Люгер (СИ) - Владимиров Денис. Страница 50

Человек шесть с нарукавными повязками "СБ Острог", споро расковывали нас, а потом погнали по ангару к лестничным маршам. Где мы оказались на втором, а скорее, исходя из количества пролетов, третьем этаже. Тут нас построили в шеренгу без учета роста на глазах у представителей трех команд, судя по тому, как они раздельно держались друг от друга.

Первоочередность набирать персонал, похоже, была у высокой, и, если бы не выражение сучности на лице, довольно красивой девушки - блондинки, с большими стального цвета глазами, но с резкими чертами лица. Одета она была отлично, бронекостюм, пусть и не как у меня, но скорее всего, из той же оперы. Вот опять... «Как у меня». Нет уже ничего у меня! Пластик, который не брали пули, закрывал сервоприводы. Забрало шлема было поднято. Из оружия на поясе какой-то диковинный пистолет, явно крупного калибра, а за плечами стрелково-гранатометный комплекс внушительного калибра, но не DRK. Остальные представители обитателей Форпоста, даже лидеры других отрядов, выглядели куда, как скромнее девушки.

Дамочка внимательно осмотрела каждого из нас, как коня, только в рот зубы проверять не полезла. Затем стала тыкать пальцем.

- Шаг вперед! - скомандовала чуть хриплым голосом, в котором играла сталь.

В итоге вышагнуло восемь человек. Три девушки, пять мужчин, в их числе оказался и я.

- За мной! - так же лаконично отдала приказ та, резко развернулась на месте, и довольно быстро пошла по коридору. Мы последовали за ней,  а ее сопровождающие - четыре упакованных по полной, пусть и не как командир, мужика с прожженными мордами, довольно ловко взяли нас, сбившихся в кучу, в коробочку.

Привели нас в довольно просторное помещение, где опять построили уже по росту. Так что, я стоял первым.

- Мое имя - Герда, оно же - позывной. Моя команда за эту неделю потеряла двенадцать человек. Четверых убила я лично, за невыполнение приказов. Вы - второй набор, - довольно жизнеутверждающе заявила она, пройдясь вдоль шеренги, - Первый выезд у нас будет через три часа. Поэтому быстро получаете, что вам причитается, вас определяют на жительство, устраивайтесь. Сбор. Рейд. Отдых. И это распорядок практически на каждый день.

- Что мы будем делать?

- Все, что прикажу я, - жестко и предсказуемо ответила девка. А мужик рядом с ней, похоже, хахаль и подчиненный одновременно, осклабился, - И что я прикажу делать приступать к выполнению незамедлительно. Скажу жрать дерьмо - будете жрать! Те, кто ослушается, пристрелю! У нас тут комитета солдатских матерей нет, да и вы не солдаты, а отребье. Впрочем, ваши земные защитники прав, тоже отсутствуют, как класс.  Вы - накосячили, вы - сейчас отвечаете.

Она замолчала, прошла вдоль строя, затем развернулась, вновь оказалась возле меня.

- Сейчас получаете положенное оружие, амуницию и прочее необходимое для выживания. Далее вас проведут ваши непосредственные командиры - Дрон и Гайвер, - двое мужиков слитно сделали шаг вперед. Меня восхитила дрессировка, что ни говори, а у девочки просто талант. И недооценивать такую бабу нельзя, в таких местах командовать бандой отморозков, это не в офисе менеджерами повелевать,  - До ваших апартаментов. Живем мы на третьем этаже. Это второй. Под нами сейчас ангар. Так как постояльцев тут некомплект, то всех размещаем по отдельным комнатам. Его, Дрон, определи в сорок вторую, - ткнула она в меня пальцем, - Первый раз вас известят и проведут. Затем будете прибывать в положенное время и место сами, опоздание я не приемлю!  В обязательном порядке иметь на любой выезд противогаз. Все, - чуть помолчала и неожиданно заорала, - И бегом, бегом, рванина!

Теперь я рассматривал «положенное оружие, амуницию и прочее необходимое для выживания» и тихо зверел. Мои собратья по несчастью тоже имели вид ошеломленно-дебильный, не было слышно радостно-возбужденных воплей «это все нам?». Похоже, не только меня удивляло виденье командования относительно базовых предметов первой необходимости, чтобы не загнуться сразу.

- Они, что издеваются? - высказалась за всех рослая женщина в цветастой бандане, - Да, с таким набором до первого топтуна!

- Разговорчики! - оборвал заграждающийся шквал недовольства Гайвер - высокий, но крепкий блондинистый парень лет двадцати пяти, смотревший на всех, как на экскременты мамонта  - удивленно и с неким научным интересом, но не без изрядной доли брезгливости.

Переходы, переходы, подъемы и спуски. Указатели, в отличие от того же Северо-Восточного форпоста, отсутствовали, как класс. При этом были и лифты, но штрафников предпочитали гонять по лестницам. Из нас никто не спешил знакомиться друг с другом, большинство еще находилось в подавленном состоянии, кто-то держался вместе со старыми, я так понимал, знакомыми. А, вообще, пока просто не представилось времени - «бегом», «быстрее» и прочие прелести.

Гайвер с основной массой свернул налево, меня же Дрон повел направо. Провожатый - смеющийся по любому поводу невысокий плотно сбитый парень лет тридцати, чернявый с родинкой на лбу, одетый в новенький натовский камуфляж, наколенники, налокотники, в бронежилете, и это здесь... Его поведение, и частый смех без причины, вызывали несколько вопросов. Но с другой стороны, это не моя забота.

Мы прошли по длинному коридору, шириной около трех метров. Пространство освещали лампы дневного света под потолком. Дрон остановился возле обшарпанной двери, оббитой железными полосами. Сунул в замочную скважину массивный ключ, со скрежетом провернул, и мы оказались на пороге помещения четыре на четыре метра, с узким окном, подоконник которого располагался на высоте груди взрослого человека. До потолка метра два с половиной. Небольшая железная печка в углу, на плите которой стоял закопченный чайник. Убитый письменный стол знавал еще советские времена, такой же перекошенный стул без спинки. Панцирная кровать. Пол грязный, заплеванный, стены такие же. Кругом фотографии голых баб, порнографических сцен, а над всем этим, не знаю где и зачем кто-то добыл баллончик с краской, и вывел будто кровью, но красиво «Cogito, ergo sum». Ниже, судя по подчерку, представитель другой философской школы, подписал черным маркером и довольно коряво: «И это пройдет». «Натюрморт» довершал нарисованный схематично мужской половой орган с подписью из трех букв, видимо, чтобы никто не перепутал.

Такое ощущение, что я попал в комнату, где проживали крайне разносторонние личности. Не в упрек будет сказано Декарту, чей девиз «мыслю, значит, существую» обретал удивительно новые оттенки и грани в таком антураже. Однако, если француз Рене, кроме философствований занимался математикой и физикой, то глядя на голых баб и кучу пустых бутылок, а также окурки и использованные презервативы, становилось очевидно, что таким образом эпикурейцы издевались над рационализмом.

А этот запах! Этот прекрасный одуряющий густой стойкий запах подгнивающих грязных тряпок, слабоалкогольное амбре, вонь окурков. Завершал картину, висящий на проводе, патрон, с ввернутой лампочкой.

Мой провожатый уже щелкнул выключателем рядом с дверью. Тусклый свет рождал причудливые тени.

- Гордись, это помещение обычно для офицерского состава или гостей форпоста предназначалось. А тут преступники, считай каждому такие, - усмехнулся Дрон, - Приведешь в порядок, если захочешь, нет, так живи. Здесь всем, по большому счету, насрать.  Розетка имеется, электричество подается круглосуточно. Безлимит, короче. О дровах для печи - заботься сам. Можно купить, можно во время рейда насобирать. Но это скорее роскошь. Итак не замерзнешь. Примешь на грудь и тепло! Удобства, как и душ, в конце коридора. Вот там гадить - не советую. Уборщики быстро устроят темную.

- Тряпку, ведро, чистящие средства где можно взять?

- Купить, - хохотнул тот, - Или притащить из рейда самостоятельно. Тут каждый кузнец своего счастья.

- Оружие, кроме холодного, нам выдадут?

Тот ничуть не натужно рассмеялся, хохотал долго, согнувшись в пояснице. Хлопал себя ладонями по коленям. Минуты три, наверное, если не пять. Мне же почти понятны были причины его веселья, убитые почти в ноль зрачки о чем-то говорили.  Наконец тот, утирая слезы, порой прихохатывая произнес вполне серьезно: