Чёрное в белом (ЛП) - Андрижески Дж. С.. Страница 22

— Обошлись без периода ожидания, — ответил Блэк, поднимая взгляд. — И без написания теста. О… и без испытания в тире. Конечно, они сказали проверить тебя в этом отношении. Мы можем обсудить эти детали, когда будем работать над включением тебя в штат на постоянной основе.

Проигнорировав эту часть, я покачала головой.

— Это невозможно, — спокойно сказала я. — Даже для тебя.

Блэк наградил меня очередной улыбкой. Эти золотистые глаза не дрогнули.

— Кто ты? — спросила я, не желая оставлять эту тему. — С чего бы им делать такое для тебя?

— Я им нравлюсь.

Я просто не могла ничего поделать… я невольно расхохоталась.

И все же, в конце концов, я оставила это в покое — как и многое в этот день.

Я протянула обратно кобуру, наблюдая, как он убирает её в холщовую сумку вместе с пистолетом, одеждой и ботинками, которые он уже подобрал для меня. Я наблюдала, как всё это исчезает, когда он закрыл молнию… но не раньше, чем я заметила, что пистолет, который он для меня выбрал — это новая версия самозарядного 1911 МП [9], оружие, на которое Ник пускал бы слюни.

Когда Блэк забросил в другую сумку добрых полдюжины магазинов, я просто смотрела.

Ещё он засунул туда два пуленепробиваемых жилета.

Серьёзно, сказала я себе, он был прав — разрешение на скрытое ношение оружия будет совсем незначительным, учитывая, что он ожидал от меня с этим пистолетом сегодня вечером. Даже Блэк не пытался убедить меня, что у него есть разрешение вломиться в «Легион» после закрытия.

И все же какая-то часть меня находила ироничным, что он мог окольными путями достать разрешение на оружие, как будто он какой-то мафиозный наркобарон в стране третьего мира, но ему все равно приходилось совершать пустяковые преступления, чтобы выследить этого так называемого «беглого-путешественника-между-измерениями».

То, как обращался с ним его персонал, тоже не ослабляло моего любопытства.

Они едва ли не преклоняли колени, когда он проходил мимо, и я заметила, что ни один из них не обменивался с ним шутками и не вёл себя так, будто знает его лично.

Они так же не задавали ни единого вопроса о том, кто я… или что мы делаем, или даже куда мы направляемся на этом вертолёте. Более того, кажется, я не видела, чтобы кто-нибудь из них спросил у Блэка хоть что-нибудь, не имеющее отношения к тому, о чем он просил в данный момент. Я определённо почувствовала военных во многих из них. Несколько татуировок, которые я заметила на обнажённых руках у краёв безупречно сидевших черных футболок, подкрепляли это впечатление.

Блэк не представил мне никого и не называл им моего имени.

Сам вертолёт, который выглядел скорее как какая-то модифицированная военная модель, нежели как игрушка для отдыха богатого парня, был свинцово-серого цвета с орлиным символом Блэка на дверях.

Блэк взял наушники, протянутые ему членом команды, и забрался в кабину, как только мужчина вылез оттуда, вероятно, после проведения первоначальной предполётной подготовки. Блэк немедленно начал собственную проверку, как только парень освободил кабину, и помедлил лишь для того, чтобы указать мне садиться рядом с ним.

Глядя, как другой его сотрудник забрасывает три черные сумки в грузовой отсек вертолёта, я осторожно приблизилась, придерживая волосы и пригибаясь. Я подошла туда, где весьма лощёная азиатка, одетая во все чёрное, придерживала для меня открытой пассажирскую дверь.

Как только я пристегнулась и надела свою пару наушников, мы поднялись в воздух.

Полет был коротким, но будоражащим, должна признать.

Спустя каких-то несколько минут мы приземлились на вертолётной площадке «Госпиталя для Ветеранов» чуть южнее парка Лэндс Энд, недалеко от набережной Сатро Батс и, конечно же, самого музея «Почетного Легиона», который находился в северо-западном углу близлежащего Линкольн Парка.

Блэк, видимо, знал кого-то или сам договорился с госпиталем, потому что один из его сотрудников в чёрном встретил нас на крыше, когда мы приземлились. Я смотрела, как тот же сотрудник протягивает Блэку нечто вроде компьютеризированного ключа к машине, затем распахивает заднюю дверь вертолёта и выбрасывает наши три сумки с экипировкой на вертолётную площадку.

Затем, поменявшись с Блэком местами в кабине, мужчина натянул наушники пилота.

Блэк не приводил машину в движение с тех пор, как мы приземлились, и теперь я, слегка залюбовавшись, смотрела, как его работник вновь приводит её в движение.

Я стояла там, придерживая волосы, чтобы не били по лицу, и смотрела, как взлетает вертолёт. Воздушное судно поднялось почти по прямой линии, затем его нос накренился вниз, чтобы затем сразу же повернуться в сторону центра Сан-Франциско. Он почти скрылся из виду ещё до того, как мы ушли с крыши и попали внутрь главного здания госпиталя.

Вопреки нашему быстрому «прилетел-улетел», я была вполне уверена, что ненормально пользоваться вертолётной площадкой правительственного госпиталя в качестве личного парковочного места… каким бы богатым ты ни был.

И все же Блэк, должно быть, уже выдрессировал меня, потому что я не стала спрашивать.

Мы отнесли сумки вниз, на парковку, и нашли там оставленный сотрудником Блэка автомобиль, просто кликая электронным ключом несколько раз, пока что-то не пикнуло. Забросив три сумки в багажник, мы тронулись с места. Мы также были в более-менее уличной одежде, хотя я надела чёрный плащ, который дал мне Блэк, а он сам все ещё был одет во все чёрное.

Мы прошли к «Почетному Легиону» через военную базу, на которой располагался госпиталь ветеранов, воспользовавшись местными дорогами в Форте Майли, чтобы срезать дорогу, которая привела нас в Линкольн Парк, к дальнему концу музея.

Как только мы вошли в музей, Блэк притих и сделался спокойно-сосредоточенным.

По большей части мне казалось, что я наблюдаю за ним… и следую за ним, не имея ни малейшего понятия, что именно он ищет.

Мы сделали два круга по выставочным залам, нигде особо не задерживаясь.

Большую часть времени Блэк держал в руках свой смартфон с огромным экраном и смотрел на него как на часть окружения. Всякий раз, когда охранник смотрел на него слишком долго, Блэк начинал делать фотографии. Я заметила это, но не могла понять, было ли это лишь прикрытием.

Дольше всего мы задержались во внутреннем дворике.

Блэк также сделал несколько кругов по круглому выставочному залу, находившемуся прямо под двориком — залу, находившемуся под стеклянной пирамидой, что стояла у главного входа в здание. Доминировала в этом круге света, созданном пирамидой, бронзовая скульптура, которую я не узнала.

Я поймала себя на том, что смотрю на эту скульптуру намного дольше, чем на все увиденное нами.

Она стояла на пьедестале из кроваво-красного мрамора и изображала ангела на крылатой лошади, крылья обоих были расправлены. Ангел высоко поднимал скипетр с кроваво-красным драгоценным камнем, но мой взгляд привлёк не камень.

А верхушка самого скипетра, которая была вырезана в форме трёх соединённых спиралей, которые я узнала по мёртвым телам жертв свадебного убийцы.

— Блэк, — сказала я, подзывая его жестом.

Он неспешно подошёл ко мне, почти не отрывая взгляда от телефона.

— Блэк, — повторила я более настойчиво.

Когда он удостоил меня слегка раздражённого взгляда, я указала на скипетр.

Он должен был это увидеть, но едва взглянул, затем нахмурившись, посмотрел на меня, развернулся на пятках и пошёл прочь. Я изумлённо уставилась ему вслед, гадая, знает ли он о спиральных узорах, вырезанных на телах жертв.

«Я знаю», — безмолвно сказал он мне.

Он не остановился.

Я смотрела, как он покидает круглый выставочный зал, выходя в соседнюю комнату, затем сама посмотрела на статую, изучая трезубую спираль. Как и раньше, в морге с Ником, что-то в этом символе показалось мне знакомым, но я понятия не имела, где видела его раньше. Я совершенно точно не натыкалась на эту скульптуру до сегодняшнего дня.