Наследник Ярости (СИ) - Ляпота Алёна. Страница 40

Даже если муж возвращался за полночь, когда Ярушка уже спала, то ложился рядом, обнимал её и засыпал, мурлыкая себе под нос. И обижался, если она говорила ему об этом, сравнивая с котом. Но что уж она могла поделать, если муж действительно мурлыкал.

Она улыбнулась, но тут же на лицо набежала тень. Где ж его носит?

Ярушка умылась и причесала волосы, оделась и спустилась в обеденный зал.

Зельда колдовала над утварью, избегая смотреть на молодую княгиню. Должно быть, она уже знала, что Ирвальда не было. Ярушка рассердилась и пошла в сад.

Ближе к вечеру злость сменилась тревогой. Быть может, что-то случилось? Ярушка отогнала назойливых болтушек, бубневших у неё над ухом целый день, и обрадовалась, увидев Миклоша.

- Приветствую тебя, княгиня, - ухмыльнулся коротышка, - что-то тебя сегодня не видать. Пришлось съесть твою долю завтрака, обеда и ужина.

- На здоровье.

- Нужно есть, а то отощаешь. Грудь сдуется, как рыбий пузырь.

- То не твоя забота.

- Как знаешь. Только каменная жаба нажалуется хозяину, что ты объявила голодовку.

- Пусть жалуется, - отмахнулась Ярушка, -  неведомо ещё, где его черти носят.

- У владык много забот, - серьёзно сказал Миклош, - не думай, что он там любезничает с кем-то.

- Я и не думаю, - фыркнула Ярушка, однако глаза её блеснули. Миклош понимающе ухмыльнулся.

- Он раньше, бывало, надолго пропадал. Внезапно срывался, и также внезапно возвращался. И никому отчёт не держал.

- У людей принято, чтобы муж предупреждал жену, что отлучается надолго.

- Тут уж ничего не могу сказать, - искренне ответил коротышка, - дело семейное. Но не думаю, что хозяин надолго исчез. Скорее всего, вот-вот появится.

 -Почему ты так думаешь? Знаешь что-то? Говори! - потребовала Ярушка.

- Ну а как же рыбьи пузыри-то помять? - Миклош скорчил похотливую рожицу.

- Ах ты, рыжий негодник!

- Какие мы скромные, - прыснул в ладошку понурыш и сорвался бежать прежде, чем Ярушка, красная от негодования, нашла, чем в него запустить.

Однако ни в тот вечер, ни на следующий день Ирвальд не появился. Ярушка кусала губы, глядя с досадой на то, как жизнь в замке продолжается, ступая своим чередом. Будто ничего такого и не случилось. Будто так и надо, чтобы муж приходил, когда хотел, и исчезал настолько, насколько душа пожелает.

А ведь Ярушка так привыкла к его ласкам, к их беседам и прогулкам по лесу, купаниям в озёрах. Настолько привыкла, что перестала и думать о том, что он вовсе не человек.

Должно быть, она всё-таки глупа, и напридумывала себе невесть что. А Ирвальд совершенно обыкновенный - такой же, как все мужики, как любила поговаривать Любашка.

Теперь же ей стало невыносимо скучно - дни тянулись долго, а ночи стали ещё длиннее. Она бродила по замку, выучив наизусть каждый закоулок. Добравшись до библиотеки Ирвальда,  она перелистала каждую книгу, рассматривая картинки. Грамоте её не учили, считая, что это мужское дело. Но ей бы хотелось прочесть, что там было написано. Ей казалось, что муж не стал бы возражать.

В конце концов, терпение её лопнуло, и Ярушка решила посадить цветы, чтобы хоть чем-то занять голову, которая шла кругом от дурных мыслей. Она подумала о розах, только не знала, где их достать.

- Мы принесём семена дивных цветов, - пообещали болтушки и не обманули. К полудню принесли в лапках целую пригоршню.

Ярушка велела Миклошу, шатавшемуся, как всегда, без дела, вскопать грядки, и засеяла весь сад цветами. Теперь будет, чем любоваться. Хорошо бы мужу понравилось. А если и нет, так цветы - не мужская забота, будут радовать её душу.

Потрудившись в саду, Ярушка изрядно проголодалась и велела накрывать стол к обеду.

Стул Ирвальда, пустующий уже несколько дней, раздражал её, словно бельмо на глазу. Она старалась не смотреть в ту сторону, болтая за обедом с Себрио, который, похоже, совсем не умел молчать. Оставалось гадать, когда же он всё-таки успевал проглотить пищу, ведь тарелка его то и дело пустела, и тогда наглая усатая морда требовала добавки.

Слуги забавляли её, не давая грустить в одиночестве. И, откровенно говоря, в этом мире ей было даже лучше, чем среди людей, где каждый норовил подчеркнуть своё место, наставляя целую кучу преград. Знать не обедала со слугами, ей даже не полагалось смеяться над простыми шутками, а уж если и позволяла себе чего лишнего, так сразу же молва пускалась ручейком по всему честному народу.

В знатной семье Ярушку уже бы в сотый раз попрекнули, что она бесприданница. Ирвальд же осыпал её подарками - красивыми платьями, украшениями, не требуя взамен даже слов благодарности.

- Ирвальд, - прошептала Ярушка, улетев мыслями далеко за пределы обеденного зала.

Она очнулась, заметив, что все умолкли, глядя на неё с удивлением. Она улыбнулась и пожала плечами, делая вид, будто ничего не произошло. Зельда сидела с привычной кривой усмешкой на плоских губах, но Ярушка решила не обращать на неё внимания. Пусть злорадствует, раз это тешит её каменное сердце.

Внезапно за окном потемнело, будто налетела гроза. Ярушка уже привыкла, что дожди в Синих Горах - обычное дело. Тучи налетали быстро, разряжаясь молниями, поливали землю холодными ливнями, и тот час же исчезали, уступая место солнцу.

Но в этот раз стены замка задрожали от грозного рёва, который никак нельзя было принять за раскаты грома. То был именно рёв - дикий, ужасный, кровь от которого леденела в жилах.

Слуги повскакивали со своих мест, опрокидывая стулья.

- Конюшни! - крикнул Себрий. Он и ещё один конюший, Аврий, стремглав понеслись прочь из зала.

- Что это? - испуганно спросила Ярушка Зельду.

Каменная баба покачала головой и показала на ставни.

- Нужно закрыть.

Тени дружно бросились закрывать ставни по всему замку. Ярушка с Миклошем едва успевали помогать. Между тем рёв усилился, перекрывая яростный клёкот ядокрылов и истошное ржание коней.

Ярушка придвинула стул к небольшому оконцу, на котором не было ставней, и выглянула наружу.

- Мамочки! - ужаснулась она, - там медведь!

- А что это за зверь? - спросил Миклош, - я про таких не слышал.

- Огромный белый медведь! У нас такие бродят по лесам. Только они бурые и гораздо меньше.

- А этот?

Миклош прыгал возле ног девушки, нетерпеливо потирая руки. Ярушка помогла ему взобраться на стул и подсадила к окну. От увиденного понурыш задрожал и закрыл лицо руками.

- Никогда такого не видел!

- Я тоже! - почти с восторгом воскликнула Ярушка.

- Чему ты радуешься, глупая женщина? - обиделся Миклош, - в наших краях, да что там, во всем Межгорье, отродясь, не бывало таких зверей. Разве что та белая псина.

- Она была поменьше, - тихо сказала Ярушка, - намного.

- Что оно тут забыло?

- Откуда мне знать? Думаешь, оно разнесёт замок?

- Сомневаюсь, - раздался сзади голос Себрио, - на худой конец, можно уйти в Горы через пещеры.

- А где это? - спросила Ярушка.

Себрио почесал затылок. А ведь он и сам не знал. Сто раз слышал от князя, что есть такие ходы, но никогда не бывал.

- Про то лишь князь ведает. Он владыка. Нам не положено.

- Может, тени подскажут?

- Если они знают. Как у них спросишь?

- Так что же нам делать? - Ярушка нервно прижала руки к груди, глядя на Себрио с надеждой, что тот придумает, как выпутаться из передряги. Но тот и сам с трудом понимал, что делать.

- Замок крепкий, - сказала Зельда, про которую все впопыхах забыли. А она стояла сзади и слушала разговор, обдумывая, что делать дальше, - он сможет продержаться, пока не вернётся хозяин.

- А он справится с такой тварью? - спросила Ярушка, чувствуя, как холодеют щёки. Ирвальд же совсем не знал про чудовище. Это они сидят здесь, в безопасности, за каменными стенами. А он там один - пусть и сильный, но ровным счётом ничто против огромного медведя.

- Сам вряд ли, - ответил Себрио, и сердце Ярушки сжалось от дурных предчувствий.