Стальной барон (СИ) - Ардмир Мари. Страница 30

Боже правый. Стоя вплотную к скале, я не видела еще пятерых оборотней, что застыли перед вожаком все там же, на развилке. Принюхиваются и не уходят. Чего они ждут? Неужели знака, подтверждения, что в каретах девушек нет. Или мы вовсе не скрыли следов от их глаза и нюха?

Судорожно выдохнула, и будущий вождь племени отпустил меня, погладил по волосам и подал бесекам какой-то знак.

Как наяву увидела, что они сейчас рискнут пойти против волков и попытаются увести оборотней подальше от нас. Но разве для шестерых сыновей ночи, трое бесеков помеха? Будь количественное преимущество на стороне людей еще можно было бы надеяться на чудо, а так… Их убьют и развлекутся, наблюдая за жизнью, ускользающей из горных вместе с кровью. Нож-заклинателя и мои мешочки с ядом, тоже не помогут. Всего лишь один ничтожный звук… рык охотника, вой победителя или скулеж раненного, и стая вернется за нами. Действовать нужно тихо. А потому я прошла мимо Эрхо и Авера, обнажающих оружие и Увыра, крепко обнимающего леди Таис, тихо приказав:

- Уходите все, немедленно.

Всего три шага успела сделать и старший Хотский, ухватил меня за руку:

- С ума сошла? - прошипел он.

- Нет, у меня есть, чем спугнуть черных.

Увыр, привыкший все держать в своих руках, за шиворот потянул меня обратно:

- Дурой не будь, вдруг там не все черные, и…

но увидев, как я из браслета на ощупь собираю клинок, осекся на полуслове. Черное лезвие волчьей реликвии зазвенело, рассекая воздух, красные камни на эфесе кровожадно заискрились.

- Вот сейчас и проверю все или не все черные, - я выскользнула из его онемевших от удивления рук и приказала: - Уведете девушек к тропе и вернетесь за мной. Ясно?

Кивнул, мол ясно, но не послушался. Отдав приказ своим людям, пошел следом за мной еще и факел зажег, потому что, сияния клинка для освещения было недостаточно. Слыша шорох камней под его ногами, я и сама постепенно начала успокаиваться. Дрожь в моих руках отступила, и холод сковывающий до этого, вдруг сменился на жар.

Все получится, получится! Должно получиться.

Пусть я не читала ритуал вызова снова, но помню каждое проклятое слово подчинения. Жестокосердные Властители Тардема подавляли оборотней всецело, всего лишь закрепив за неповиновением боль, что приходит с выжиганием ипостаси. Они воспользовались диким страхом двуликих и приговорили их к безмолвному рабству и поклонению. Отец предполагал, что на оборотней попросту накинули ошейники, но я видела схемы некроманта и отображенную на них плотную магическую сеть, и обращенные вовнутрь острые шипы, что до основания входят в волчью шкуру.

Теперь понятно, откуда на молчаливых берутся рваные борозды шрамов, их создает вырываемая из шкуры сеть. Да, такой пытке противиться смогут лишь сильнейшие из сыновей ночи, и то с трудом. Это давало надежду на наше спасение, и я всего на мгновение воспряла духом.

Приближения волков я не увидела, наивно полагая, что они нас дождутся внизу. Ошиблась. Увыр коснулся плеча в попытке остановить, а я неотрывно взирая на красный камень клинка, спустилась ниже. Очнулась, лишь когда оказалась стоящей нос к носу с огромным черным сыном ночи в полуобороте. От ужаса вздрогнула, но отойти не захотела.

- Вот это забава… - рыкнул он, обдав горячим дыханием. - Заблудилась, крошка?

Улыбнулась, ведь дорогу мне перекрыл вожак, и ответила в рифму:

- Есть немножко.

Краем глаз заметила тень за скальным хребтом, различила шорох, скрипящих под когтями камней. Двое окружают, двое других только что от главного получили приказ: проверить округу. И это плохо. Черные поговорить не захотят и время оттянуть не позволят, догадливые слишком. К тому же желтые глаза главного оборотня с недоверчивым прищуром смотрят на мои руки, и глухое рычание раздается в сумраке наступившей ночи. Ощущая потоки силы, исходящие от клинка, он признал реликвию, поморщился и протянул руку ко мне.

- Опасная игрушка.

- Только для тебя опасная…

Медлить более нельзя, поняла я и нажала на камень, венчающий эфес. Выскользнувший из рукояти шип, окропил клинок моей кровью, и всего мгновение он полыхнул не хуже десяти факелов, озаряя багряным светом все вокруг. И мир словно бы замедлиться: пространство застыло, движения кажутся неторопливыми, слова тягучими, время неспешным.

Вожак черной стаи был молод, истинного Тардема не видел никогда, но гласу памяти предков противиться не посмел. Он склонился передо мной, произнеся сквозь зубы:

- Слушаю, госпожа.

Усмехнулась. Он-то слушает, а сзади меня раздается ужасающий треск ткани, мужской сдавленный хрип, сквозь стон и редкое бесекское ругательство. С перепуга я выкрикнула, оставшимся здесь волкам:

- Замрите!

На несколько мгновений вокруг наступила мертвая тишина, оглушающая и тяжелая. Еле дыша, я вслушивалась в ночь и не могла различить человеческого дыхания. Увыр… Хоть бы он был жив. Боже, прошу тебя, пожалуйста! И в ответ на мои моления в напряженной тишине раздалось:

- Ч-то эт-то было?!

Ошеломленный глухой выдох бесека стал подтверждением его жизни. Я медленно распрямила окаменевшие от страха плечи и заставила себя дышать. Если он отвечает, значит убить не успели. Но как же страшно оборачиваться назад. А потому я настороженно спросила:

- Увыр, ты жив?

- Кажется, да, - прохрипел он в ответ.

Оглянулась и вскрикнула. Его вздернули за шею, отобрали факел и оружие, разбили губу и… И волки застыли в движении, где один удерживает бесека на весу, а второй вспарывает грудную клетку мужчины. Отсюда и звук... К горлу тут же подступила тошнота. Не знаю, как сам наемник, но я от одного лишь этого вида была готова Богу душу отдать.

Приказав волкам его отпустить, постаралась не сипеть слезливо:

- Аккуратно принесите пленника мне и станьте рядом с вожаком, - и чуть громче потребовала тоже самое от убежавшей по заданию троицы.

Кусая губы и стараясь не разреветься, осмотрела старшего Хотского и выудила из своей сумки несколько настоек и баночку с мазью. А слезы все не отступают и руки трясутся, потому что… опоздай я всего на мгновение, задержись с приказом, его бы убили. Изверги. Паршивцы жестокие. Безжалостные звери. Мы не оказывали сопротивления, но они заранее решили нанести удар. Сволочи!

А через минуту я была готова кричать в голос матом и реветь навзрыд одновременно. Та троица, что убежала проверить округу, вернулась не с пустыми «руками». Они приволокли, окровавленных Авера и Эрхо, зажав их в пастях, а поравнявшись со мной, попросту сплюнули добычу…

Свет вокруг и так был красным, но теперь алое марево заволокло глаза. Мои горные братья не шевелились и, кажется, не дышали. Даже дыхания не слышалось, не то что стона. Подползла к ним на коленях, аккуратно перевернула Авера и от увиденного не сдержала обуревавшей меня злости:

- Безжалостные бестолочи…

А в ответ усмешка:

- Еще какие, госпожа. Это же бесеки! Оставлять их живыми непростительная глупость, - хмыкнул вожак группы и остальные волки поддержали его глумливым, рычащим смехом.

- Заткнитесь! - с трудом нащупала сердцебиение и судорожно выдохнула: - Живы. Просто в бессознательном состоянии.

И Увыр, осмотрев собратьев, обрадовал меня и сам вздохнул свободно:

- И пусть потрепаны, но целы. Правда, очнутся не скоро.

- Ошибаешься, - я протянула ему маленькую баночку, - дай им подышать.

А сама поднялась медленно и, подняв высоко голову и расправив плече, отступила к смолкнувшим оборотням. Настороженные, ждут подвоха, ждут мести. Зря, я не они, убивать не буду.

- Ты, - указала на вожака и отдала приказ, - отзови стаю.

- Когда будет угодно, госпоже?

- Немедленно.

Оскалился, но голову поднял и завыл. В ответ издалека послышался ответный вой. Возвращаются, проклятые.

- Они кого-нибудь убили?

Вопрос дался мне с трудом, руки дрожат, по спине скользит холод. Оборотень ответил с заминкой:

- Н-нет. Там не с кем было биться, охрана оказалась связанной.