Заклятые враги (СИ) - "Владислава". Страница 115

Моника устало вздохнула и поднялась. Грусть обмана съедала её изнутри вот уже который день, но ведь то, что случилось с её родителями, ещё не повод… Не повод отказываться от доверия королевы, просто так нарушать данное слово, рисковать всем, что у неё было. Она ещё имеет определённые обязанности - просто теперь, когда известно чуть больше фактов, чем прежде, ей стало чуточку труднее. Монике не хотелось так просто проигрывать и сдаваться, не хотелось перебегать на сторону Элвьенты, но… Ведь её мама и папа погибли не просто так. И не во всём виноваты Тьерроны.

Теперь она это помнила - слишком отчётливо и ясно, как для событий, что произошли лет пятнадцать назад, - и не могла окончательно вытолкать из головы.

- Может быть, мы продолжим завтра? - предложила Моника. - Уже третий день торчим среди этих артефактов в чулане, а не перебрали даже половину. Неужели нельзя отдохнуть?

- Мне предлагает моя прекрасная отличница? Отдых?! - возмутился Шэйран. - О, боги, вы сошли с ума! Неужели я наконец-то услышал от тебя эту фразу!

Моника кивнула. На самом деле, пыль давно уже успела ей надоесть, в горле неприятно першило, да и хотелось поскорее покинуть затхлое помещение.

- Давай отнесём это в библиотеку, - пожал плечами Шэйран. - Всё равно ведь записки рано или поздно придётся сдать.

Моника посмотрела на книгу в руках парня. Ей бы её прочесть… Девушка была практически уверена в том, что именно там находится ответ на её вопрос о таинственном сдерживающем артефакте. Но просто так попросить у Шэйрана она не могла - равно как до сих пор не убедила себя в том, что он действительно тот, кому она имела полное право доверять. С доверием у девушки вообще были постоянные проблемы, а теперь бороться с подозрениями оказалось труднее, чем прежде.

К тому же, она так и не добралась за это время до библиотеки и ни разу не видела Тэравальда. Почему-то девушке было немного страшновато посмотреть ему в глаза, будто бы этот на одну восьмую эльф мог что-то сказать или остаться недовольным тем, что она бросила его наедине с горой неразложенных книг. Идти туда не хотелось, но Моника старательно напомнила себе о том, что не может возражать и требовать что-либо у Шэйрана, если не хочет навлечь на себя очередную порцию подозрений.

- Ладно, - кивнула девушка. - Но… разве тебе бы не хотелось почитать этот дневник?

- Нет, не хотелось, - пожал плечами Шэйран. - Существует всего два варианта характера Дарнаэла Первого. Либо он такой же не терпящий официоз с лёгким налётом вредности человек, как и мой отец, либо бесконечно нудный и требующий чёткого выполнения правил этикета, поклонения и ещё какой-то ерунды вельможа. Первый вариант каждый день мелькает у меня перед глазами, пытаясь избавиться от своей надоедливой мантии и короны, второй… О, их ещё больше, чем ты только можешь себе представить.

Моника слабо улыбнулась. Получить эту книгу после того, как она окажется в руках у Тэравальда… Вряд ли это действительно будет возможно, особенно если Са действительно оскорблён её поведением просто-таки до глубины души, да и Моника чувствовала себя как-то неуверенно. Лэгаррэ вообще с радостью избавилась бы от большинства обязанностей перед Шэйраном, да и находиться постоянно у него на глазах казалось странным.

- Тогда пойдём? - неуверенно переспросила она. - Всегда знала, что ты не тянешься к знаниям… Серый троечник!

Шэйран рассмеялся. На подобное прозвище он в последнее время реагировал исключительно добродушно, безо всяких возмущений, поэтому весёлый смех тоже показался абсолютно нормальным вариантом.

Мон мотнула головой. Нет, поддаваться нельзя. Она ненавидит его - ненавидит, и точка. Равно как и мужчин как таковых в этом мире, как Элвьенту и короля Дарнаэла, ведь она верна Её Величеству Лиаре и принцессе Эрле. А то, что Тэзра попыталась… То, что она сделала… Разве это имеет хоть какое-то значение? Конечно, нет! Это всего лишь Высшая Ведьма, да и только. Может быть, она считала, что Монике лучше не знать то, о чём по глупости рассказала.

Но это пугало Лэгаррэ куда меньше, чем воспоминания о её родителях - и той смеси жестокости и верности законов со стороны Эрроки. Зачем уничтожили всё, что она только могла помнить о них? Почему даже сильный артефакт, сумевший стереть новое, свежее волшебство, только немножко сковырнул старое?

…Она помнила глаза отца - карие, как и у каждого дарнийца, - и его едва заметную улыбку, когда явились Они. Высшие - это всегда отвратительный народ; уже тогда серая, гадкая Самаранта Тальмрэ. И лицемерие, с которым она смотрела на Монику, обозначая её будущей колдуньей, навсегда отпечаталось в затёртых воспоминаниях. А прочее вытрусить из глубин своего сознания оказалось куда сложнее, и девушка уже даже и не пыталась этого делать, будто бы признав, что без воспоминаний будет легче. Но прогрешения Самаранты Тальмрэ не должны быть основанием для того, чтобы предать родную страну. То, что законы Эрроки обернулись против её родителей - так всякое же бывает! К тому же, она почти всё забыла, с той поры много воды утекло, и воскрешать теперь то, что осталось в прошлом - глупо. Надо сначала выполнить задание, а только тогда бросаться в омут мыслей и пытаться найти среди них хотя бы какое-то рациональное зерно.

Шэйран, словно почувствовав, что она буквально тонет в своих мыслях, осторожно коснулся её руки. Это заставило распахнуть глаза, выныривая из бесконечной пропасти, будто бы затягивающей её, и девушка мягко улыбнулась. Ненавидеть его до конца не получалось и по другой причине, не только потому, что перед нею стояли её родители.

Королева Лиара говорила, что скорее уничтожила бы собственного сына, чем позволила бы ему жить, конечно же. Но Рэя никто не задушил и не швырнул в реку, его даже не передали отцу. Его растила мать - та самая Лиара Первая, что так старательно подчёркивала свою ненависть ко всему противоречащему постулатам матриархата. И… В конце концов, если б она сохранила ему жизнь только ради невероятного магического источника! Да вот только не факт, что королева хотя бы знала о том, какой дар на самом деле таил в себе её сын.

Главное - не ляпнуть ничего лишнего.

- Ты идёшь или нет? - бархатный голос Рэя вырвал девушку из размышлений, и она, содрогнувшись, резко, до хруста в шее, подняла голову. - Лэгаррэ, чем дальше, тем больше я подозреваю тебя в каком-то тайном заговоре!

- Что за ерунда, - отмахнулась Моника. - Я же сказала, твоя мать…

- Ты мне ничего не сказала, - хмыкнул парень. - Ты только заявила, что не станешь предавать королеву, а тут находишься исключительно по собственной воле. А мне, может быть, до жути интересно, что именно моя бывшая сокурсница забыла в моей же стране, да ещё и по приказу драгоценной матушки! Между прочим, дорогая, это вопрос не такой уж и простой, как тебе кажется, раз ты не можешь на него ответить.

Рэй, казалось, и забыл уже о том, чтобы вытягивать из неё важную информацию, а теперь вновь взялся за старое. Моника только весело улыбнулась, словно отказываясь от любых возможностей предъявить ей претензии, и прищурилась, повернулась в сторону окна, показывая, что любуется закатом.

- Я просто должна была сообщать, что происходит в государстве, - со вздохом заявила она. - Собрать информацию и вернуться. Но, как видишь, не суждено.

- Вижу, - покачал головой парень. - Вот только что-то мне от этого не становится легче, да и доверяю я тебе не больше, чем прежде.

Моника только передёрнула плечами, демонстрируя, что ей абсолютно всё равно - не так уж и важно, что именно он думает, важно то, во что это в результате выльется. Подобная позиция почти что веселила; она лгала не то чтобы мастерски, но так, что Шэйран пока что продолжал доверять, вот только насколько долго это может продлиться?

Лэгаррэ не знала.

…За дверью в коридоре их стандартно дожидалась стражница. Сандриэтта Баррэ взялась за выполнение собственных должностных обязанностей только вчера, но с такой прытью, что Монике уже до жути хотелось от неё избавиться. В конце концов, почему она считает нужным провожать Рэя почти что до кровати?!