Полет в Нифльхейм (СИ) - Ливина Евгения. Страница 54

Но зато его жена имела все. Известные дизайнеры привозили ей свои каталоги в их загородный дом, ювелирные украшения изготавливались по специальным эскизам, а в одной из ведущих косметологических клиник Москвы для нее был открыт безлимитный абонемент. И это не потому, что она все это выпрашивала. Она всегда должна была выглядеть в тысячу раз лучше чьей-нибудь жены или любовницы. Она была его достоянием, предметом зависти его знакомых, также как его навороченный Феррари или его дом в итальянских Альпах. Первые пару месяцев Веронике нравился такой подход. Они плавали на яхте по Средиземному морю и делали ремонт в своем доме, обставляя его самой эксклюзивной мебелью. У маленького Игоря было сразу четыре няньки, каждая в совершенстве владела иностранным языком и ребенок, еще толком ничего не понимая, уже слушал только иностранную речь. В доме постоянно находилось много народа: садовники, кухарки, домработницы, охранники, но Веронику это утомляло и временами она чувствовала себя одиноко. Образ жизни влиятельной обитательницы дорогого загородного именья очень быстро изменил и ее саму. Она в чем-то стала похожа на своего мужа. В ней появился тщательно маскируемый снобизм, ее самомнение раздулось и сдерживалось только последними здравыми мыслями, иногда возникавшими, когда она оставалась наедине с собой. Она менялась и она осознавала это, хотя это было неприятно.

У Николая был большой гараж и они каждый раз выезжали в город на разных машинах. Веронике нравился Кайенна, Николай любил свой Х6. Он хотел подарить ей машину с водительским удостоверением в придачу, но она отказалась, ей это было неинтересно. Тогда специально для нее был нанят еще один водитель, который возил ее в город на том самом Порше, который она оценила.этих пор начался процесс ее отрезвления и Вероника стала понимать, что на самом деле она несчастна. Водителя звали Андрей или чаще Андрей Евгеньевич, потому что ему уже был сорок один год. В отличие от молодых парней, приехавших из российской глубины и впервые засевших на мощные игрушки, он водил машину очень спокойно и уверенно, поэтому Николай с легкостью доверил ему свою жену.

Как-то они стояли в пробке и Вероника, уже не знавшая куда еще деть свои ноги от усталости, начала раздражаться.

- И откуда здесь столько народа? Они должны сейчас сидеть в своих офисах, а не раскатывать по городу. И эти идиотические службы доставки - перевозят тухлятину из одного склада в другой. А Интернет-магазины, уже маленькую книжку нельзя купить в магазине. Нет, они тебе навяжут доставку, хотя ты сам мог бы сходить в книжный и купить то, что нужно.

- Люди пытаются работать. В кризис не так легко найти работу, - ответил водитель.

Вероника изумленно посмотрела на него. Раньше они не говорили друг другу ничего кроме «добрый день - до свидания» и теперь то, что он вдруг ответил на ее риторическое замечание, изменило устоявшуюся ситуацию.

- Где же они работают, если они сейчас толкаются тут в пробке?

- Я же сказал: пытаются работать.

Он обернулся и посмотрел на нее. Вероника сидела с гордо поднятой головой. Хотя она вполне отдавала себе отчет в том, что Андрей был интересным мужчиной и на его лице всегда было это задумчивое выражение утомленного интеллекта. Да, его высокий интеллектуальный статус бросался в глаза, но нынешнее положение в котором он сидел за рулем и возил ее в качестве шофера, не давало ему никакого права даже пытаться заговорить о подобных вещах. Между ними была пропасть.

- Ну и вы работаете в данный момент, хотя ничего такого особенного не делаете, - сказала ему Вероника.

- И не поверите, это самая неприятная работа.

- Это почему же? Кем же вы работали раньше?

- Да к чему вам это? Не стоит прошлое ворошить.

- Странная у вас привычка: начать разговор и, когда уже возникла интересная тема, резко его оборвать.

- Я работал сотрудником Министерства иностранных дел.

- И почему тогда вы сейчас здесь, а не в здании на Смоленской площади?

- У меня произошли проблемы в семье. Мне пришлось отказаться от загранкомандировок, а потом и вовсе оставить должность. Но мою жену врачи так и не спасли...- он сидел, упираясь подбородком в руль, и разглядывал стоящие впереди машины.

Вероника привстала и приблизилась к нему.

- А как же потом, через старые знакомства нельзя было вернуться обратно?

- Прошло слишком много времени, чтобы я мог восстановить свои профессиональные навыки. Старые связи и контакты со временем тоже исчезли. И я остался один.

- У вас нет семьи?

- Дочь живет с родителями жены. Она уже взрослая. Сейчас учится на первом курсе. Я с ней вижусь иногда, но каждый раз замечаю, что это ей не нужно. Возить вас - не единственная моя работа. Я еще подрабатываю в бюро переводов, редактирую переводную литературу и пишу книгу. Научная работа. Я долгое время жил в Германии и теперь пытаюсь систематизировать кое-какие сведения. Думаю, многим пригодится.

- О, значит мне будет о чем рассказать своим соседкам. Оказывается мой водитель - бывший дипломат и писатель. Похвастаюсь.

Андрей отвернулся к окну, его плечи вздрогнули и он глубоко вздохнул. Вероника, уже новым взглядом, урывками посмотрела на него. Он был привлекателен, хотя темные волосы белели сединой на висках. У него было овальное, гладко выбритое лицо, высокий лоб, изящный прямой нос и какой-то безвольный подбородок, но под опущенными темными ресницами выделялись серо-синие небольшие глаза, в их взгляде читался ум и образованность врожденного аристократизма. В нем был породистый лоск, то, что ни при каких обстоятельствах никогда не появится у некоторых людей, а у некоторых есть с рождения. Вероника почувствовала, что наговорила какой-то чуши и ей стало стыдно. Ведь он в чем-то был выше ее по развитию. Не потому, что она была другого интеллектуального статуса, а просто потому что она была намного моложе.

Она покраснела и уткнулась лбом в стекло.

- Ну ладно, я не буду ничего говорить. Собственно, какое им дело, кто у меня шофер, - сказала девушка, но тут же покраснела еще больше. Она хотела разрядить обстановку, а вышло только хуже.

- Можете сказать. Мне это безразлично.

«Он, наверно, думает, что я еще глупее его маленькой дочки. Почему я всегда что-нибудь высказываю невпопад? А вообще-то мне безразлично, что думает обо мне мой шофер. Хотя, нет. Не безразлично», - подумала Вероника, закусывая губу и прислонившись к стеклу, как будто ее что-то заинтересовало на улице.

Вероника практически все время сидела дома и пользовалась услугами водителя не чаще двух раз в неделю. Но после того, как она узнала его ближе, ей захотелось еще пообщаться с ним. Она решила специально куда-нибудь поехать, но потом, внезапно, чего-то застеснялась и передумала. А после они стали общаться уже на прежнем уровне и оба, казалось, забыли про этот разговор.

Как-то воскресным вечером она торопилась в речной порт. Николай устраивал фуршет на борту теплохода, а затем они с гостями должны были отчалить в Петербург. Вероника сидела сзади в красивейшем шелковом платье, у нее были яркие глаза и бардовые губы. Она выглядела как кукла, настолько все в ней было совершенно.

За окном проплывали улицы и машины. Девушка так настойчиво вглядывалась в окно, что можно было подумать, что она сегодня в первый раз приехала в Москву.

- За сколько можно доехать на машине до Петербурга? - спросила она.

- В зависимости от движения, времени суток и машины. В целом, за восемь часов.

- А по реке семь дней. Стоит тащиться?

- Там же компания, ресторан, каюты, - улыбнулся Андрей, - В машине утомительней.

- Это там - утомительней, - казалось, накипавшее в ней раздражение прорвалось, - Все эти люди - ярмарка лицемерия и снобизма. А тебе приходится натянуть маску и ходить улыбаться им. Они говорят одно, а думают совсем другое. Якобы подруга скажет: «как ты прекрасно выглядишь. Тебе идет эта прическа», а на самом деле подумает: «стерва косоглазая, хоть бы тебе что-нибудь напортили у косметолога или испортили волосы в салоне». Но женщины, по крайней мере, понятны. Мужчины хуже. Они могут быть закадычными друзьями твоего мужа, а потом, при удачных обстоятельствах, ничего не стесняясь, захотеть потащить тебя в постель. Это все фальшь.