Рождество хищницы (ЛП) - Андерсон Эвангелина. Страница 4

Однако ей не стоило волноваться – его безразличие продолжалось ровно до тех пор, пока они не сели в самолет. Перед взлетом Дрю, как примерный муж, проследил, что ее багаж надежно закреплен. Затем сел рядом с ней, пристегнулся и взял ее за руку, небрежно переплетая свои пальцы с ее, как будто делал это каждый день.

– Эй, ты что творишь? – Женевьева попыталась выдернуть руку, но он ее не отпустил.

– Держу твою руку, детка. Мужья и жены иногда так делают, или ты не слышала об этом? – в его улыбке светилось озорство, и Джен не знала, как отреагировать: улыбнуться в ответ или отвесить пощечину. Он сжимал ее руку длинными, артистичными пальцами в стальной хватке и, очевидно, не собирался отпускать.

– Слушай, я оценила твою игру, но нет необходимости начинать, пока мы не окажемся на месте, – пробормотала она себе под нос. – Серьезно, Дрю, отпусти меня.

– Значит, начнем, когда окажемся на месте, да? – он сделал вид, что задумался, – О, да, это отличная идея, Женевьева. Если ты подпрыгиваешь каждый раз, стоит мне прикоснуться к тебе, мы действительно будем выглядеть настоящими супругами.

Она поняла его, но это не значило, что ей понравились его слова.

– Я чувствую, что это не правильно, ничего не могу с собой поделать. Словно... словно я принуждаю тебя к более близким отношениям со мной, и тебе приходится держать меня за руки.

Дрю рассмеялся:

– Если кто кого и принуждает, так это я тебя. К тому же это сугубо личное деловое соглашение между мной и тобой, и я настроен серьезно. Не стоит беспокоиться о том, что по возвращении я подам на тебя в отдел кадров заявление о сексуальных домогательствах, хорошо?

– Хорошо.

Вздохнув, Женевьева смирилась с тем, что придется держаться с ним за руки, несмотря на то, что ощущалось это неправильным и неуместным. А еще покалывание. Она ощущала покалывание там, где их руки соприкасались. Женевьева постаралась выкинуть эту совершенно нелепую мысль из головы и сосредоточиться на открывавшемся из иллюминатора виде.

Им предстояла длинная поездка из солнечной Сорасоты, где находился головной офис «Идеальной пары», и через некоторое время Женевьеву начало клонить в сон. Она долго не могла заснуть прошлой ночью, думая о том, получится ли у них осуществить безумный план Дрю. В конце концов, лишь то, что у них на руках были билеты, которые нельзя вернуть, подтолкнуло ее приехать в аэропорт, и теперь, убаюканная окружавшим ее гулом двигателей самолета, теплом кашемирового свитера, Женевьева ощутила, что не выспалась.

«Сейчас в свитере немного жарко, но уверена в нем станет комфортно, как только мы доберемся до гор. Надеюсь, нам не придется выполнять эти безумные упражнения для укрепления отношений, я умру от стыда, если мне нужно будет подходить к Дрю слишком близко. Он и правда очень сильно желает этого продвижения по службе, если предложил такое. Надеюсь, я не пожалею об этом...» 

Перед глазами вдруг все поплыло, веки отяжелели. Похоже, Дрю не желал общаться, что для Женевьевы стало облегчением, и она решила прикрыть глаза и расслабиться.

Проснулась она от того, что кто-то слегка подтолкнул ее локтем в бок. Женевьева прижималась к чему-то жесткому и пушистому, с невероятным ароматом теплой кожи и кондиционера для белья. С наслаждением вдыхая потрясающий аромат, она придвинулась еще ближе. А затем ее еще раз слегка подтолкнули, и кто-то прошептал:

– Женевьева, проснись. Мы приехали.

– Хммм? – она приоткрыла глаза, все еще полусонная. – Куда приехали?

– В Блю Ридж. Ну, знаешь, интимный курорт?

– Да? – а затем Джен заметила, что прижимается щекой к плечу Дрю, обтянутому чем-то мягким и пушистым, пахнущим так восхитительно. Все уже встали, собрали свои вещи и направились на выход из самолета, а она и Дрю продолжали сидеть на месте, потому что она практически лежала на нем сверху.

– Женевьева? – спросил он снова, – Джен?

Джен вздрогнула и выпрямилась.

– Боже, мне жаль, – она, как могла, пригладила волосы, желая спрятать за ними полыхающие от смущения щеки. – Как долго я летела вот так?

Он пожал плечами:

– Большую часть полета. Не переживай, я не возражал.

– Ну, я... как неловко. Тебе следовало разбудить меня, – Женевьева ненавидела эти чувства: растерянность и смущение – а сейчас она испытывала и то, и другое.

Дрю нахмурился.

– Сделай нам обоим одолжение и не начинай этот разговор, ладно? Если бы это беспокоило меня, я бы тебя разбудил, а так, просто позволил тебе выспаться. К тому же... – его голос смягчился. – Ты выглядела очень уставшей. И я подумал, тебе не помешает отдохнуть.

– Ну... спасибо, – сухо ответила, наконец-то, Женевьева.

– Не за что. Давай заберем наш багаж. Я не видел столько снега с тех пор, как четыре года назад покинул Колорадо.

– Ты из Колорадо? Я не знала, – ответила Женевьева, вставая и потянувшись к багажному отсеку над головой.

– Ты еще много чего обо мне не знаешь, Женевьева, – Дрю улыбнулся и, опередив ее, взял тяжелую сумку. – И, наверное, я много чего не знаю о тебе. Но чувствую, что эти выходные все изменят.

– Не думаю, что что-то нужно менять, – пробормотала она себе под нос. Женевьева спускалась за ним с трапа самолета, надеясь, что весь ее остальной багаж благополучно доставят, и что у нее на щеке не отпечатался рисунок его свитера.

Проявив необычайную оперативность, что ее тайно восхищало в нем с самого начала, Дрю почти сразу же получил их багаж и нашел им такси до курорта. Женевьева решила не арендовать машину, так как они приехали только на выходные, к тому же в горах было некуда ездить, только кататься на горных лыжах, которые ее не интересовали.

Все шло прекрасно до того момента, как они сели в такси, и Дрю приобнял ее за плечи так небрежно, будто делал это каждый день. Женевьева, которая все еще стеснялась того, что заснула на его плече, взглянула на него.

– Снова обнимаешь маленькую «жену»? – спросила она сквозь зубы, – Спорим, ты никогда не думал, что будешь обнимать Леди Дракон?

– Что? – Дрю удивленно на нее посмотрел.

– Не смотри на меня так, – Женевьева стряхнула его руку. – Я в курсе, как меня называют в офисе, и это еще не самое худшее прозвище.

Она слышала каждую из этих злобных кличек и игнорировала их все, прежде всего занимаясь работой. Но это не значило, что они не причиняли ей боль.

– Послушай...

– Держаться за руки хорошо, но нелепо, – прошипела она. – Я просто хочу, чтобы ты знал, не прикасайся ко мне, если не желаешь. По крайней мере, тогда, когда никто не смотрит.

Таксист кидал настороженные взгляды в зеркало заднего вида, но она их проигнорировала.

– Женевьева, посмотри на меня, – Дрю склонился к ней, заглядывая в глаза. – Давай кое-что проясним сразу, здесь и сейчас, – прорычал он тихо. – Прикасаться к тебе для меня не проблема. Так что привыкай, потому что, по крайней мере, на ближайшие пару дней я твой муж, – он снова обнял ее и притянул к себе. – А сейчас почему бы тебе не расслабиться и насладиться поездкой, пейзаж красивый.

– О, да, великолепный.

У Женевьевы все кипело внутри, но на этот раз она не скинула с себя его руку. Не очень хорошая идея, потому что Дрю просто снова притянул бы ее к себе. Черт возьми, в глубине души она знала, он прав, но позволить кому-то приблизиться к себе, до сих пор было трудно. Черт, тяжело. Физическая близость – первый аспект брака, который развалился не так давно, и она уже привыкла быть предоставленной самой себе. Конечно, слегка одинокой, но в безопасности. И позволяя себе расслабиться под жестким, мускулистым боком Дрю, обнимающего ее за плечи, она не чувствовала себя в безопасности, ни капли.

И тут заговорил таксист:

– Итак, вы двое – новая пара, что едет на курорт, да?

– Мы платим вам, чтобы вы нас везли, не так ли? – Женевьева приподняла бровь, смотря в зеркало заднего вида.

Дрю взглянул на нее и откашлялся.

– Пожалуйста, простите мою жену. У нас сейчас трудные времена, поэтому мы и приехали сюда на консультацию.