Не поход боевой, а шикарный круиз (СИ) - Савин Влад. Страница 22

   Рассказывают, что году в сорок шестом или сорок седьмом, некий селянин здесь пытался продать кому-то танк, "с румын остался, в сарае стоит, хозяйство от лихих людей охранять". Но сначала не сошлись в цене, а затем узнали Те Кто Надо, примчались и имущество изъяли. Причем хозяин возражал, "что пулеметы закон иметь запрещает - а про танк ничего не сказано". Какая кара в итоге его постигла, история умалчивает - а танк передали на Одесскую киностудию, реквизитом (

прим.авт - автор сам слышал эту историю в Одессе, в конце 80х. Подтверждений из иных источников не нашел, так что возможно что и треп

). В конечном счете, между уважаемыми людьми Привоза и Советской Властью было достигнуто некое согласие - первые не имеют дела с "политикой", а также опасными товарами вроде оружия и взрывчатки, вторая зарывает глаза на что, в УК именуется "мелкой спекуляцией" (пресечь полностью которую было бы все равно, не то чтоб невозможно, но потребовало бы совершенно дикого расхода ресурсов и напряжения сил - а одесской милиции, угро и ОБХС и без того было, чем заняться).

   Так что матрос с французского парохода "Дюшарм", ставшего на разгрузку в Одесском порту, не привлек ничьего внимания, неспешно прогуливаясь по Привозу в это утро, с большой сумкой в руках. Тут таких персонажей было - и если не нарушаешь порядок, мешая другим, никому ты не интересен. Как и факт, что в некоем месте в обговоренное время к нему подошел интеллегентного вида человек в очках, по виду великовозрастный студент (а вот это была личность, в Одессе известная, откликающаяся на прозвище Самуилыч, он числился администатором в ресторане "Южная Роза", реально отвечая там за музыкальную часть, и славился умением откуда-то доставать свежие записи "не нашей" эстрады). Он быстро переговорил о чем-то с французом - после чего из сумки морячка было извлечено с полдюжины пластинок в конвертах с яркими разноцветными этикетками. Один из конвертов был еще и обернут прозрачной пленкой - фирменная упаковка, свидетелствующая о подлинности и свежести товара.

   Матрос вернулся на свой пароход, довольный - что за пустяковое поручение, что дал ему месье Лапорт, свеженазначенный помощник капитана, никогда прежде не бывший в Одессе, он получит дополнительную плату, почти как за весь этот рейс - причем в долларах, а не в обесценивающихся франках. А Самуилыч знал лишь, что пластинку в обертке он должен будет отдать тому, кто придет с условленными словами, ни в коем случае не вскрывая упаковку и не пытаясь проиграть музыку.

   И никто из названных лиц не знал, что месье Лапорт (личность совершенно неприметная, и в Одессе почти не сходящая на берег) в действительности работал даже не на французское Сюртэ, а на американскую разведку.

Валентин Кунцевич

.

   Кто воевал, имеет право у тихой речки отдохнуть. А дальше у Маяковского что-то про иду к обрыву, и с этой мирной высоты на цветочки смотрю.

   Ленинские Горы над Москвой-рекой, место красивое. Это здесь мы гуляли в первое послепобедное лето - я, наш отец-Адмирал, Юрка со своей итальяночкой. И Она - та, кто со мной никогда не будет. Поскольку "другому отдана", и не просто "век ему верна", но и искренне любит. И не догадывается, что я, как краском Иван Варава из неснятого пока здесь фильма "Офицеры" - "Любочка, у меня нет никого кроме вас". Даже мечтаю провалиться, как у Конюшевского, в иную параллельную реальность - в

иной

год сорок четвертый, до того как Она погибнет, двух недель до освобождения Белоруссии не дожив (и свободная еще - не встретив того, с кем сейчас). А вдруг, если сильно того желать, сбудется - когда тут меня убьют, я там воскресну, или вселюсь в кого-то, как в фантастических книжках про "попаданцев"?

   -Валечка! С тобой все хорошо?

   Слова истинного медработника. Машенька, "красавица, комсомолка, спортсменка", в нашем госпитале работает. Тоже наверное, анечкин кадр, даже по пластике видно, чем-то таким "от смоленцева" девочка занималась - ну а я из всех, кто из 2012 года попали, последним "неокольцованым" хожу. И ясно, что лишь проверенной и надежной дозволят к носителю одной из высших тайн СССР подойти. Сам был свидетелем, как еще тогда к офицерам "Воронежа" таких вот, из команды анечкиных "стерв" подводили - без всякого принуждения, боже упаси, просто познакомиться, ну а дальше, если будет совет да любовь, хорошо, а не, то кандидатуру легко сменить (ну прямо как свахи в прежние времена). "Клуб образцовых советских жен" - умом понимаю, что правильно, чтобы никакие "боннер" наших ответственных товарищей с пути не сбивали. Но не хочу, чтобы моя жена втайне докладывала Кому Надо о моей благонадежности - и хожу пока что свободным. Благо и работа такая - тут и бандеровщину давили до того, что у этих "хероев сала" вылезти из обгаженного схрона, чтоб на воздухе в сортир, стало считаться за подвиг. В сорок девятом в Средней Азии недобитых баев и басмачей, притворявшихся коммунистами, вычищали - последствия прежней политики, "ну что ты, курбаши-юзбаши, стреляешь из-за дувала - иди к нам, вступай в Партию, и будешь Властью". Потому в Москве, где у меня квартира в "генеральском" доме на Ленинградском шоссе, что у метро "Сокол" (и где также Юрка Смоленцев прописан, со своей итальянкой, и Она с мужем, и еще кто-то из "воронежцев") я бывал лишь эпизодически. В Италии был, вместе с местными "комиссарами Каттани" показывая мафии, что она вовсе не бессмертна (а нефиг в смычке с ЦРУ мешать итальянскому народу строить социализм). В ГДР (который тут вся Германия, а не одна восточная половина) тесно общался с герром Рудински, бессменным главой Штази (и бывшим группенфюрером СД, который нас когда-то пытался ловить). Ну и последнее, Китай в пятидесятом, где мою шкуру атомным огнем подпалило. Остальные наши - и "кэп" Андрей Витальевич Большаков (уже не кап-1, а контр-адмирал), и Васька Гаврилов (был старлей, как я, стал генерал-майор морской пехоты), и Юрка Смоленцев (в 2012 году тоже старлей, сейчас полковник) служат если не в штабах, то в центрах подготовки - ну а я в "поле" люблю работать, это мое! Когда-то, будучи в школе интеллегентным ботаном и профессорским сынком, мечтал стать подобием бушковской "пираньи" - сейчас в послужном списке имею такое, что книжный капитан Мазур от зависти помрет. Кстати, есть в моем подчинении некто К.Мазур - юмор, если он лет через двадцать полным аналогом бушковского героя и станет!

   -Валя, ну что с тобой? - Мария трогает меня за руку - расслабься, отдохни! Давно кончилась война.

   А мне снится, каждую ночь. Даже не Отечественная, что здесь завершилась в сорок четвертом, подписанием немецкой капитуляции в тот же день 9 мая (юморист все же товарищ Сталин!), а самая последняя, Китайская (которая все еще идет, вялотекущие перепихалочки с мясорубкой где-то в долине Янцзы). Ночной бой на мосту, как мы американцев брали в ножи. Авиабаза Синьчжун, горящий "бульдог", и пиндосовские трупы. Орущая толпа чанкайшистов бежит на наши пулеметы. Атомное солнце над авиабазой, горящие остовы ангаров. Наши, русские и китайцы, в общей могиле, которую мы после засыпали, и танком поверх проехали, чтобы не нашли, не осквернили - долг за нами, туда вернуться и памятник поставить. Красный флаг над домом старосты в деревне, освобожденной нами от гоминьдановского ига. И купола парашютов американского десанта - а я, наводя ДШК, кричу второму номеру, ленту подавай, сейчас все приземлятся, и нам хана!

   -Товарищ Кунцевич, кто дал вам право творить произвол в захваченных деревнях? Самочинно создавать "комитеты защиты революции", отряды защиты революции, выдавать им оружие, и прямо побуждать бедноту к убийствам без суда и следствия? Причем во главе упомянутых "комитетов" нередко оказывались лица с прямо антисоветскими, мелкобуржуазными убеждениями