Пробуждение (СИ) - Охэйо Аннит. Страница 28

К счастью, стрелять в него не стали, и он быстро добрался до стены. Глухой, четырехметровой, на монолитном бетонном фундаменте. Совершенно неприступной. Йаати, вздохнув, пошел вдоль неё, — и через минуту удивленно замер перед открытыми воротами, ведущими в просторный пустой двор. В его центре блестела ребристая коробка здания. Вокруг стояло несколько одноэтажных домиков из рифленого железа, скорее, бараков, — и какая-то машина, очень похожая на танк, даже с башней, но без пушки, как сначала показалось Йаати. Её толстенная крыша была поднята на гидравлических опорах, — и на ней светлел сероватый пластмассовый квадрат. Сама машина была тускло-серая, словно присыпанная пылью. Нет, не присыпанная, — он разглядел влажный блеск смотровых щелей или перископов. Похоже, что это просто такая вот краска…

Словно завороженный, он подошел поближе. Теперь он заметил два торчавших по бокам башни тонких ствола, и счетверенные пакеты серо-фиолетовых, тоже пластмассовых контейнеров над ними. В голове у него вдруг словно щелкнуло: он понял, что видит самоходную зенитную установку, а то, что он принял за крышу — радар. В Сарьере таких машин давно не было, — но раньше они производились, и он видел их рисунки в книгах. Правда, там они были заметно меньше и проще. Но по сравнению с фиолетовым «танком» машина казалась примитивной, и Йаати задумался.

То, что он видел под землей, говорило о технике, почти нечеловеческой. Казалось, что здесь, в этом мире столкнулись две сверхчеловеческих, — но одинаково нелюдских, — силы, и эта мысль очень ему не понравилась. Он привык верить, что Сверхправитель, сам отнюдь не человек, принес Сарьеру безусловное благо, — по крайней мере, избавил его от разных, несомненно, жутких опасностей. И мысль о том, что эта колоссальная башня и Парящая Твердыня, — порождение одной и той же силы, тоже очень ему не понравилась. Ему не хотелось, чтобы в его мир пришли все эти жуткие твари. Но и видеть людей в роли солдат на какой-то чужой страшной войне ему тоже совершенно не хотелось…

Недовольно помотав головой, он подошел к машине, — но люков в ней не было, точнее, отсюда их не получалось разглядеть. На бронеплитах, защищающих гусеницы, виднелось несколько небольших кратеров, окруженных странной металлической рябью, — такую Йаати видел однажды внутри старой водопроводной трубы. За много лет вода причудливо источила металл, покрыв его острыми изогнутыми гребешками, очень похожими на миниатюрные застывшие волны. Что-то похожее он видел и здесь, — только эта вот рябь возникла в одно мгновение, и оставила её не вода.

Йаати вспомнил странные пушки «руканогов». Плазма, вот что это было. Но пробить два дюйма монолитной стали не смогла и она. Если это, конечно, вообще была сталь, а не титан или ещё какой-то сплав.

Он задрал голову и посмотрел на стволы, — лишь рядом с массой машины они казались тонкими. Представить себе судьбу идиота, решившего пострелять в эту бронированную дуру, было совсем нетрудно. Он на такое точно не осмелился бы. На войне он никогда не был, но фильмов про неё смотрел достаточно, и чем кончается атака танков Сарьера на очередную орду каких-нибудь сектантов-изуверов, видел не раз, и даже далеко не два. Конечно, это лишь кино, — но и наяву даже спокойно стоящая стальная громадина смотрелась очень страшно.

Тем не менее, он решился подойти поближе… и испуганно замер, когда в машине что-то скрипнуло. В плоском лбу башни, в углублении квадратной обоймы, был закреплен стальной шар с круглым глазом объектива. Сейчас он повернулся и смотрел прямо на него. Как-то вдруг Йаати услышал приглушенное жужжание тока, исходившее от машины, — черт знает, сколько она тут стояла, но мертвой, совершенно точно, не была. Он невольно попятился… потом недовольно мотнул головой: будь он и в самом деле целью, он наверняка погиб бы в тот же миг, в какой зашел во двор.

Обойдя машину по широкой дуге, он подошел к зданию. Оно стояло на литой бетонной платформе, над ней поднимались похожие на огромные жалюзи стены. Быстро обойдя его, он замер у массивной стальной двери. Разумеется, запертой, но сквозь прорези стен внутрь ровным потоком втекал воздух, и Йаати задрал голову. Торцевая стена была идеально гладкой, как и крыша, и отвесной. Но в ней, сразу под коньком, зиял пустой проем окна, и он понял, что внутри стоит какой-то механизм, выделяющий тепло, — вся эта конструкция походила на громадную трансформаторную будку. Странный зуд между ушей стал здесь почти невыносимым, — похоже, что-то в этом здании и создавало его.

На секунду у него мелькнула мысль закинуть в это окно гранату или две… но это был бы уже самый верх идиотизма, и Йаати, поморщившись, быстро зашагал назад, к крепости. Поняв, что других вариантов нет, он долго стоял на ведущей к башне дороге, — но, в конце концов, понял, что просто старается оттянуть неизбежное. Зашипев от злости, он топнул, сжал зубы, — и, не оглядываясь, зашагал вперед.

Но, едва он вошел в лес, в голову пробралось опасение совсем другого рода: что, если этот странный зуд в голове, в самом деле, как-то отгоняет тварей, и, как только он выйдет из зоны его действия, они атакуют его?..

Он даже дернулся назад, надеясь ещё раз попытать счастья с джипом, — но из этого всё равно ничего не вышло бы, так что оставалось довериться ногам. Тут ему или повезет… или нет, и с этим уже ничего не поделать.

Печально вздохнув, Йаати быстро зашагал дальше. И вдруг замер, словно налетев на стену. «Руканоги» стояли на дороге и, безглазые, смотрели на него.

До них оставалось всего метров пятьдесят, и Йаати моргнул, не понимая, откуда они появились: только что тут никого не было, а заросли на обочинах дороги не казались настолько густыми, чтобы они смогли в них спрятаться.

Бежать было уже поздно, так что он вскинул пистолет. Оружие резко ударило в руку, но твари не двинулись, — пуля ушла в молоко. Йаати нажал на спуск ещё раз… но у «руканогов» были плазменные пушки, — и они синхронно дали залп.

К счастью, расстояние для них всё же оказалось великовато, — плазменные заряды выгорели и взорвались, не долетев до него буквально пары метров. Волна раскаленного воздуха ударила Йаати в лицо, словно кулак, — он взмахнул руками и полетел назад, опрокинувшись навзничь. От удара из легких вышибло весь воздух.

Несколько секунд он беззвучно хватал его, словно рыба, потом всё же смог перекатиться на живот и встал на четвереньки, ошалело осматриваясь. Пистолет лежал метрах в трех. Морщась от боли, он пополз к нему, но рядом вновь взорвался плазменный заряд, а может, даже несколько, — его словно ударило доской и вновь опрокинуло на спину. Зашипев от злости, Йаати вновь перевернулся, — и тут за спиной снова что-то взорвалось. Его опять ударило нагретым воздухом, но уже не так сильно: похоже, что твари всё же не могли подойти ближе.

Эта ценная мысль придала ему бодрости. Он вновь поднялся на четвереньки, и, прямо так, не вставая, пополз к оружию. Осталось всего лишь…

За спиной словно вспыхнуло солнце. На кожу, казалось, плеснуло кипятком, потом ударная волна поддала Йаати под зад, — и он куда-то полетел, перевернувшись через голову.

В этот раз он, наверное, с минуту лежал на спине, беспомощно хватая воздух и пытаясь понять, на каком же он свете. Потом кое-как перевернулся на живот, встал на четвереньки и поднялся. Кожа на руках покраснела, как ошпаренная, от одежды воняло паленой тканью, — но в остальном всё, вроде бы, обошлось.

Ковыряя пальцами в ушах — в них оглушительно звенело, — Йаати оглянулся. Дорога была разворочена, словно на ней разорвался снаряд, вокруг неё мелькало низкое, дымное пламя, вся растительность вокруг пригнулась и пожухла.

Вначале ему показалось, что у тварей взорвались их проклятые пушки, — но сквозь лес пролегла узкая просека, отмеченная дымящимися обрубками деревьев. Похоже, что главное орудие крепости стреляло тоже плазмой, а его системы наведения могли как-то видеть цель прямо через них…