Яркими красками по небу (СИ) - Резниченко Ольга Александровна "Dexo". Страница 18

Ну, Кутя… хоть бы ты не подвела. А то всё будет… реально глупо и напрасно.

***

Немало времени прошло, и сложно было уже резину тянуть, хотя… как могла – так и играла… то роль, то на нервах.

Все наши «добровольцы» уже давно спрыгнули и выплыли на берег, скрылись в чаще городского «недо-парка».

Но вот очередной автомобиль, черный джип – и тормозит на проезжей части, прямо на мосту, около нас. Мигом распахнулась дверь – и вылетел ошалевший, разъяренный Кузнецов.

- КАКОГО Х**?! – дико взревел, метая взгляд то на меня, то на Киселя, то на девок.

Заливаюсь победной ухмылкой:

- Ну, ты-то хоть со мной прыгнешь?

Обмер, выпучив глаза.

- А ты че ее не попустил? – вдруг рявкнул на Артема, игнорируя меня. – Это чё за х**ня?

- Борь, - обижено тяну, нагло вклиниваясь, – прыгнешь?

Яростный взгляд на меня:

- Я че, долб**б, по-твоему? И сама слезай, быстро!

Резвый шаг ко мне ближе – попытка схватить, но тут же увиливаю.

Проворный разворот – и спускаюсь ниже.

- Я прыгну!

- Она че… под наркотой? – не сбавляя ярости, гаркает на наших, и вновь взор на меня: все еще не может поверить ни своим глазам, ни ушам, ни разуму.

Ржу:

- Пока нет… Борь, ну, ты-то же – не ссыкло! Вон пацаны уже сиганули. Давай и мы с тобой!

- Ты полностью уже е**нулась, да? Или тебя кто по башке огрел?

Обижено, играючи, дую губы:

- Короче… ясно всё с тобой. Такой же тюфяк.

Замерла я, меряя вновь пучину взглядом. Шумные вздохи – считаю мгновения до апогея храбрости.

- Ты сейчас довы***ваешься! – вновь грозное, неугомонное за моей спиной. – Я же если перелезу – за патлы вытащу и п**ды дам! И потом не плачь, и не скули, что я с бабой так себя веду! Не перегибай палку!

- Да пошли вы! – гневное, обиженное… Резвый, уверенный шаг вперед, срываясь в неизведанную, убийственную, бурлящую хлябь.

Глава 10. Шаг в никуда

***

(Ш у р а)

Я все еще не могла поверить своим глазам. Да никто не мог: прыгнула. С такой высоты... в такие водно-бетонные дебри. Ладно, те - больные, пьяные, обдолбанные - море по колено, им самим дохнуть не жалко... Но Леська...

Живо впивается Кузнецов руками в перила, вторю следом ему и я - алчно выискиваем силуэт умалишенной в беспроглядной пучине.

Ну, же! Дура, где ты там?! Всплывай! Всплывай, идиотка!!!

Но секунды тикали, неумолимо превращаясь в минуты - а гладь рвали лишь волны... и постстрадальные круги.

- Черт... нет ее, не всплывает, - обреченно сквозь писк, отчаянный визг издаю я, захлебываясь животным страхом. Волосы, казалось, зашевелились на голове... а по спине кто полосонул когтями. - НЕТ ЕЕ! - ору ополоумевши я... Испуганный взор около: на девок; на окаменевшего, бешено выпучившего очи, Бориса; на Киселя, что мялся где-то позади.

И вдруг резкое движение. Вмиг Федорович делает полуоборот к Артему и яростно, жестко жестикулируя, завопил в лицо:

- А Х** ТЫ СТОИШЬ?! Твоя баба, или чья?!

Обмер Компот, огорошенный. Не знает, что и сказать... (именно сказать, ибо явно в бой, к делу не рвется).

- С-спуститься м-можно, - тихо, невнятно, едва различимо мямлит.

- Х**жно! Она триста раз там сдохнет, пока ты добежишь! С*ка... одни пи**расы вокруг! - живо стаскивает с себя пиджак Кузнецов и швыряет на асфальт, параллельно - ногу об ногу, сдирая туфли.

Миг - и уже вскарабкался на забор. Перелезть, чуть пройти вбок по парапету и тут же сигануть следом...

***

(О л е с я)

Ударилась, сильно ушиблась… сначала об воду, а затем об что-то твердое, шершавое - словно по асфальту проехавшись - адская боль по всему телу, в том числе ломя и кости. Ногу свело, не давая возможности даже разогнуть. Но еще барахтаюсь, сражаюсь... дерусь. Едва, что могу сообразить. Нервически пучу глаза – тщетно: повсюду темнота, и нет даже легкого намека на свет, куда плыть: где верх, где низ, а где бок...

В нос попала вода – дерет горечь, рвя на части, еще сильнее взрывая позывы жадного вдоха.

Пытаюсь грести, куда интуитивно тащат чувства, но тщетно… Еще гребок, еще бурление – и ничего… кроме непроглядности… Невольный кувырок и снова рвусь… в никуда.

Не хватает воздуха. Совсем не хватает его – позывы на вдох просто безумные, невыносимые… и согласна, казалось бы, уже на вдох водой. Что угодно – только дайте сделать алчное, привычное движение.

Еще миг – и что-то (или кто-то) уцепилось мне за волосы, резвый, дерзкий рывок – и потащило куда-то вбок.

Жгучие секунды – и вдох.

Воздух… эйфорический, сладкий, всепоглощающий.

Попытка ухватиться за спасателя, да только ловко увиливает, отдергивает меня от себя, силой переворачивая на спину – поддаюсь.

Миг – и узнаю, различаю среди этого сумасбродства его лицо.

Боря…

- Плыть сможешь? Отдышись!

И вновь попытка его коснуться, но не дает. Силой направляет к берегу – подчиняюсь. Немного под его напором, а затем перевернулась на живот и привычным брасом.

Чуть сзади плывет, страхует, заботливо следит.

Едва нахожу силы на звук, тихим осиплым голосом:

- Спасибо…

- Плыви-плыви, - язвительное. – Я тебя сам на берегу размотаю.

Пристыжено смеюсь.

Еще немного – и упереться руками, коленями в водоросли, в ил. Рухнуть на четвереньки –вдоволь, с жадностью отдышаться.

- Пошли давай, - вмиг хватает за руку и силой тащит на сушу.

Шаги по скользкой глине, по зыбучему песку, и, хватаясь за корни, выбраться на утес, скрыться за деревьями.

Плюхнулась победно на траву, разведя руки в стороны.

Странное движение – перевожу на Кузнецова взгляд.

Мигом расстегнул рубашку, стянул с себя, выжал и бросил на соседний куст.

Обмерла я, предвкушая остальное.

Но – не свезло. Вдруг шаг – и присаживается рядом.

- И че? И всё? – обиженно я сквозь смех.

- Ты только что чуть не сдохла, а всё ржешь…

- Ну, так… Борькин стриптиз не каждый день увидишь.

- Лесь, - состроил серьезный вид, хотя же видно… гад, что стебется. – Тебя в детстве кто-то лопатой по голове ударил, да?

Пристыжено отвожу взгляд. Кривлюсь в пораженческой ухмылке:

- Почти. Трактор переехал – извилины выровнял.

- Тогда понятно, - отчасти грубое, недовольное, но все же с нотками уступчивости, мягкости и доброты. Разлегся рядом. Шумные, усталые вдохи – отходя от шока и суматохи.

Мигом переворачиваюсь на живот (и плевать на боль, зуд, нытье в конечностях – сейчас в моей голове совсем иное). Взгляд на Кузнецова. Смущенно улыбаюсь (на секунды пряча взгляд):