Быть ведьмой - Хусаинова Ольга. Страница 33
Все вместе, пошатываясь под грузом тяжелой ноши, мы сделали даже шаг, второй… Медленно, безумно медленно…
Кажется, моих волос коснулось что-то липкое…
— Изольда-а-а! — Все, голос я сорвала!
Злости было во мне сегодня невероятно много, и страха, и желания убивать… А когда окатило еще и чувство брезгливости, я с руганью яростно отмахнулась от настигнувшей нас паутины. Темная, сидящая глубоко внутри меня магия не заставила себя ждать, и я лишь оторопело моргнула, когда с кончиков пальцев сорвался искрящийся разряд, запахло паленым, а паутина прекратила свое движение и мирно задымилась. А-а-а-а-а! Так нечестно! Я готова была разрыдаться… Обещала, свинья, то есть змея, не пользоваться своим темным даром! А если кто заметил? А если найдут следы? А если маги наутро начнут расспрашивать «обожающих» меня ведьм?!
Бум! Бум! Бум! Бегущая и грохочущая изба — это страшно! Зато внезапно оказавшиеся перед носом распахнутые двери — это прям невероятнейшая радость! И плевать, что влетели мы внутрь кубарем, все равно нам досталась самая крутая и, мало того, разумная и понимающая общага!
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — Визг, писк, поцелуи — все смешалось: кто-то целовал пол, кто-то — стены, а кто-то и меня в приступе эйфории чмокнул.
— Больше таких шесть пар я не выдержу! — Павла обессиленно разлеглась в коридоре, раскинув руки в стороны.
— Все, — я устало выдохнула, опершись спиной о стену. — Завязываем злить декана!
— Да мы еще не начинали! — возмутилась было Равьена.
— Старосту тоже злить не рекомендуется, — намекнула я и украдкой выглянула из-за узорчатой занавески в окно.
Изольда вприпрыжку отдалялась от места происшествия. Паутина все еще дымилась, а в ней чернела дыра с оплавленными краями. Большая дыра, внушительная, в три-четыре моих роста, а учитывая, что нити там как канаты, а прочность ой-ей-ей, то бабахнула я по ней неслабо…
В свете луны на верхних углах паутины что-то сверкнуло. Я прищурилась, присматриваясь. Серебристые паучки, целое полчище, спустились на таких же серебристых нитях вниз и методично принялись латать дыру. Комендантский час никто не отменял…
— Эй, староста, ты бы это… — Динэя сначала замялась, но потом откинула назад взлохмаченные волосы и уверенно продолжила, выразительно глядя мне прямо в глаза: — Матрас сменила… И подушку… И простыню… И…
— Я поняла, — холодно кивнула я, но жест доброй воли оценила. Шутка ли — ведьма от запланированной мести отказывается! — Всю постель сменю!
— Руками голыми только не трогай, — заботливо предупредила она.
А я, вздохнув, вымученно улыбнулась и направилась к лестнице.
— Ой, чуть не забыла!
Я подозрительно оглянулась на порозовевшую от чего-то Есению.
— Из кружки своей не пей! — торопливо проговорила она. — Никогда! И вообще выбрось ее лучше…
— Больше никто ни о чем не забыл меня предупредить? — обвела я внимательным взглядом присутствующих.
То ли диверсантки закончились, то ли совесть у них, но все промолчали, и я опасливо поднялась в свою комнату — устранять рассекреченные ловушки и искать новые.
Изольда шикарна! Вот честно, не ожидала, что так полюблю эту избушку на курьих ножках! Но вечно горячая банька на первом этаже и скатерть-самобранка на кухне — это вещь! Это та самая вещь, которая способна растопить мое сердце! Разрумяненная, сытая, в белоснежном мягоньком халате, который нисколько не портила казенная эмблема в виде метлы на груди, я наконец-то плюхнулась на кровать. Кстати, в шкафу обнаружилась еще и ночнушка — не моя, но миленькая, и форма новая — запасной вариант. Сразу видно, у Жоржа тоже был тяжелый день — работал не покладая лап.
Тихое поскребывание в окно разрушило все мечты на заслуженный отдых! И, кажется, я уже знала, кого обнаружу за стеклом…
— Селлина, мать твою етить! — раздалось злобное шипение, следом — приглушенный вскрик, а за ним — глухой удар.
— Морри! — Я распахнула створки настежь, перевесилась через подоконник. — Комендантский час, ты сдурел?! Как ты вообще сюда добрался?
— Как-как… — пробурчал он, потирая ушиб на заднице. — Сейчас покажу, спускайся!
— Спасибо, мне не настолько интересно! Сладких снов! — я решительно захлопнула окно.
Стать добычей паутины нисколько не хотелось, да и вообще ночные прогулки с некромантами априори не могут закончиться ничем хорошим!
Окно снова распахнулось. Нагло, нахально, раздраженно!
— Так! — Морри запрыгнул на подоконник. — Напомнить тебе, кто заварил эту кашу с освобождением кое-кого? И по чьей вине любому адепту в Академии угрожает опасность? Или ты забыла, что самое главное сейчас — найти информацию? Именно за ней мы отправляемся! Сию минуту, и никаких отговорок, я, в конце концов, рискую не меньше тебя!
Вот не надо подобным до тошноты нравоучительным тоном будить во мне дух противоречия! Хватать меня за запястье — тоже плохая идея!
— А напомнить тебе, — я с силой ударила его по руке, — что у меня нет ни сердца, ни совести, и вообще я злая беспринципная ведьма, которую одолевают лень и усталость, а теплое одеяло манит намного больше твоего предложения?
Я еще не договорила предложение, а из темноты появилась когтистая птичья лапа, подхватила недовольного некроманта за шиворот, и все повторилось: полет, тихий сдавленный вскрик и глухой звук приземления.
— Тупая курица! — И я не уверена, что этот возмущенный возглас предназначался именно нашей избушке. — Убийца! — О, а это точно мне.
— Кто?! — я разъяренно высунулась из окна.
— Потенциальная, — примирительно исправился он. — Селли, ну что ты трусишь? Ты же смелая, сильная, ты же не пустишь всё на самотек! И поторапливайся, паутина скоро пойдет в обратную сторону…
Я безжалостная. Я уставшая. Я не пойду ночью в деканат Некромантского факультета. Я не нарушу комендантский час, а совесть моя давно издохла в мучениях…
Я критично осмотрела себя в зеркало — второй комплект формы сидел идеально, но…
— Изольда, — я с надеждой заглянула в шкаф, оглядела ряд пустых вешалок. — Мне бы сейчас черный балахон с капюшоном… И маску… На лицо… Эх…
Я осеклась на полувздохе, заметив внезапно появившийся на спинке стула плащ. С капюшоном. Черный, правда, изрядно поношенный и немного выцветший, но то, что надо! А на столе маска, ага. Медовая, с овсяными хлопьями, в стеклянной баночке… Ну, не то немножко, но в целом…
— Изольда, ты великолепна! — с восхищением проговорила я, накидывая балахон. Уселась на подоконник, украдкой погладила стену, прошептала: — Если я не вернусь, позаботься о мелких… Ну, ты знаешь…
И прыгнула вниз, прямо в объятья поджидающего меня некроманта.
— Быстрее!
Серебряные нити угрожающе блеснули в лунном свете. Морри крепко обхватил мою руку и побежал, увлекая меня за собой, свернул с дорожки в какие-то колючие кусты, не снижая темпа. Кромешная темнота, тишина, цепляющиеся за одежду, а то и вовсе хлещущие по лицу ветви, а даже выругаться от души нельзя! Я вдруг потеряла под ногами опору, мы рухнули куда-то вниз, а некромант умудрился сгрести меня подмышку, так что дальше мы покатились по склону в обнимку, наперегонки с осыпающимися камушками.
— Ты!.. Ты!.. — да у меня слов даже не было, когда наш бешеный спуск наконец-то закончился.
— Потом выскажешь свое восхищение, — великодушно разрешил некромант, шаря руками по высохшей траве под огромным дубом, чьи мощные корни значительно возвышались над землей. Вдруг под его ладонью что-то щелкнуло, засветился фиолетовый символ, и ушла вниз прямоугольная плита, открывая нам зияющую чернотой дыру.
— Только не говори, что нам туда, — сделала я неуверенный шаг назад.
Мою просьбу исполнили — скинули в неизвестность молча.
Парень спрыгнул следом, и крышка над нами захлопнулась, оставив полное ощущение, что мы в заплесневелой сырой могиле. Вспыхнула зеленоватым светом гнилушка в руках некроманта, выхватив из темноты земляные стены со свисающими тонкими корнями растений и деревьев.