Хрен С Горы (СИ) - Кацман Изяслав. Страница 46

Солнцеликая и Духами Хранимая тэми занималась очень важным делом, можно сказать государственной важности: она кормила сидящую в прочной корзинке мёрзнущую крысу, подаренную месяца полтора назад моей бывшей подругой Алкой-Алиу.

Владелица небольшого, но прибыльного бизнеса по разведению деликатесных зверьков, а по совместительству — успешный мастер-гончар, решила тогда навестить своего старого друга Сонаваралингу а заодно обменять немного живого товара и продукции бонхийской керамической мастерской на разные интересные вещи вроде медных изделий. По старой памяти я обеспечил ей весьма выгодный обменный курс. На радостях Алка расщедрилась и подарила одного из грызунов Раминаганиве к немалому восторгу венценосного ребятенка.

На Алиу юная претендентка на трон Пеу также произвела самое благоприятное впечатление. Моя бывшая подруга, любовница и в прошлом почти что жена на прощание выразила мне самое решительное одобрение в адрес тэми и поинтересовалась: достаточное ли удовольствие получаю я от столь молодой партнёрши по ночным утехам. На моё решительное отрицание — дескать, как я могу посягнуть на особу столь благородной крови (насчёт детского возраста принцессы и почти отцовских к ней чувств я даже не заикался, не рискуя прослыть конченным идиотом) — Алка лишь хмыкнула, выражая не то своё неодобрение глупому моему поведению, не то недоверие мои словам: типа, знаем мы вас, моралистов.

Напрочь деловая и независимая бизнесвумен отправилась восвояси, а в память о ней остался зверёк, временами начинающий крупно дрожать, словно его не согревает в тропическом климате бурая шерсть. Местные умельцы соорудили для него специальную корзину-клетку из особо прочных прутьев, обработанных каким-то горькими отваром, дабы почётный узник не вздумал прогрызть себе дорогу на волю. А Солнцеликая и духами Хранимая посвящала не меньше часа в день кормлению его кусочками печёных корнеплодов и фруктов.

Завидев меня, тэми радостно крикнула: «Сонаваралинга, я дописала те слова, которые ты вчера задал!»

— Хорошо, Рами — кивнул я, присаживаясь на циновку — Сейчас проверю — одной из самых ценимых мною привилегий была возможность в приватных разговорах сокращать имя Солнцеликой и Духами Хранимой — в обмен на такое же сокращение моего обозначения до совершенно дикого в представлении туземцев «Рали».

Служанка принесла орехов и кислых ягод — любимых лакомств юной претендентки на трон Пеу. Я, отправив в рот пригоршню набивающих оскомину фиолетовых бусинок, взял в руки кусок папируса, исчирканный каракулями: что ж, неплохо, ошибок почти нет, да и те, что имеются, можно списать на то, что при относительной бедности местного языка согласными, которые я вполне сносно воспринимал и воспроизводил, с гласными была просто беда — каждая из вроде бы привычных «а, и, е, у, о» при ближайшем рассмотрении оказывалась тремя-четырьмя (а «у» вообще, минимум, шестью) звуками, для туземных ушей, бывших вполне самостоятельными фонемами. Если честно, я, кажется, до сих пор не научился правильно выговаривать кое-какие из гласных. Не знаю уж, как это воспринимают окружающие: то ли как странный акцент, то ли как дефект речи.

Похвалив тэми за успехи в овладении грамотностью, я заставил её решить в уме несколько задачек на сложение и вычитание — пока что мы оперировали с числами не больше сотни. Потом Рами потребовала рассказать какую-нибудь историю вроде вчерашней о железных птицах, в желудках которых способно поместиться целое селение.

Немного подумав, начал повествование про мелких, не видимых глазом, демонов «лекорону», что живут в меди, и которых заставляют делать всякую разную работу люди в далёкой стране. Служанки, доселе мельтешившие вокруг, занятые своими делами, потихоньку присели в паре шагов от наших циновок, навострив уши: сказки послушать они любили, как и все жители Пеу. А тут не о привычных всем волшебных свиньях да говорящих рыбах или взаимной резне братьев и прочих родственников речь идёт, а о духах и могучих волшебниках, которые этих духов гоняют по своим надобностям.

Только сегодня чего-то не клеилось у признанного специалиста по колдовству и усмирению магических сущностей повествование. Впрочем, прислуживающие тэми девки и старуха Тамарива особого внимания на отсутствие энтузиазма в изложении не обратили. В отличие от Солнцеликой и Духами Хранимой. Раминаганива вдруг приказала: «Хватит, надоело!» — и добавила, адресуясь к служанкам — «Идите, работайте».

Когда лишние уши оказались достаточно далеко, юная тэми выдала, не спрашивая, а скорее утверждая: «Не интересно ты сегодня рассказываешь. Будто тебя что-то тревожит, Сонаваралинга».

Неожиданно для самого себя я начал рассказывать о своих сомнениях и тревогах. Раминаганива слушала, слушала, не перебивая, да вдруг и ошарашила внезапным выводом: «Странный, ты Ралинга. Словно ты не сонай, а тот самый волшебник из твоих сказок. Или с далекого запада, Тунаки мне про Ирс много говорил».

— Ты права, Рами — не интересуясь, что же привело тэми к такому смелому выводу, горько усмехнулся — Я действительно не Ралинга из Аки-Со. Четыре с лишним года назад меня ничего не понимающего и не знающего об этом мире подобрали на месте смытого морем Аки-Со люди из Бон-Хо. Потом Темануй из Тено-Кане признал во мне своего родственника и нанёс на моё тело татуировки, означающие принадлежность к сонаям и клану. Я выучил язык людей Пеу, и старался жить их жизнью и быть полезным людям Острова.

— Ты с Ирса? — тихо спросила тэми.

— Не думаю — отрицающе мотнул я головой (кстати, ещё один нехарактерный для папуасов жест) — Даже Пеу в моём родном мире трудно было бы не заметить. Не говоря уже о Вохе и прочих странах на островах и Дисе. Я бы обязательно услышал бы хоть что-нибудь и Вохе, и об Укрии с Тузтом, и о Кабирше. Но там ничего такого нет. Мой мир где-то очень далеко. И я не знаю, как туда попасть: просто по морю туда точно не приплывёшь.

— Значит, тебя перенёс к нам колдун, ещё более сильный, чем ты — сделала вывод моя юная собеседница.

Как всё-таки просто папуасам: не надо заморачиваться вопросом, откуда и как я попал в этот мир — колдовство и точка.

— Я всегда чувствовала, что ты словно не отсюда — сказала тэми.

— Почему? — полюбопытствовал я — И почему остальные не догадываются?

— Наверное, мне помогает колдовской дар моего предка Пилапи Старого — на полном серьёзе, без всякого пафоса, как что-то вполне разумеющееся ответила Рами.

И снова всё у неё просто: есть сверхъестественные способности, унаследованные от первого типулу-таки его потомками — здесь с этим строго — чтобы чего-нибудь добиться, нужно не только военными или управленческими талантами выделяться, но и магией владеть на высшем уровне. Так почему бы не обладать Солнцеликой и Духами Хранимой неким встроенным детектором, позволяющим определять иномирян.

Ну ладно, коль сама тэми не задумывается, как ей удалось меня расколоть, не буду на этот счёт сильно грузиться и я. Какая, в сущности, разница, что помогло увидеть наследнице трона Пеу мою инородность: свежий незамыленный взгляд, помноженный на живость ума и любопытство; женская интуиция; собственная моя неосторожность, вызванная тем, что я впервые столкнулся в лице Рами с искренним и бескорыстным интересом к моей персоне, или всё это вместе взятое.

За предыдущие четыре года, пожалуй, только дед Темануй руководствовался в отношении меня простой симпатией, да и то, скорее доброе отношение к Ралинге и базировалось на родственных чувствах. Кроме того, немного получше узнав местный социум, я бы не исключал и гомосексуальную подоплёку в мотивации деда, в силу его возраста приобретшую характер чисто платонический.

Остальным же всё время было что-то от меня надо: Алка рассчитывала на выгодное замужество, для Понапе я был просто учеником, выдающим на-гора инновации, Длинный видел во мне могущественного колдуна, пристроившись в окружение которого можно сделать карьеру, покойный Ратикуи воспринимал меня в первую очередь как источник полезных ништяков, для сонайской родни я был партнёром по медному бизнесу. Конечно, многие из них испытывали ко мне вполне дружеские чувства, особенно моя бывшая подруга и хромоногий гончар, но всё равно, проглядывал за их расположением вполне себе корыстный интерес.