Ведьма огненного ветра - Кузьмина Надежда М.. Страница 37

И вот примерно две недели назад Версини пропала, оставив мужа и ребёнка двух с половиной лет от роду.

— Добавлю некоторые подробности, — поднял руку Колин. — В Сыскном департаменте мне любезно предоставили все рапорты по данному делу. Хотя почерк у их сыщиков — бррр! Итак, в день исчезновения, двенадцать дней тому назад, господин Крийон с супругой отправились за покупками. В какой-то момент госпожа Версини спохватилась, что забыла купить шёлковые нитки для вышивки, и попросила мужа подождать, пока она сходит туда и обратно. Но назад не вернулась. Муж ждал её больше часа, потом отправился искать. Не нашёл, побежал домой, думая, что супруга могла возвратиться туда. Только дома жены тоже не оказалось. Тогда он поднял на ноги всех слуг и работников и отправил на поиски. Искали весь вечер и всю ночь. На следующий день господин Крийон посетил Сыскной департамент и обратился за помощью.

— Безутешный супруг, у которого через десять дней после пропажи жены объявилась новая невеста, — насмешливо протянул Ален.

— Да, кстати, — подхватила я, — Колин, ты не знаешь, кто такая эта госпожа Ливерия?

— Отчего же, знаю, — улыбнулся Колин, как сытый кот. — Сыщики опросили всех домочадцев. Ливерия была служанкой в доме Вийет, ещё когда был жив сын, а домоправительницей стала называться после смерти хозяев. Так выходит, теперь служанка доросла до госпожи?

Вздохнула. Судя по тому, что видели мы с Аленом, красавец-муж за спиной неказистой жены уже давно закрутил роман с соблазнительной экономкой. И, получается, если продолжить логическую цепочку, жена в этом случае — помеха, потому как стоит между мужем и его зазнобой, а ещё между мужем и деньгами.

А что делают с помехами? Правильно, их убирают.

Вот то-то же…

Молчание прервал лорд Тиурра:

— Не знаю, насколько это важно, но Крийон Мелорд управляет делами дома Вийет как опекун несовершеннолетнего сына. Сам он на наследство прав не имеет. То есть он может забрать после смерти жены её личное имущество, но торговое дело должно остаться в семье и переходить по прямой линии крови. Иначе — и это правила Торговой гильдии — Мелорду придётся вступать в гильдию заново, что значит искать трёх поручителей и платить большой взнос.

— Значит, прямо сейчас ребёнку ничего не грозит, — отозвался Колин. — А к моменту его совершеннолетия, ставлю тысячу золотых против ослиного уха, все деньги окажутся перекачанными в семью Мелорд. Если мальчик, конечно, доживёт до совершеннолетия.

Я поёжилась.

— Ну что, пока моя помощь больше не нужна? — поднялся лорд Тиурра. — Напоминаю, у вас осталось пять дней, начиная с завтрашнего. Справитесь?

А куда денемся?

— Слушай, а муж заявлял только о пропаже жены или же жены и ожерелья? — озвучила я свербевшую мысль.

— Не жужжи… — фыркнул Колин. — Об ожерелье ничего не слышал.

— Я о том, что если оно в момент исчезновения было на ней, то как оказалось на шее у Ливерии?

— Проверить просто. Надо опросить торговцев, видевших Версини в последний день. Прошло меньше двух недель, так что должны помнить. Если она его носила — это доказательство убийства и причастности мужа.

— Опять, что ли, завтра прогулять? — задумалась я. — Вечером я занята — пою…

Ален тяжело вздохнул. Явно ни бодрая зимняя погода со снегом по колено, ни заваленные тряпками торговые ряды парня не привлекали. Ладно, отпущу страдальца с миром и схожу завтра одна. Даже друзей не стоит перенапрягать.

— Эль, ты не против, если я составлю тебе компанию? — неожиданно предложил Колин. — Проще пойти с тобой, чем объяснять, где, по словам мужа, они отоваривались.

Покосилась на Алена — беднягу явно раздирали противоречивые чувства. С одной стороны — радость, что ему снова не придётся тащиться куда-то по сугробам. С другой — недовольство, что я потащусь с другим.

Боится, что ли, что тот тоже меня за жену выдавать начнёт? Зря. Пословица «Хоть горшком назови, только в печку не ставь» — как раз обо мне. Дурачиться и притворяться я могу сколько угодно, но это не значит ничего.

На следующий день мы с Колином отправились туда, где провела свой последний день Версини Вийет. Колин, высокий, широкоплечий, в плаще с широким бобровым воротником и меховой шапке, смотрелся важно и роскошно. Продавцы, стоило ему зайти в лавку, кидались навстречу, подобострастно заглядывая в глаза. И готовы были рассказать о чём угодно, хоть о грехах собственной бабушки. Так что выяснить, что ожерелье в день исчезновения было на Версини, не составило труда.

— Сегодня или завтра к вам зайдут люди из Сыскного департамента, дадите письменные показания. Ясно? — серые глаза прищуривались на очередного продавца, и тот испуганно кивал.

По ходу дела друг купил две пары замшевых перчаток — чёрные себе и голубые, почти в цвет моего плаща, для меня. Я попыталась отмахнуться…

— Брось, Эль. Это безделица. Считай их подарком на прошлогодний день рождения. Кстати, когда он у тебя?

Я пожала плечами. Вот никогда не заморачивалась гаданиями на кофейной гуще… Возможно, однажды выберу понравившийся день и объявлю тот своим днём рождения.

— Интересно, — протянул Колин. — Ты жила без опоры, а уверенности в себе больше, чем в любой из моих знакомых урождённых леди.

Я пожала плечами снова:

— Опора нужна садовым розам. Сорнякам она без надобности, тем и так неплохо. А я, если помнишь, — сорняк.

— И гордости в тебе тоже немерено, — усмехнулся парень. — Кстати, почему тебя так заинтересовала история этого привидения?

Задумавшись, почесала нос. Как бы объяснить?

— Знаешь, Колин, однажды я помогла выбраться из болота священнику уж не помню которого из богов. Но зато хорошо запомнилось то, что старичок сказал, пока я волокла его на себе к ближайшей деревушке. Он говорил, что боги никогда не указывают людям что-то прямо. Подсказка придёт в подвернувшемся случае. Если ты готов — то увидишь нужное. Если не готов — пройдёшь мимо. Вот кажется мне, что эта плакальщица попалась на моём пути неспроста. Не знаю, какой урок я должна извлечь, но пройти мимо не могу… — Улыбнулась: — Да и жаль мне её.

— И разговаривать с тобой интересно. Когда поймёшь — расскажешь?

— Обязательно. Об ожерелье мы узнали. Куда отправимся теперь?

— В Сыскной департамент. Пусть отправят пару сыщиков взять показания у торговцев. И есть ещё одна мысль… — Парень хищно осклабился и мечтательно закатил глаза, разом растеряв всю важность.

— Какая? — с интересом уставилась я на него.

— Криминальная!

Вот это да! Я бы до такого не додумалась! Когда мы закончили рассказывать о том, что выяснили по делу пропавшей Версини Вийет, пожилому округлому господину, в котором никто не заподозрил бы сыщика, то встал вопрос, как доказать преступление, потому что одних подозрений мало.

Колин поморгал, почесал нос и выдал:

— Предлагаю устроить допрос госпоже Ливерии. Но не обычный, а сделаем вид, будто её похитили. Физически трогать не станем, так что придраться будет не к чему, а нефизически… — хитро уставился на меня, — …говоришь, она боится призраков?

Кивнула. Судя по количеству амулетов, так и есть. Вряд ли её саму и дом ими незаконный красавец обвешал?

— Значит, — Колин прищурился на сыщика, — нам потребуются свидетели, способные выступить в суде. По меньшей мере двое.

— У меня есть непредвзятый коллега, — понятливо кивнул сыщик.

— Тогда поступаем так, — припечатал Колин. — Вы немедленно посылаете госпоже Ливерии повестку с требованием явиться сегодня в Сыскной департамент. А когда она выйдет из дома, мы её перехватим и доставим… — задумался…

— …На склад! — предложила я.

— Отлично. Дальше всё за нами. — Снова поглядел на сыщика: — Вы с коллегой присутствуете и фиксируете показания. Действуем!

Испытывала ли я угрызения совести, накидывая чёрный мешок на голову одетой в лисью шубу домоправительницы и помогая запихивать её в карету? Не-а, ни капли. А устроенная мною маленькая вьюга унесла крики и скрыла следы. Понял ли Колин, что с погодой нам особенно повезло, — не знаю… Он молчал, а я не спрашивала.