Воскресное утро. Книга вторая (СИ) - Алексеев Михаил Николаевич. Страница 8

Сначала он не придавал этому значения: как и все, ждал новой техники. Перевооружались «соседи», он лично видел колонны новеньких Т-34, идущих в расположение «Пролетарки». Он даже успел облазить эту новую технику. Она оказалась новой во всех отношениях: башня была совершенно другой конструкции. Танкисты ее прозвали «гайкой» за весьма схожий вид. Внутри эта машина была удобнее. Те, кто успел повоевать на «тридцатьчетверках» предыдущей модификации, сразу же оценили изменения в этой. Двигатель имел больший ресурс, пятиступенчатая коробка передач, более просторная башня была удобнее в обслуживании орудия, командир танка получил башенку над своим люком и вместе с ней хороший обзор. Как сказали те, кто передавал эти танки, была также улучшена бронезащита.

А вот в их полк танки все не поступали. Весь танковый батальон 23-го МСП и его рота в том числе не вылезали из нарядов и караулов. Начальник штаба полка старался максимально освободить все остальные подразделения от нарядов, чтобы они быстрее осваивали новую технику и оружие. Артдивизион хвастался своими новыми самоходками СУ-76, пехота — СКСами и ППСами, а танкисты 23-его полка по-прежнему оставались без техники. Да еще в таком же положении оказался новый полк дивизии, который только формировался.

Смирнов не находил этому объяснения.

И вот с опозданием на три недели им сообщили, что завтра прибудут эшелоны с танками для их батальона, поэтому в наряды назавтра уже готовились пехота и артиллеристы.

После завтрака начальник штаба полка и комбат уехали на станцию.

Весь личный состав батальона сосредоточился вокруг курилки у полевого КПП полка, с нетерпением поглядывая на проселочную дорогу.

Время уже приближалось к построению на обед, когда у дальней кромки леса за полем показалась темная лента колонны. Когда через пятнадцать минут она перестроилась перед КПП в шеренгу и заглох двигатель последнего танка, стало слышно, как чирикают воробьи под крышей штаба и шумит голыми ветвями берез ветерок. Батальон во все глаза молча смотрел на танки. ИХ танки!

С переднего танка спрыгнул комбат и скомандовал построение.

Когда батальон построился, он подал команду «Смирно!» и, обведя строй глазами, с усмешкой спросил:

«Что? Не ждали? — и, не дожидаясь ответа, добавил — Родина доверяет вам лучшее оружие, которое она только может сейчас сделать — танк Т-34-85! И надеется, что мы еще лучше будем громить врага!

А сейчас — „Вольно! Разойдись! Можно познакомиться“.

И батальон бросился к танкам! Наводчики осматривали орудия и башни, которые были не в пример больше даже „гайки“, командиры танков, взводов и рот осваивались на своем месте, оценивая удобство и обзор. Перегонщики с завода рассказывали о танках и их характеристиках. Минут через двадцать с трудом удалось построить батальон на прием пищи.

Оказалось, в их дивизию поступила первая партия этих машин. Теперь Смирнов понял, почему им не дали Т-34 с башней „гайка“.

И сейчас он любовался этими красавицами. Даже легкая зависть экипажам Т-55 и Т-72 затихла в его душе. Может, потому что он понял — рано или поздно он сядет в Т-55. А потом, возможно, и в Т-72. Страна, не жалея сил, вооружала свою армию. И путь развития танков он представлял себе уже достаточно ясно.

7 ноября 1941 года. 10.00. Москва. Красная площадь.

Военный парад в Москве 7 ноября 1941 года проводили уже с учетом изменившейся обстановки. ПВО города гарантировало отсутствие авиации противника. Поэтому парад начался уже в светлое время суток. Были приглашены послы и военные атташе всех посольств Москвы. И гораздо больше дипломатов на трибунах было корреспондентов отечественных и зарубежных газет.

По заснеженной брусчатке площади шли части Московского гарнизона.

Сталин, стоя вместе с членами Политбюро, Правительства и ГКО на трибуне Мавзолея, с удовлетворением смотрел на проходящие колонны войск. А на гостевых трибунах царил просто ажиотаж. Корреспонденты и атташе лихорадочно снимали проходящую технику, перезаряжали фотоаппараты и снова снимали. Те, кто не подготовился, и пленка у них уже кончилась, метались в поисках запасных, выпрашивая, вымаливая у коллег.

По площади шли представители лучших соединений Красной Армии! И как шли! Появление стройных колонн Т-34 и СУ-76 вызывали восхищение! Следом на грузовиках шли мотострелки. Застывшие фигурки экипажей в люках и пехоты в бронежилетах и маскировочных костюмах казались застывшими изваяниями. Но ни у кого не было сомнений — команда! Миг! И эти солдаты сорвутся в едином движении, выполняя приказ!

Были сомнения: показывать иностранцам новую технику или не показывать. Решили пока ограничиться самой новой техникой, уже стоящей на вооружении. Технику потомков показывать не стали. Но понятно — долго шила в мешке не утаишь. Немцы уже не только видели ее, но и испробовали ее возможности на своей шкуре. И главное, эта техника уже в скором времени станет на конвейеры советских заводов. Хотя брак, нестыковки в технологиях будут иметь место в первое время. Но это уже вопросы отладки производства. Естественно, пусть с опозданием, но и партнеры по антигитлеровской коалиции (сначала через разведку у немцев), получили некоторую информацию. И уже зашевелились у нас. У НКВД и ГБ прибавилось работы. Поступили просьбы предоставить экземпляры новой техники для изучения. Как союзникам. Но в отличие от ТОЙ истории, СССР был менее зависим от помощи Запада. Оружие, боеприпасы, танки и самолеты не закупались. СССР брал автотехнику, средства связи, дефицитные материалы и оборудование для заводов. Пока Сталин „кормил“ Черчилля и Рузвельта завтраками, объясняя, что техника новая, экспериментальная, потому сырая и ему стыдно показывать полуфабрикаты партнерам. Вот, отработаем технологию, и тогда… может быть… когда-нибудь… а пока отправили в качестве жеста доброй воли Т-34 первых серий и КВ-1. Тем более что из новых танков Красной Армии в настоящее время они действительно составляют большинство.

На данный момент все усилия промышленности, кроме отработки технологий, были направлены на оснащение полным комплектом новой техники Особого Корпуса РГК и следом на очереди стояли Ударные Армии. Была надежда к планируемым зимним фронтовым операциям полностью переоснастить и Корпус, и 1-ую Ударную Армию.

Остальные формируемые шесть Ударных Армий пока получали на вооружение то, что стояло на конвейерах. Кстати, в августе на разборе оборонительных операций Красной Армии по поводу штатов дивизий состоялся жаркий спор. Практика показала, что мощные в танковом отношении мехкорпуса Красной Армии как инструменты стратегических операций не оправдали возложенных на них надежд. Оппонентами защитников довоенных взглядов выступили Жуков и приглашенный лично Сталиным генерал — лейтенант Оганян. По их рассуждениям получалось, что перегруженный танками корпус не обладает оперативной гибкостью. Собственной гаубичной артиллерии у него нет. Поэтому если нужно взломать оборону противника, то это приходиться делать броней, неся при этом неоправданные потери. Далее удержание захваченной территории тоже невозможно ввиду крайне малого количества пехоты. И обслуживание, эвакуация и ремонт такого количества техники к тому же требует огромного тыла, которого, кстати, апологеты этих монстров даже и не предусмотрели. Напротив, моторизованный корпус из трех мотострелковых дивизий шести полкового состава в своем составе имеет около 30 батальонов пехоты, 18 батальонов танков — около 600, 18 артдивизионов орудий 122-152мм — около 300 шт., не считая минометов, 18 дивизионов зенитной артиллерии калибра 12,7-37мм -216 стволов. На этом же заседании было принято решение опробовать предложенную схему. Для чистоты эксперимента, чтобы не было прямого влияния потомков, решили его провести на Юго-Западном Фронте. В качестве моторизованного корпуса решили взять штаб и остатки 8-го МК генерал — лейтенанта Рябышева, не меняя названия и поменяв его штатную структуру. Добавили техники, особенно пришлось напрячься в отношении автотранспорта, пополнили дивизии до нового штата. Месяц дали на подготовку личного состава, в течение которого рядовому и командному составу твердо и целенаправленно довели, чего от них хотят.