Три года счастья (СИ) - "Kath1864". Страница 121

— Детка, это твои подруги? – обращается к своей девушке парень.

— Я впервые вижу этих девушек, вздыхает та. — Я хочу выпить еще, чтобы понять…

— Твое имя Кетрин? – заглядывает в серые глаза девушке, зрачки сужаются.

— Да, имя данное мне при рождении – Кетрин, - отвечает она. — Я Кетрин Пирс.

— Черт! Эта шлюха нас провела! – выкрикивает Майклсон.

— А меня вы знаете? – вмешивается Елена.

— Нет, и советую вам убираться, пока я не вышел сам или не вызвал полицию, - говорит парень выходя в коридор.

— Мы уже уходим и ты забудешь, что видел нас, но прежде, принеси самый дорогой алкоголь, что есть в этой квартире, - внушает Майклсон.

Парень покорно спешит выполнить приказ блондинке. Достав из шкафа самый дорогой виски, что был в их доме, он покрутил бутылку в руке, молча вышел и протянул ее Майклсон, которая внушила девушке забыть об инциденте, сжала в руках бутылку виски и поспешила исчезнуть вслед за Еленой, которая ждала ее на первом этаже.

— Ла-а-адно, я согласна. Кетрин Пирс – умная, манипулирующая сучка.

— Я же говорила…

— И ее здесь нет…

— Нет, но у нас есть еще адреса. Идем. Нужно ехать…Нельзя останавливаться.

С улыбкой на лице пролепетала блондинка, а Елена забирала бутылку из рук Ребекки. Ей тоже нужно выпить. Правда, может хотя бы забудется. Правда, легче не станет, но так хотя бы она позабудет о неутихающей жажде крови и то, что готова вцепиться в глотку первого же прохожего. Так она забудет о том, что ее брат мертв, а идиоты Сальваторе все еще верят в то, что ее можно спасти. Она не верит в это. Ни во что не верит в этом мире. Ее крылья сломаны, в сердце вонзили копье, но она дышит и живет, закрывает-открывает глаза и движется дальше.

Вечно молодая и пьяная.

Несколько шагов в сторону машины, передает бутылку Ребекке, прежде, чем удобно устроится на водительском сиденье. Ей тоже нужно выпить, обжечь глотку алкоголем. Где же предел ее темным эмоциям? Ребекка ведь должна сделать так, чтобы тьма покинула ее сердце и разум. Где эта черта или граница? Границы и черты нет. Ребекка просто часто дышит и разбивает бутылку недопитого виски об асфальт. Как она оказалась в Аду? Ребекка и вправду не помнит, потому что уже не одно столетие ощущает жар Адского пламени на свой идеально бледной кожи. Ребекка привыкла гореть, привыкла к тому что ее кожу обжигает огонь. Привыкла сгорать : ради любви или семьи. Плевать. Сейчас она зла, но останавливаться нельзя, когда цель так близка. Ребекка Майклсон не привыкла сдаваться на пол пути. Она желать жить и умереть именно так, как угодно ей, а не ее семье. Ребекка всегда мечтала о своей семье и теперь, когда ее мечта может стать реальностью она не позволит, чтобы своей мечте обратиться в прах. Не в правилах Ребекки Майклсон уступать или сдаваться. Конечно, смотря на Елену легче отключить эмоции и вправду ничего не чувствовать, ничего и никого не ждать, не начинать с начала. Но она не может сделать этого. Она первородная и статус, прожитые столетия окутанные кровью и болью.

Сколько раз она была на линии огня из-за семьи. Прожитое не позволяет ей быть слабой.

Сколько прожитых пустых лет, во тьме. Все зависит от того, сколько она сумеет выдержать.

Ребекка Мсйклсон сильная, потому что может выдержать любую боль : моральную и физическую.

Разбитая бутылка на асфальте, в луне отражается стекло и янтарная жидкость.

Вечно молодая и пьяная.

Может ли Ребекка Майклсон стать другой?

Улыбается, хлопает дверцей Chevrolet Camaro садят на сиденье рядом с водительским.

Впереди несколько часов в пути и однообразные пейзажи, новые города. Но теперь хотя бы будет не так скучно и музыка по радио не будет раздражить, потому что теперь Ребекка будет вместе с Еленой напевать навязчивую мелодию, которая отпечатается в черепной коробке к утру.

Красный сменяется зеленым.

Нога нажимает педали газа, свет фар разбавляет кромешную, ночную тьму, ветер в лицо. Елена смеется и кажется она свободна, ощущает прилив адреналина. Действие адреналина сходно с эффектом возбуждения симпатических нервов. Адреналин вызывает сужение большинства сосудов, усиливает сокращения сердца, повышает артериальное давление. На частоту сердцебиений адреналин оказывает прямое стимулирующее и в тоже время замедляющее действие на сердце, расширяются зрачки. Нужен адреналин для подготовки организма к борьбе за жизнь в случае неприятности. Адреналин – прилив сил и бодрости.

Впереди новый город и новый шанс.

Впереди борьба.

Только вперед.

Вечно молодые и пьяные.

Но, что, если завтра кто-то другой будет вечно молодым и пьяным? Кто-то за них…

Кто-то другой…

========== Глава 55. Красное кружево и вино. ==========

Ну и зачем же ты так со мной? Сейчас будет ой-ой-ой!

Красные кружева, мой голос простуженный.

Бутылка красного вина, и ты уже почти пьяна;

Бутылка белого вина, и она уже тоже до дна.

Ты - моя птица, под названием Рай;

Крыльями взлетай!

Забери меня туда, где не я;

Где меня никто не узнает.

Пока над куполом сыпет зима,

Мы навсегда с тобой улетаем.

HOMIE – Птица рай.

*** Пенсильвания. Несколько дней назад. ***

Серьезные отношения. Когда это у вампиров возможны серьезные отношения? Женщины и есть женщины, не бывает у бессмертных вечной и чистой любви. Романы они и есть романы. Страсть и есть страсть. Похоть и есть похоть.

Дождь падает вниз.

Вошла в его мысли и нашла там приют.

Только ей он открыл душу и рассказал о своих мечтах.

Только она может согреть его, разжечь огонь страсть.

Только она может так играть с ним.

Она понимает его.

Только с ней желает провести остаток вечности.

Целый день, начиная с раннего утра, шел дождь. Он делал недолгие перерывы, во время которых на улицах появлялись люди, и снова начинал безжалостно лить.

Элайджа задумчиво смотрел в окно. За то время, которое по причине погоды обязан провести в четырех стенах, сидеть в комнате отеля, который, оказался весьма кстати по пути к Уиллоби. В его руках была книга, которую он вытащил с одной из полок, внушил принести администратору кофе без сахара. Он бегал глазами по строчкам и пил кофн. К сожалению, чтение ему быстро надоело, потому что ее нет рядом и кому ему читать? Зачем?

По началу его взгляд задержался на окне, по которому катились дождевые капли. За стеклом был виден чёрный от дождя фасад здания. Потом он оглядел пустую комнату и грустно вздохнул. Он-то нашёл себе занятие. Он должен ехать к ней, а не сидеть на диване в пыльном и темном номере гостиницы.

Никакого света.

Решив, что скучнее того, чтобы сидеть на диване, ничего нет, отлаживает книгу, ставит чашку с недопитым кофе на блюдце, закрывает глаза и опять вернулся туда, где светло, открыл черную дверь за которой нашла приют и его душа.

Это ведь не тысячелетние воспоминаний, которые скрывались за белыми дверями. Это что-то иное или просто эта женщина сумела занять особое место в его мыслях и душе?

Элайджа еще не знает, что за той дверью он скрывает и часть себя. Часть, которую знает она. Часть, которая способна любить и чувствовать. С ней он не такой закрытый и сдержанный. С ней его глаза и душа пылают.

Все же ей удалось занять особое место в его черной душе и мыслях. Удалось, потому что

Кетрин Пирс – черная. У нее черное сердце. Удалось, потому что с ним ее взгляд меняется с покорного и мягкого до наполненного огнем страсти.

Черное разбавленное красным – навсегда.

Он опять вошел в эту черную дверь.

Она положив свои изящные руки на его плечи, заглянула ему через плечо.

Задумчив чётче появлялся образ возлюбленной. Образ Катерины и он забывает обо всем.

— Расскажешь? Поделишься со мной? - спросила она.

— Конечно, — не отрываясь от чтения, сказал он. — Если у нас не будет вечности на двоих? Если я оставлю тебя? Ты осудишь меня, возненавидишь и я не смогу с этим жить.