Светлое будущее (СИ) - Резниченко Ольга Александровна "Dexo". Страница 56

Стук в дверь. Шаг, отрываясь от меня — дернул за ручку деревянное полотно.

Молча протянул мужчина ему телефон:

— Кто там? — удивленно мотнул головой Мирон.

— Ма-йор, — не меньше того поражаясь, гаркнул Гость. — Сам же просил…

— Ах, да, — тотчас выхватил… — Привет, братан, — пошагал в коридор, бросая нас наедине. — Слушай, тут такое дело к твоей Алисе есть… — послышалось издалека, обрывками. — Нет, я сам… Номер скинь…

* * *

Только и удалось провести Его взглядом до машины, украдкой выглядывая из-за штор. Замер у черного джипа на мгновение (в который только что за руль прыгнул этот его, странный знакомый). Прощальный взор Мирашева на окна — и вдруг заметил меня. Улыбнулся печально (пристыжено, с привкусом вины). Ответила тем же, машинально тут же поджав губы. Разворот — живо открыл дверь — и заскочил на переднее пассажирское сидение. Зарычал, взревел мотор. Тронулись с места…

— Ну че там? — послышался неожиданно голос Алисы за моей спиной. — Уехали?

Живо поворачиваюсь, отпуская штору.

Молча кивнула — и прошла мимо, едва (нечаянно) не задев плечом. В спальню — одно только желание: поскорее остаться одной, спрятаться от назойливого внимания новоиспеченной «подруги», кроя заодно малодушные слезы позора, страха и боли. Кроя искренность.

Не последовала та за мной. Что ж… благодарю за учтивость.

* * *

Странный, назойливый шум, галдеж послышался из кухни. И пусть я не любитель подслушивать чужие разговоры, но этой курице, Алисе, как-то вовсе не доверяю. Не знаю, ревность это во мне говорит, или еще чего, нелепая предвзятость к бабам, но — увы. А потому — направиться в туалет, заодно прислушавшись, кому та звонит. И вообще, вдруг она с Мазуром заодно? Как не крути, они все же — одна шайка. Может, сия барышня не только с Миры и Майорова штаны спускала, но и со всех троих?

— Не, ты прикинь?! — различаю слова. — Да меня ты послушай, дура! Задолбала перебивать! Знаешь, че он мне позвонил и к себе позвал? Дело, блядь, у него есть! — возмущенное. — Ага, решился! — паясничая. — Держи рот шире! Я тоже уши развесила, примчала стремглав, а он, ублюдок, сам куда-то свалил. Меня, главное, оставил вместе с этой своей, полоумной. Нет, я конечно не раз слышала, что он отморозок конченный, но не до такой же степени! Это уже, как по мне, перебор! Я! Я, блядь, должна сидеть (более того, наверно, еще и ночевать придется!) с этой его тупой малолетней ш*лавой и следить за ней! Представляешь?! Значит, они сейчас дела порешают — и поедут на радостях бухать и Трахаться, а мне сиди и, я не знаю, волком вой, что ли?! Нет, ну если тебе надоело это чучело — брось ее, зачем кому-то что-то навязывать? Я не пойму… А боишься, что хату выставит, так не води к себе! — Немного помолчав: — Да, фу! Видела бы ты ее! Я вообще не понимаю, как у него на нее встает! Коротко стриженная, зачуханая; ни сисек, ни ж*пы! Ага, — вдруг заржала, видимо, в ответ на слова собеседницы. — Ты ему это предположение скажи, так он тебя саму в цвет неба перекрасит! Дура, не о том ты думаешь! Нормальный он! Сколько его не видела, всегда с какими-то бабами да шарится! Да еще какими, что я даже там рядом не валялась! А тут… ну, не знаю, может, от скуки заскок какой случился, для разнообразия. Или на спор. А может, вообще, в карты выиграл… или проиграл! Короче! Зря я только свое парадное белье напялила. Нехрен было рисковать. Свалил этот хуе, — уже более сдержано, обижено. — А Витька если запалит — точно леща схвачу.

…лязгнула я нарочно дверью, дабы уведомить своего «конвоира», что его служба окончена, и он может валить нахуй, на все четыре стороны, и там спать спокойно.

* * *

Бесцельно шаталась по городу, пытаясь собрать осколки мыслей хоть во что-то толковое, внятное. Что, куда… и как теперь? Что дальше?

Значит… так, да? Ш*лава?.. И пока я буду покорно тебя дома дожидаться, ты будешь где-то кого-то тягать?! И то, пока тебе всё это не надоест. А дальше, дальше что?! Если уж твои близкие «друзья» (зная тебя, как облупленного) в «нас» не верят, то что мне… глупой, остается? Слепо верить в чудо? Так оно и так во многом случилось. А дальше — наиграешься… и выбросишь, если не доломаешь. Оживил, дал обратно силы ковылять по этой земле, рвение сражаться за существование, а потом… возьмешь и раздавишь, как клопа? Морально. И физически. Завершишь то, что твои «товарищи-собратья» по ошибке, глупой халатности, не доделали…

Так?

Не знаю… и страшно дожидаться — проверять очередную свою «участь» в ваших больных «оргиях». Не хочу, не могу… Не буду.

Некоторые и одного раза не выдерживают, не переживают, а мне — выпало уже дважды… и снова грозит. Сколько можно сомневаться?

…Думать, что справлюсь?

Надеяться на человечность и «авось»?

Пора бежать.

Но куда?

Этот… прав, у Женьки оставаться опасно, тем более, что Мазур теперь уж точно знает, что я жива… и адрес, небось, не позабыл, тварь дикая. А потому нужны другие варианты. Только без денег — всё это пустой звук. Пока еще светло, более того, судя по солнцу, около полудня (наверняка, Жарова еще дома) — рвану к ней. Попрошу денег взаймы, на билет. А там — на вокзал, и домой. Жаль, что документы в квартире забыла, так бы можно было, куда подальше податься… Хотя, они же в сейфе — а трогать эту бандуру, чтоб потом еще, если вдруг че пропадет, меня обвинили — нет уж, спасибо! Так обойдусь. Где-нибудь затушуюсь, а со временем подам об утрате — восстановлю паспорт… и диплом, если он мне когда-нибудь еще понадобиться.

* * *

Пешком до дома. Пока дочапала — еще пару часов ляпнуло, м*ть твою… — не подрассчитала.

Но… свезло.

Лишний круг около дома, по соседним дворам… пробивая наличие Мазуровской колымаги (на всякий) — и в подъезд. Звонок в дверь.

Дома.

Лишних вопросов Женька не задавала. Так только, предложила перекусить, а я и не отказалась: бутер с чаем (на ходу) — и живо свалила, прощаясь если… не на век, то навсегда.

* * *

Вокзал (крупное сплетение, узел авто- и ЖД- транспортных линий).

Купить билет на автобус.

Бомжи, цыгане, попрошайки, так какие странные, пугающие своим видом люди — неужто это теперь моя участь? Как в той пословице… по-братски разделили мы с Рожей «яркую» судьбу: ему — тюрьма, а мне — сума?..

Но и со своими оставаться опасно. Если уж Рожу и меня хотели прикончить, то ни перед чем не остановятся — и их не пожалеют. Надо валить.

* * *

В туалет. Перед поездкой надо бы зайти в туалет, а то там черти когда и где попаду. На «платный» — денег жаль. А потому… на той стороне вокзала была «вонючка» — бесплатный толчок — туда и потопаю. Чертовы ублюдки. Где что нормально — сразу все под себя, под бизнес. А отбросы, «отстойники» — пожалуйста, для общественных нужд. И ни в чем себе не отказывайте: а ремонт там, как и уборка… дело крайне редкое, «ленивое», ибо затратное, нерентабельное — по многим показателям, в том числе как ненужный крах антирекламы «халявы».

По переходу с жужжащими лампами — и уже буквально рукой подать до заветной двери: за поворотом раскинулось скромное царство «фаянсовых сливов». И вдруг шорох за спиной. Резко оборачиваюсь я — мужик какой-то стремный следом — шаг прибавил.

А потому взгляд вперед — и рванула я прочь. Пролетела мимо — и на лестницу, в сторону выхода.

Ну его нахуй! Уж лучше обоссаться в дороге, чем так!

А вообще, можно, за здание свалить, в сторону ЖД путей — и в кустах справить потребности…

На улицу, через арку — на внутреннюю парковку. А там — перелезть небольшое ограждение — и вниз с холма да прямиком в буйную зелень…

* * *

Обратно же забираться было не столь весело. Если туда — по влажной траве проехаться-спуститься можно было на ура, то обратно — все оказалось практически неисполнимым. Цепляясь за длинные пасма давно уже некошеной «былины», представить себя корявым скалолазом — и спустя долгие минуты выбраться обратно. Чертова затея… и стукнуло же в голову именно здесь мне лазить! К забору — и едва уже перелезла его, как вдруг шаги чьи-то ко мне вплотную: