Падение Башен - Дилэни Сэмюэль Р.. Страница 17

В папке было свидетельство о рождении, четкая фотография того же самого рисунка сетчатки, контракт с бродячим цирком, нанимавшим на сезон детей-акробатов, диплом начальной школы, копии квитанции за трехлетний период обучения гимнастике, медицинский счет за лечение растяжения связок и два бланка смены адреса. Там также были сведения об Алине Ронайд (матери, ныне умершей), и Рэры Ронайд (тетке по матери, официальной опекунши).

Королева положила фотографии на папку, повернулась к четырем охранникам, стоявшим у стены, подняла тяжелый скипетр и сказала:

— Введите ее.

В другом конце комнаты открылась дверь.

Среди комнаты стояли два блока в четыре фута высотой. Они отстояли друг от друга на фут.

Стражники поставили Алтер между блоками, которые доходили ей до подмышек, растянули руки и привязали к блокам.

Королева улыбнулась.

— Это всего лишь предосторожность. Мы хотим помочь тебе. — Она сошла по ступенькам трона. — Мы кое-что о тебе знаем. Знаем, что ты кое-что знаешь, и если ты мне об этом расскажешь, я буду чувствовать себя намного лучше. Недавно я была очень расстроена. Ты это знаешь?

Алтер старалась сохранить равновесие. Блоки были чуть высоковаты для нее, она не могла полностью встать, не могла и повиснуть.

— Мы понимаем, что ты очень устала, и после барбицида чувствуешь себя плохо, верно? — сказала королева, подойдя ближе.

Алтер покачала головой.

— Куда ты девала моего сына? — спросила королева. Алтер закрыла глаза, снова открыла их и покачала головой.

— У нас есть доказательства. Хочешь посмотреть? — Королева протянула Алтер фотографии. — Мой сын снял и тебя, фото очень четкие. — Она убрала фотографии в карман. — Будешь рассказывать?

— Я ничего не знаю.

— Брось. В комнате столько же камер, сколько икринок у осетра. И десятки скрытых включателей. Сигнал тревоги, связанный с ним, почему-то не сработал, но сами камеры работали, как надо.

Алтер снова покачала головой.

— Не бойся, — сказала королева. — Мы понимаем, что ты устала, и хотим вернуть тебя в госпиталь как можно скорее. Ну, давай, что случилось с моим сыном, принцем?

Молчание.

— А ты очень миловидная девочка. И ты акробатка? Почему ты боишься ответить? Ты акробатка?

Алтер кивнула. Королева протянула руку и коснулась тройного ремешка ожерелья.

— Прекрасное украшение. — Она подняла его с груди Алтер. — Тело акробатки должно походить на драгоценность, прекрасную, изысканную, совершенную вещь. И у тебя такое...

Ожерелье вдруг упало на пол.

Раковины слабо звякнули. Глаза Алтер следили за ними.

— Ох, извини, — сказала королева. — Жаль было бы разбить такую вещь. — Она подобрала платье и занесла ногу над ожерельем. — Ты скажешь, где мой сын?

Несколько секунд молчания.

— Прекрасно. — Королева опустила ногу. Звук раздавленных раковин был заглушен воплем Алтер, потому что королева с силой опустила скипетр на привязанную Алтер раз, другой. Комната заполнилась криком и треском сломавшегося скипетра. Затем королева ударила по повернутому вверх локтю Алтер.

Когда настала относительная тишина, королева снова спросила:

— Ну, где мой сын?

Алтер ничего не сказала, да и ничего не могла сказать — ничего хорошего это не дало бы.

— В рудники?

— Что она может сейчас там делать? — Королева вернулась на трон. — Унесите ее обратно в госпиталь. Мы всегда сможем взять ее оттуда, если понадобится. Она явно работает на кого-то. Может, на врага. — Королева взмахнула скипетром, и на ее голову посыпались капли. — Фу! Унесите ее отсюда!

Бесчувственную Алтер завернули в серое одеяло и отнесли в Медицинскую службу.

— Опять отравление? — спросил клерк.

Мужчина кивнул. Доктор, который был тут, когда Алтер уносили из госпиталя, еще работал. Отвернув одеяло, он узнал девушку. Когда он отвернул одеяло полностью, у него перехватило дыхание, и он прохрипел сестре:

— Несите в неотложную хирургию! Быстро!

В Адском Котле Тил только что оправился от поноса, из-за которого целый день ничего не ел. Чувствуя голод, он пошарил в холодном чулане гостиничной кухни, нашел остатки рыбы и отрезал кусок. Открылась дверь и вошла семидесятилетняя барменша. Она подскочила к Тилу и выбила рыбу у него из рук.

— Ты спятил? Хочешь, чтобы тебя вынесли отсюда, как других?

Тил растерянно смотрел на нее, а в кухню вошла Рэра.

— Умираю с голода, — заявила она. — Я продавала тоник, который сварила вчера, и около полудня все вдруг бросились покупать его. Люди хотели что-то от судорог, и я подумала, что мой тоник ничем не хуже чего-нибудь другого. У меня не было времени даже поесть. Эпидемия, что ли, какая? Эй, а ведь это неплохо выглядит! — и она потянулась к рыбе.

Старая барменша схватила блюдо и вытряхнула рыбу в мусорное ведро.

— Она отравлена, ты что, не знаешь? Из-за рыбы все и случилось! Всех, кто ее ел, унесли в госпиталь с судорогами. Куча народу умерла. Я и женщина, что живот через улицу, вычислили, что это от рыбы. Мы обе купили ее утром у одной бабы. Сама я никогда не ем эту дрянь, но подала ее па ленч.

— Ладно, но я все-таки голодный, — сказал Тил.

— Не съесть ли нам немного сыру и фруктов? — спросила Рэра.

— Я думаю, это не повредит, — сказал барменша.

— Л кого унесли? — спросил Тил.

— Ах, да, ты ведь был наверху весь день! — и старуха рассказала.

Примерно в то же время наблюдатель в самолете-разведчике заметил судно с военным оборудованием в шестидесяти милях от любого места, где могли принять такой груз. Вообще-то он должен был послать приказ, исправляющий типографскую ошибку в... ну, да, конечно, это то самое судно. Он пошлет приказ сегодня же через Сектор 27В. Судно недалеко от берега, от одного из немногих мест, где лес спускается к самой воде. Крошечный порт — единственное место цивилизации между зеленым морем и зеленью деревьев. Наблюдатель заметил также, что в доке стоит маленький тетроновый грузовоз. Но тот транспортный корабль... Наблюдатель окликнул пилота и попросил наладить связь с кораблем.

Пилот дрожал и тряс головой. Второй пилот откинулся в кресле открыв рот и выпучив глаза.

— Я чувствую... — начал первый пилот и потянулся скомкать листок фольги в котором несколько часов па-зад лежал сэндвич с рыбным филе и был съеден обоими пилотами, по вдруг упал с кресла, задев рукоятку па контрольных панелях. Самолет накренился, наблюдатель в своем отсеке был выброшен из кресла, микрофон выпал из его рук.

Второй пилот открыл глаза, хотел схватиться за рукоятку, которая была не на месте, по промахнулся. Через сорок секунд самолет врезался в док в каких-нибудь тридцати ярдах от стоявшего там на якоре тетронового грузовика.

В воздухе стоял рев, Лит закричал и побежал через палубу. Затем тьма. Затем вода. Затем гром, потом визг. Что-то разорвалось пополам. Он поскользнулся и упал. Джон и Эркор подняли потерявшего сознание принца, прыгнули через борт и поплыли. В доке завыли сирены, когда они положили Лита на сухие листья лесной поляны.

— Мы оставим его здесь, — сказал Эркор.

— Здесь? — спросил Джон.

— За ним придут. А ты должен идти дальше. Мы оставим принца, и ты расскажешь мне о своем плане.

— Мой план... — сказал Джон, и они пошли между деревьями.

Глава 7

Одну щеку кололи сухие листья, а другую холодил ветер. Что-то коснулось его бока. Он задремал в маленьком парке за дворцом. Скоро пора идти ужинать. Запах листьев был свежее, чем когда-нибудь...

Что-то снова дотронулось до его бока. Он открыл глаза: он вовсе не в парке и не собирался идти ужинать, и кто-то громадный стоит над ним.

Лесной человек еще раз коснулся мальчика ногой. Мальчик откатился и замер. Гигант сказал что-то, помолчал и снова сказал то же слово:

— Курл...

Он произнес это в третий раз и показал на себя. Затем указал на мальчика и улыбнулся. Мальчик молчал.

Гигант снова хлопнул себя по груди и сказал «Курл», и опять протянул руку к мальчику, ожидая имени в ответ. Ответа не было. Он пожал плечами, сделал мальчику знак подойти. Тот медленно встал. Скоро они уже шли по лесу.