Хрен С Горы (СИ) - Кацман Изяслав. Страница 32

Если выгорит убедить и беглецов, и вохейцев на мою авантюру, то может неплохо получиться: Баклан будет разруливать возможные проблемы в попутных портах, Сектант — обеспечивать вписку на тенхорабитских «флэтах», группа Вахаку — служить силовым прикрытием на случай, если кто-нибудь вздумает наехать на нас, ваш скромный слуга — осуществлять руководящую и направляющую роль на пути к заветной цели. Солнцеликая и Духами Хранимая в общем-то никакой пользы в грядущем странствии не принесёт, но не оставлять же бедного ребёнка на милость местных педофилов, да и её свита, на которую у меня столько надежд, вряд ли поймёт. В конце концов, год-полтора пути можно потерпеть несносный характер папуасской принцессы. А там, в цивилизованном мире, отдадим её в школу и займёмся воспитанием — авось выйдет из тэми толк: вон цифры до десяти за пять дней успела выучить и теперь увлечённо ходит и считает всё вокруг, ужасая и восхищая окружающих.

Проблема конечно, ещё в том, что купцы, к которым можно попроситься пассажирами, появляются регулярно только на западном берегу острова, где большинство моих предполагаемых спутников объявлены в розыск. Надежды на то, что в обозримом будущем в устье Боо появится вохейский корабль, мало. Остаётся либо поиграть в партизан, тайно пробираясь до Мар-Хона, прячась в лесах или останавливаясь у надёжных людей (Огорегуй на недельной давности совете что-то про оставшихся на западе сторонников тэми говорил), либо же для начала отправиться мне одному или в компании с Бакланом и Сектантом и договориться с купцами, чтобы они по дороге домой завернули в Бонко за пассажирами.

Глава десятая

Два дня после этого я был как на иголках, строя планы дальнего путешествия в чудесные края туалетной бумаги и мыла. Вахаку, сопровождая свою малолетнюю госпожу, дважды появлялся в мастерских, но в присутствии Раминаганивы серьёзный разговор заводить я не решался.

Не зная, как поговорить со здоровяком наедине, я предложил ему самолично поучаствовать в изготовлении обещанного ножа. Внимание Солнцеликой и Духами Хранимой, к счастью, удалось направить на Атакануя, который возился с экспериментальным образцом самогонного аппарата.

В промежутках между качанием мехов, я сумел выложить Вахаку, что тут крутит и мутит за их спинами глава делегации. Дикарь выслушал, мрачнея с каждым моим словом всё больше. Столь же молча и угрюмо внимал он моей, так сказать, позитивной программе. Когда я замолчал, текокец, сохраняя внешнее спокойствие, сказал: «Спасибо, Сонаваралинга», и двинулся прочь, напряжённо о чём-то думая, забыв даже про почти готовый нож.

На следующий день мне пришлось топать на строительство канала, где завязалась растянувшаяся до обеда дискуссия по поводу предстоящего через неделю пуска воды: оказывается, мои подчинённые и добровольные помощники очкуют перед решающим моментом, и норовят переложить ответственность на меня, как на инициатора и организатора. Несколько часов мы спорили насчёт того, хорошо ли укреплены стенки канала, туда ли куда надо в итоге его проложили, точно ли выверены уровни, и, самое главное — все ли магические обряды правильно и в полном объёме произведены.

Так что начало событий я пропустил. О чём не сильно и жалею. А ещё лучше, если бы я вообще оказался далеко-далеко от всего случившегося веселья: в загадочном Ирсе или, предел мечтаний — в своей квартире.

В общем, обсуждение правильных заклинаний было в самом разгаре, когда на поляну, где собрались все причастные к ирригационной программе, влетел Атакануев мальчишка-подмастерье, с ходу начавший тараторить, помогая себе усиленной жестикуляцией. Ничего не поняв, я рявкнул на незадачливого гонца, требуя повторить помедленнее. Чуть успокоившись и переключившись с ускоренной перемотки в режим нормального воспроизведения, пацанёнок принялся повторять сначала.

Сердце у меня сразу ушло в пятки: речь шла о том, что чужаки из свиты тэми устроили какую-то заварушку. С чего всё началось, вестник точно не знал, но пришельцы вроде бы сперва затеяли разборки меж собой, кого-то убили, многих ранили, а потом припёрлись к резиденции таки и стали предъявлять тому претензии насчёт какого-то злоумышления против Солнцеликой и Духами Хранимой.

Собрание, посвящённое магическому сопровождению грядущего пуска канала, прервалось на середине. Такумал и остальные бонко сразу же засобирались в Хау-По, преисполненные самых нехороших предчувствий. Суне, предоставленные самим себе, поднялись, чтобы разойтись по своим отрядам. Я придержал Длинного и Ко со словами: «Подождите немного, сейчас ещё поговорю с ганеоями». Повторив предводителям рабочих отрядов тремя фразами то, о чём разговор шёл в течение предшествующих нескольких часов, я сказал своей свите: «Теперь пошли. Только не сильно спешите. Что-то мне не очень хорошо».

Насчёт «нехорошо» я не соврал. Мне действительно было плохо — а с чего должно быть хорошо, коль моему боссу стало известно, как я его сдал чужакам-текокцам. Но делать нечего, если я вздумаю отсиживаться по кустам — растеряю и без того невеликий авторитет и уважение со стороны окружающих. Тогда останется только и дальше прятаться вдали от людей.

Стараясь придать лицу полную невозмутимость, я в сопровождении своей минисвиты вошёл в Хау-По. Уже на околице деревни, не вдаваясь в ненужные и не красящие меня подробности, пришлось обрисовать вкратце своё видение ситуации, резюмировав это приказом, в случае чего, мочить всех, кто вздумает напасть на нас, и валить отсюда нафиг — лучше в Сонав, но, на крайний случай, годится и Бон-Хо: главное подальше от Ратикуитаки.

Мы миновали десятка полтора домов, не встретив никаких следов боевых действий или массовых беспорядков. Людей, правда, тоже не было видно. Но по полуденной жаре туземцы должны прятаться в тени. Наконец, попалась первая живая душа, принадлежащая полусогнутой старухе. Бабка молча проводила нас взглядом.

Ещё сотня метров — и площадь возле резиденции Самого Главного Босса. Толпа была не малая — несколько сотен, в основном мужчины, поголовно все вооружённые кто чем. Ратикуитаки стоял у своей хижины в окружении регоев и родственников. Напротив его возвышался разъярённый Вахаку, за которым стояли остальные текокцы, окружая тесным заслоном Раминаганиву.

Моё появление вызвало некоторое оживление среди собравшихся, зашелестевших: «Сонаваралинга, Сонаваралинга…» Как-то само собой очистился путь к стоящим напротив друг друга людям нашего босса и текокцам. Вблизи бросилось в глаза, что Вахаку и часть его спутников успели уже с кем-то подраться. Причём, сдаётся мне, не с хозяевами — потому как у людей Ратикуитаки никаких ран или ушибов не наблюдалось. Да и вообще бонкийские регои, будучи при оружии, не показывали намерения атаковать чужаков: если вторые смотрели на правителя бонко и его воинов весьма неприязненно, то первые скорее демонстрировали растерянность. Только их начальник смотрел на текокцев злобно. При виде меня лицо Самого Главного Босса вообще утратило всякое подобие человеческого, превратившись в рыло неведомого науке зверя. Пришельцы с запада же, смотрели на меня, словно ожидая чего-то. И я решил, что их компания предпочтительнее, нежели общество моего начальника — судя по всему, бывшего.

Став чуть левее и позади Вахаку, я принялся ждать дальнейшего развития событий.

Огромный текокец, нарушив молчание, обратился ко мне, чуть повернув голову, продолжая краем глаза следить за Ратикуитаки: «Сонаваралинга, повтори всем собравшимся здесь то, что ты говорил мне вчера, когда мы делали нож».

— Что именно? — изобразив непонимание, уточнил я.

— Про замыслы бонкийского таки — нетерпеливо и несколько раздражённо от моей непонятливости пояснил Вахаку.