Троекон. Третий путь (СИ) - Слимпер Николай Николаевич. Страница 76

-- На него часто приходят жалобы, -- слегка рассеянно ответила Рудона. -- Говорят, он торгует некачественным товаром, но его так ни разу и не удалось поймать за руку. Скользкий тип. Всегда его недолюбливала. Мы иногда пересекаемся в суде, но близко не знакомы. Вообще, тот раз, на маскараде, оказался тем редким событием, когда мы, Мастера Зела, собрались все вместе.

Лютер, естественно, в этом сильно сомневался. На людях, возможно, они и не общались, поддерживая репутацию соперников за территорию города, но тайные встречи их были не редки. Азул мог легко перелетать с башни на башню, Горриндол использовать магию, чтобы скрываться от лишних глаз, а остальные... Остальные могут использовать свои способы.

-- Что ж, -- вздохнул Лютер, вставая со стула, -- вас мы предупредили. Теперь мы отправимся к Йесилу. Мы привели с собой десяток стражников, они останутся сторожить дом. В любом случае, хоть какая-то защита. После нашего ухода прикажите дворецкому обязательно запереть все двери и окна.

Ночное небо все еще закрывали тяжелые тучи, нависшие над головами и душами людей. В такую погоду хотелось сидеть дома и носа не выказывать за порог. Однако именно подобное поведение могло послужить причиной гибели. Чтобы выжить -- необходимо двигаться. Таково одно из правил ведения боя. Лютер никак иначе не воспринимал все происходящее. Это битва с умным и расчетливым противником, и дабы его одолеть, необходимо быть на шаг впереди. Но будучи позади, неприятель всегда может ударить в спину.

Оказавшись за оградой особняка, Лютер направил коня в сторону башни Йесила, но скрывшись с глаз, он тут же свернул за первый же угол и отправил коня быстро рысью в другую сторону.

-- Куда мы? -- спросил Войтос, догоняя молестия.

-- Я все думал, как Корпат оказался в погребе, -- ответил Лютер. -- Если он отправился за Сехримом, то что там забыл Гурони? В его покоях полно разного алкоголя, я не видел ни одного пустого штофа. Судя по всему, наместник спустился вниз почти сразу после того, как я побывал с визитом у Горриндола. Я рассчитывал, что он свяжется с Сехримом в ближайшее время, но не так скоро. Как ему это удалось?

-- Послал орла? Или гонца?

-- Их мы могли бы заметить. Да у него и времени бы не хватило, чтобы найти посыльного или птицу, а затем написать послание. И что было в послании, раз Сехриму потребовалось спускаться в подвал?

-- Туннель, подобие потерны, -- догадался Войтос. -- Они встретились в туннеле. Но как Сехрим догадался спуститься вниз?

-- В башне Сехрима я увидел четыре окна, из которых открывается прекрасный вид на остальные башни Мастеров и их подручных, а также большую лампу.

Больше Войтосу не требовалось объяснений, он все понял и так. С помощью света на башне Мастера посылают друг другу сообщения спуститься в туннели, где они и общаются. Получается, что проходы прорыты под всем городом. Возможно, Корпат спустился в подвал вслед за наместников, и тот увидел его, за что и убил, подстроив все так, будто виноват берсеркер. Оставив жизнь Лютеру и Войтосу, он тем самым хотел показать, что не собирается убивать викаранов, и смерть Корпата тоже не его вина.

Лютер намеренно сообщил Рудоне, что отправляется к Йесилу, да еще и без стражников, чтобы вынудить ее связаться с купцом или самим Сехримом. Дабы передать короткое сообщение, нет необходимости бегать по туннелям, хватит лишь с помощью огня лампы передать известный всем заговорщикам сигнал. Викаранов будут поджидать либо на подходе, либо в самом особняке Йесила. От одних Лютера и Войтоса не составит труда избавиться.

Молестию требовалось лишь подтвердить свои догадки. Однако сделать это необходимо крайне осторожно. Азул был метаморфом-химерой, а Горриндол магом или магуем, и если остальные Мастера Зела тоже обладают подобной силой, двоих викаранов не хватит, чтобы одолеть их и выйти из передряги живыми.

Сделав круг. Викаране оказались с противоположной от фасада особняка стороны. Прямо перед ними возвышался высокий цилиндр башни, особенно выделяющийся на фоне темного неба. Подъехав вплотную к стене, Лютер встал на лошадь и забрался на преграду, после чего осторожно, свесившись на руках, спрыгнул по другую сторону. Войтос последовал его примеру.

Тихо ступая по размякшей от дождя земле, они подошли к башне и, прижимаясь к ней спиной, направились к входу. Дверь внутрь оказалась не заперта. Лютер хотел поймать Рудону с поличным, однако не желал сталкиваться с ее возможной силой один на один. Как сейчас хотелось иметь за спиной целый отряд рыцарей, прикрывающих спину, но остался один лишь Войтос.

Тихо ступая по лестнице, молестий с прислужником поднялись на самый верх и уперлись в прикрытую деревянную дверь. Лютер прислушался, но по ту сторону стояла гробовая тишина. Он сомневался, что судья успела уже передать послание и вернуться. С габаритами Рудоны, одно восхождение на лестницу должно стать для нее настоящим подвигом.

Лютер надеялся застать ее врасплох, но не зная силы врага, боялся сам оказаться жертвой страшного хищника. Сейчас его больше заботила не собственная безопасность, а доказательства вины Мастеров в заговоре. В случае ошибки, он мог поплатиться как минимум должностью, и путь наверх может быть для него закрыт. Он не сомневался в вине Сехриме, но остальные... С другой стороны, если вместо того, чтобы запереть все двери и окна и лечь спать, как и собиралась, Рудона отправился ночью в башню, то для этого необходима очень веская причина.

Возможно, за дверью их ждет лишь пустота.

Глубоко вдохнув, Лютер с силой отворил дверь и вбежал в комнату с мечом наголо. И тут же пораженно замер.

Почти всю комнату занимала квадратная кровать с атласными простынями. Резные столбики венчали скрюченные когтистые пальцы, будто замершие навечно в судорогах боли. Полупрозрачный балдахин был похож на кровавую пелену, потому что все вокруг утопало в красном цвете. Красным были даже пол и потолок.

Посреди всего этого стояли двое: Рудона и Йесил. Лютер успел заметить лишь смертельно-черные глаза купца, когда тот вмиг покрылся черными перьями, превратив руки в крылья, а лицо в птичью морду, и ринулся на противников. Молестий едва успел отскочить в сторону, когда огромный клюв ворона с силой врезался в деревянную дверь, проделывая в ней дыру.

Метаморф-химера на миг замер, не обнаружив на прежнем месте неприятеля, а Войтос уже занес меч для удара. Сталь отскочила от рогового клюва гигантской птицы, словно от камня, оставив лишь легкую царапину. Однако удар смог отвлечь Йесила, и Лютер, в одной мгновенье оказавшись на ногах, рванул вперед, выставив перед собой клинок, целя в бок чудовища. Но не успел он сделать и двух шагов, как в него самого прилетело что-то тяжелое, сминая доспехи и с силой впечатывая в стену. Боль в голове от удара дверью берсеркером возродилась с новой силой.

Тряхнув головой, прогоняя готовую захлестнуть его тьму, Лютер едва увернулся от второго удара, нацеленного в голову. Только сейчас он смог рассмотреть нападавшего. Это оказалась Рудона. Она так лихо отпрыгнула назад на кровать, сметая балдахин, что молестий едва мог поверить, что это та самая полнотелая женщина, казавшаяся при предыдущих встречах неповоротливой бутузиной.

Лютер огляделся и увидел лежащего на полу Войтоса. Над ним навис метаморф-химора, сомкнув на свой громадный клюв в районе плеч, а лапами держа ноги, лишив прислужника возможности сопротивляться. От силы сомкнутых челюстей доспехи скрипели и медленно прогибались, будто сделаны из олова.

Поняв, что одновременно броситься на ворона и защититься от носителя Скверны он не может, Лютер перехватил меч и силой метнул его в Йесила.

-- Йесил! -- истошно завопила Рудона, будто меч летел в нее.

Купец не успел понять, что происходит, но инстинктивно взмахнул крыльями, что и спасло ему жизнь. Меч вонзился в крыло, пробив его насквозь. Гигантский ворон закричал одновременно каркающим кликом и человеческим голосом. Но Лютер не стал дожидаться реакции метаморфа, сразу же достав нож и кинувшись на отвлеченную Рудону.