Не писали, но, конечно, знали.

Ей жутко хотелось встать и залепить Фальску-младшему смачную пощечину, а еще лучше — доломать о его голову пишущую машинку. Жаль, что некоторым мечтам не суждено осуществиться.

— К кому я приближена, вас, Лукас, не касается никоим образом, — отчеканила она. — Если же вы намекаете на то, что племянник Императора показался мне привлекательнее сына владельца газеты, то я отвечу откровенно: так и есть. А теперь, если бы вы позволили мне спокойно поработать, я была бы вам крайне признательна.

— Как пожелаете, Фионелла, — буркнул он. — К слову, я ни на что не намекал, но, раз уж вы сами завели такой разговор, могу только посочувствовать. Если вы еще не знали, принц Дэвиан отправляется туда, откуда вы недавно с таким трудом бежали.

Фио невольно вздрогнула.

— Что? — произнесла она. — О чем вы говорите?

— Ах, да, конечно. Вы еще не слышали. Нам только сейчас сообщили, из-за этого Варрон и переживает. Весь флот с Хатьеры перебрасывают к Тэй Ангу, вернее, к северным границам Геалара. Император отдал приказ. Боюсь, эта новость может оттеснить в тень вашу историю, Фионелла, — подпустил напоследок шпильку Фалькс и исчез за дверью.

Фио откинулась на спинку стула. Значит, так? Все же Император решился? Дэвиан думал о такой возможности, но до конца уверен не был. Да и никто не ожидал от Велизара III такого хода. Дядюшка Дэвиана старался избегать радикальных мер, это было общеизвестно, да и восточников он не любил сильнее, чем агинаррийцев. Но Император снова, как и во время ивирского кризиса, решил поиграть мускулами. Однако в Ивире все прошло не так гладко, как ожидали, а что будет на севере? Агинаррийцы — это не ивирцы. Совсем не ивирцы. Если они, как верил Дэвиан, ответственны за все подлые сюрпризы, что ждали ксаль-риумцев в Ивире, что они могут устроить на Анге? О, Юнидеус…

Фио вернулась к статье — что бы ни происходило, ее работу никто не отменял, да и что еще она могля сделать? Не ей дано повлиять на правителей Ксаль-Риума. Фио читала, машинально отмечая места, где следовало внести исправления, но мысли ее сейчас были далеко от статей и газеты…

Иджиме убавила обороты двигателя, бросив истребитель в пике. «Рэйку» стремительно набирал скорость, девушка бросила взгляд на спидометр. Почти шестьсот километров в час. Нужно быть осторожной, не позволить иллюзии всемогущества, которую давал новый истребитель, увлечь себя. Все-таки и у «Рэйку» есть свои пределы, в том числе предел скорости пикирования, на которую рассчитана конструкция.

Но цель была уже близко, в пределах досягаемости. Мишень — планер — тянул на буксире другой самолет. Иджиме выждала еще несколько мгновений, пока расстояние не сократилось до минимума. Таков было один из уроков, который она хорошо освоила на Тэй Дженге: стрелять надо по возможности наверняка. Патронов не так много, чтобы мазать: по четыре сотни к пулеметам и всего по восемьдесят — к пушкам. Разумеется, еще в «Риосен» инструкторы учили курсантов тому же, но, воинстину, никакие наставления не заменят личного опыта.

Наконец, она надавила сразу на обе гашетки, и треск пулеметов над мотором заглушило металлическое рявканье пушек. С минимальной дистанции Иджиме Сетано идеально точно загнала в корпус учебной цели несколько десятков 13,2-миллиметровых пуль и две дюжины 24-миллиметровых снарядов. Был бы это настоящий бой, вражеский самолет превратился бы в груду металлолома от четверти попаданий. Иджиме резко отвернула в сторону, избегая возможного столкновения, и сразу вывела двигатель на полный газ и, изо всех сил потянув рукоять управления на себя, начала набирать высоту. Внезапное ускорение втиснуло ее в бронированную спинку кресла, Иджиме привычно напрягла все мышцы в нижней части тела, чтобы сохранить приток крови к голове. Вскоре перегрузка ушла, и ее взгляд прояснился. Иджиме перевела дух.