Тихая война (ЛП) - Сваллоу Джеймс. Страница 42

Перед ними бежали целые фаланги солдат, которые потеряли свих капитанов-легионеров. Болтерный огонь выкашивал их словно зрелую пшеницу. Те верные воины, что ещё сражались, вряд ли продержатся долго, прежде чем всеобщее бегство покончит с их сопротивлением.

— Сколько людей осталось в гарнизоне?

Ответ лейтенанта был механическим.

— Пятьдесят Легионес Астартес и в сто раз больше солдат вспомогательных войск. Они ждут тебя на нижнем уровне пред вратами.

— Я не говорил, что… — капитан умолк, видя, что лейтенант больше его не слушает. Его последние слова преследовали Аркадиза, когда он шёл к грузовой платформе, которая отвезёт его вниз, к последним защитникам крепости.

— Мой лорд, для меня было честью служить с вами.

— Как и для меня, лейтенант, — но эти слова казались пустыми, даже неправдой.

Эхо разносилось по обширному нижнему уровню, окутанному тенями, а в воздухе витала поднятая отдачей макропушек пыль. В центре под ярким светом наизготовку стояли более пяти тысяч воинов.

Офицеры-Ультрамарины с прижатыми к груди болтерами возвышались над солдатами Армии. Когда платформа опустилась, Аркадиз заметил, что он одет в полное боевое облачение, в том числе плащ и лавровый венок. Он смотрел на воинов, которых поведёт навстречу смерти, через красные ретинальные линзы шлема. На левом боку висели украшенные ножны, на правом — полностью заряженный болт-пистолет в кобуре. Командный обруч исчез. Рядом появился сервитор-оружейник, которого не было, пока платформа опускалась, и скромно поклонился.

— Мой клинок, слуга, — сказал Аркадиз, протягивая руку, чтобы сервитор мог вложить в неё меч.

Крепкая рукоять придала силы капитану, едва он к ней прикоснулся.

— Теперь я знаю свою задачу, — прошептал он существу, отошедшему в сторону, едва капитан сошёл с платформы на нижний уровень. И он не сомневался, потому что знал, что никакие слова не изменят того, что должно произойти.

Вместо этого он просто спросил.

— Вы готовы пожертвовать собой вместе со мной и умереть во имя Терры?

— За Трон и Императора! — прокричали в унисон пять тысяч голосов.

Увидев стальную решимость в глазах каждого, Аркадиз кивнул.

— Открыть последние врата, — приказал он, и ворота распахнулись, впуская свет, кровь и смерть…

Время… промелькнуло. Это уже случалось, но лишь сейчас Аркадиз это заметил.

Пять тысяч стали пятью сотням, окружёнными посреди поля боя воющей ордой зверей, ставших людьми, и людей, ставших зверями.

Демонов…

Такое странное, архаичное слово. Но подходящее.

За мгновения пять сотен стали пятью десятками, и остались лишь Аркадиз и его братья-легионеры.

Разве я не был одним из последних?

Не считая воинства крестоносцев, легион Жиллимана последний раз видели на Калте. Лишь сейчас Аркадиз понял, как странно было находиться рядом с безымянными боевыми братьями, среди незнакомых лиц, воинов, лишённых различий и личностей.

Вонь горелой плоти ударила по ноздрям даже сквозь решётку шлема, когда силовой меч рассёк грудь предателя, второй удар снёс голову с плеч. Третий блокировал ответный выпад. Воющие зубья встретились с раскалённым адамантием, полетели осколки металла. Выстрел из болт-пистолета в упор разорвал лицо берсерка, и он рухнул, а на его месте выросла тварь из ада.

Она мелькала и рябила, сверхъестественно быстро скользя между измерениями. То был гнев, необузданный и обретший форму в звериной плоти. Рогатая тварь выла, обещая проклятие.

Высоко над полем боя тень появилась над силовым куполом, чьи герметичные пустотные щиты окружали крепость-астероид. Она медленно скользила по космосу с плавностью хищника, заслоняла собой целую туманность.

Зверя воодушевило присутствие огромного корабля и сдержанное отчаяние Ультрамарина, который видел его и понимал, как умрёт.

Когда первые орудийные батареи "Духа Мщения" открыли огонь, и крошечные солнца вспыхнули на атмосферном коконе, Аркадиз ещё верил, что они смогут устоять. Силовой меч встретился со смрадным адским клинком, и чёрные искры разлетелись, когда Аркадиз парировал удар зверя. Он пропустил второй удар и ощутил мучительную боль.

Расхохотавшийся зверь посмотрел вниз, подначивая капитана поступить так же.

Горячее, серное дыхание насмехающейся твари ударило в лицо Аркадиза. Из груди Ультрамарина на полметра торчал адский клинок.

Свет угасал в глазах капитана, а собранное им вокруг кобальтовое кольцо из пятидесяти боевых братьев было почти разбито, когда в небе вспыхнула новая звезда.

Наводившему грозные носовые орудия "Духу Мщения" было достаточно заговорить лишь раз прежде, чем окружающий астероид силовой купол обрушился.

Ядерное пламя устремилось навстречу капитану с небес, омыв мир ослепительным смехом, и он закрыл глаза…

…А затем очнулся, утопая во тьме.

Во рту был металлический привкус крови, и он не мог двигаться. Через несколько секунд Аркадиз понял, что был привязан.

Он медленно приходил в себя. Голова болела, словно внутри гудел рой разъярённых насекомых, а обмякшее тело саднило. Судя по стенам, которые он только различил во тьме, он был в какой-то камере. Лёжа на спине и приходя в себя, Аркадиз мало что ещё мог заметить, но инстинкт подсказал, что он не один.

— Где я?

Он смутно ощущал чьё-то присутствие, едва различимое, словно бы намеренно скрытое.

Ему не ответили, но когда Аркадиз скосил глаза, в проёме впереди появилось пятно тусклого света. В нём стояли две фигуры, два неясных силуэта.

— Кто вы? В чём смысл моего заточения? — Его схватили. Аркадиз выжил в атомном пламени и теперь стал пленником.

Один из наблюдателей был огромен, в два раза выше астартес, и отбрасывал непроницаемую тень. В громадном доспехе он излучал силу.

Хорус…

Аркадиз не мог скрыть ни презрения, ни злобы в голосе.

— Убей же меня, адское отродье, и не трать время.

Ему ответила вторая фигура — гораздо меньшая, стройная и облачённая в длинную мантию.

— Ты в безопасности, брат Аркадиз, — сказал наблюдатель воспитанным и властным голосом.

— Тогда отпусти меня.

Одоспешенный великан отступил и скрылся в тени, где Аркадиз не мог его разглядеть.

— Не могу.

— Я — капитан легиона Ультрамаринов, и если я не военнопленный на борту этого корабля, то отпусти меня.

— Ты не на корабле, Ультрамарин.

— Тогда где…

— Важно не это, а то, что ты почти прошёл испытание и скоро вернёшься к активной службе.

Лицо Аркадиза скривилось от непонимания.

— Я уже вернулся и командовал крепостью, частью Пылающего Рифа. Я едва…

Мысли расплывались, ускользали.

— Действительно? Ты действительно был там всё это время? — спросила закутанная фигура.

Непонимание сменилось гневом.

— Что происходит? — Аркадиз натянул ремни, удерживающие его в лежачем положении. — И почему я привязан? Я умер.

— Только в своих мыслях, и это для твой же безопасности.

— Но как ты… — и в его разуме словно вспыхнул фонарь, открыв уродливую правду. — Я здесь не один. Со мной псайкер, один из нас.

— Один из нас? — человек словно и не заметил отвращения в голосе Аркадиза.

— Библиарий, — тихо и с опаской сказал капитан. — Проверявший мои воспоминания, внедряющий сценарии… как ещё ты мог затуманить мои мысли, наполнить разум образами и заставить их казаться настоящими? Что стало с Никейским Эдиктом, с волей Императора?

— Многое изменилось. Необходимость заставляет нас идти на компромисс и принимать трудные решения. Мы должны быть уверены. Надеюсь, что ты это поймёшь.

— В чём уверены? — капитан с трудом сдерживал негодование и гнев.

— В твоей способности идти на жертвы, действовать в трудной ситуации и делать всё нужное для достижения цели, даже если это значит проиграть битву и умереть. Ты много лет был вдали от линии фронта, и даже на Бастионе служил лишь телохранителем.

Бастион… там погиб Гека`тан. Я всё ещё помню лицо Саламандра, падающего в огонь.