Своя - чужая война (СИ) - Матвеев Владимир. Страница 49

  - Скорее всего, и то и другое - обобщил Князь - так что будьте наготове.

  - Мы всегда наготове бать - погладив рукояти 'клыков', сказал Палак - пикнуть не успеют, как разделаем на составляющие.

  - Палак - покачал головой Атей - уверенность в своих силах и самоуверенность - это совершенно разные понятия. В твоих словах сейчас больше сквозит последним, а это не совсем хорошо.

  - Не бать - тут же возразил вайрон - ты научил нас реально оценивать свои силы, так что не беспокойся, никакой самоуверенности в моих словах нет.

  - Мост опускается - вскрикнула Тахере.

  Атей и сам уже видел это. Картина опускающегося моста и позвякивание цепей вызвало у него легкое чувство 'дежавю'. Совсем недавно они наблюдали такую же картину, только было это за сотни верст от Борса и на территории другого государства. Вот только сегодня, когда мост опустился, из ворот не стала вытекать конница мятежного графа герцогства Морич. С него спрыгнули пять разумных, и он тут же снова стал подниматься, занимая свое привычное положение при осадах. Пятерка между тем поравнялась с барбаканом, из которого к ним присоединилось еще три воина, а затем уверенно направилась в сторону Князя.

  Чем ближе подходили переговорщики от герцога, тем тревожнее становилось Атею. Внутри него стала скручиваться невидимая пружина, готовая в любой момент распрямиться, пуская тело воина в пляску с клинками. И причиной этого состояния была троица, что шла в пяти шагах за спинами первой пятерки. Они были выше посланников герцога, разодетых в свои самые праздничные одежды и в каждом их движении крылась затаенная угроза, какая может исходить от хищника, готового к прыжку. Облаченные в легкие кольчуги, с парными мечами у поясов и глухими шлемами, что закрывали их лица от окружающих, они не шли, а буквально скользили по непросохшей от утренней росы траве. Вот только они, наверное, и не подозревали, что хищники бывают разными. И тот, к кому они приближались, был намного опаснее и их самих.

  - Внимание! - еле слышно проговорил Призрак.

  Расстояние между договаривающимися сторонами сократилось до десятка шагов, и процессия остановилась. На некоторое время возникла пауза, в течение которой подошедшие пристально рассматривали Князя и его окружение, не решаясь первыми начать разговор.

  - Кто главный среди этих разбойников? - наконец проговорил один из них, с презрением выплюнув свой вопрос.

  - Ты за словами-то следи - оскалился Гаспар - вырядился, что скоморох площадной.

  Лицо Благородного сделалось пунцовым, он открыл рот и набрал в грудь воздуха, чтобы произнести очередные оскорбительные слова, но Атей не дал ему этого сделать.

  - Я Князь Сайшат.

  Эти три слова были единственными, что он успел сказать, после чего события стали развиваться с невероятной быстротой. Стоящие за спинами посланцев герцога воины, синхронно вскинули свои руки. У центрального бойца в них оказался небольшой арбалет, а два крайних держали непонятные артефакты. Сухо тренькнула тетива арбалета, а из артефактов сорвались 'Ледяные копья' и 'Стрелы огня'. Это уже потом всем объяснил название заклинаний Пит Непоседа. В данный же момент, появившийся в руках Призрака 'Защитник', сверкнув тусклой молнией, отбил болт, но вот уклонится от заклинаний, князь уже не успел. Но то, что произошло следом, на краткий миг ввергло нападавших в ступор. И этого краткого мига Атею и его воинам хватило, чтобы решить их дальнейшую судьбу.

  Достигнув тела Призрака 'Ледяные копья', вдруг посыпались на землю холодным крошевом, а следом, с покрытого инеем доспеха, стало стекать и огненное заклинание. Ледяные осколки, встречаясь на траве с языками огня, рассерженно шипя, моментально превратились в пар, который на мгновение скрыл ото всех фигуру Атея. А потом, натянутая у него внутри до предела пружина, резко распрямилась, вынося из белесого облака совершенного убийцу.

  - ЖИВЬЕМ ПЕРЕГОВОРЩИКОВ БРАТЬ! - только и успел гаркнуть князь, прежде чем размазался в воздухе неясным силуэтом.

  Первым головы лишился стоящий по центру воин. Крутанувшийся, словно детский волчок Призрак, материализовавшись рядом с ним, снес ее 'Поющим', даже не заметив сопротивления плоти. Еще не закончил клинок в правой руке свое движение, как верхняя гарда 'Защитника' со звоном врубилась в шлем стоящего слева от центрального воина бойца, сминая его в районе переносицы. Однако этого времени хватило последнему противнику, наконец, скинуть с себя недавний 'паралич' и перейти в атаку. И по первым его выпадам, Атей понял, что враг, если и уступает ему в быстроте и мастерстве, то не так уж и во многом. По крайней мере, его владение клинками было где-то на уровне тех же Палака или Катаюн. Недавние мысли о пленении и последующем допросе, были безжалостно выброшены из головы, разум затопило боевым угаром, и князь всецело отдался этому состоянию. Теперь не надо было просчитывать свои действия, тело само знало, что нужно сделать, чтобы из этого поединка вышел победителем его хозяин. Никаких мыслей - лишь рефлексы.

  Звон на краткий миг соприкоснувшихся клинков и вот уже противник Призрака с торчащим под подбородком клинком, заваливается на землю. Резкий разворот Атея к последнему противнику, но на том уже верхом сидит ладная фигурка Тахере и прижимает к его кадыку один из своих 'клыков'.

  - БАТЯ, ВСЕ! - как сквозь толщу воды доносятся до него слова и холодная ярость, что бушевала у него внутри, недовольно ворча, вдруг начинает окукливаться и прятаться туда, откуда она совсем на краткий миг была призвана своим хозяином.

  - Все родитель, все - подошла к Призраку Катаюн и стала успокаивающе поглаживать его по руке, возвращая к действительности - у нас все живые, даже без царапин. Ты двух вынес, последнего держит Птаха.

  - Ой - в этот самый момент раздался возглас Тахере и все увидели, как удерживаемый воин, насаживает себя на ее клинок, вспарывая собственное горло - это он сам. Я даже не нажимала сильно.

  От неожиданности произошедшего, девушка вскочила на ноги, захлопала своими глазами и стала рыскать взглядом по сторонам, ища поддержки.

  - Я видел девочка - кивнул князь, из глаз которого уже стал исчезать бездонный черный омут - сними с него шлем.

  Птаха осторожно наклонилась над уже переставшим хрипеть воином, перерезала подбородочный ремень, а потом осторожно сняла шлем. В чистое, безоблачное небо смотрели мутные, без признака зрачков, молочного цвета глаза светлого эльфа.

  - Я так понимаю у этих - указал он острием меча на тела еще двух воинов - отличительные признаки похожие. Гаспар - повернулся он к гному - тела забрать и отдать потом Питу. А сейчас мы поговорим с Благородными. И хищно улыбнулся, выставляя напоказ свои острые клыки.

  Ставшие невольными свидетелями короткой, но кровавой стычки, посланцы герцога напрочь утратили свой лоск и высокомерность и теперь с ужасом взирали на Призрака, который кинул свои клинки в ножны, а вместо них вытащил из наруча острый стилет. Поигрывая им, он присел перед самым, на его взгляд, важным переговорщиком. Поймав взглядом, в котором снова начала плескаться тьма, точку на его переносице, Атей заговорил тихим вибрирующим голосом.

  - И давно под светлых альвов легли?

  - Я... не легли... заставили... - шоркая пятками по дерну и пытаясь отползти, заверещал Благородный.

  - ЛЖЕТ! - раздался еще один голос, на который тут же повернулся Князь - он все лжет Ваша Светлость - тут же начал вываливать все новости еще один переговорщик.

  - Говори - коротко кивнул Атей.

  - Он - осторожно указал говорливый подбородком, возле которого мелькало острие клинка одной из близняшек, на Благородного - именно он все решал. Вернее делал то, что ему укажут из Светлого Леса. Герцог уже давно играет роль простого болвана, который показывают народу, когда тот начинает волноваться. Он бы давно сам отдался на Ваш суд, вот только ему не позволяли этого. Воины пока преданы, но уже ропщут. Из города их не выпускают вот эти - он кивнул на тела непонятных альвов - их отряд небольшой, всего десятка два, но все засели в барбакане. Кто пытается выбраться - режут. Правда и в город не заходят, может, потому и не бегут пока бойцы. А еще...