Две правды (СИ) - "Anuwa Kosnova". Страница 30

*

Я частенько от бессонницы летала на Буцефале вокруг школы, и меня заполняли мысли о сложившейся ситуации. Я хотела, хотела его простить. Я столько раз приучала себя не думать о нем, стать сильнее, но как бы я ни старалась, я не могла забыть его глаза, его губы и руки, самого Северуса и как он раскрывался, когда мы проводили вместе ночи.

И эти воспоминания грели меня и давали надежду где-то в сердце, что он тоже не может забыть меня. Я уже не испытывала ни зла, ни боли, только какое-то не понятное желание быть рядом с Северусом.

Мои чувства не оставляли меня, так как я в постоянно видела его, чувствовала, что он смотрит на меня, думает обо мне. Когда я была далеко от него, то просто закрыла эти чувства, но сейчас они меня переполняли. Я не знаю, что это: привычка или все же то, что я постоянно запрещала себе.

У Драко приближались показные выступления, и он чувствовал себя не в своей тарелке. Нет, он знал и умел пользоваться заклинаниями, но как преподаватель не хотел ударить в грязь лицом.

Он попросил меня потренироваться с ним в свободное время. Я согласилась, мне тоже было бы полезно освежить память и потренировать боевые заклинания.

Мы стали вечерами встречаться в Выручай-комнате и устраивать поединки. А во время обедов и ужинов беседовали и разбирали ошибки.

Мы так оживленно иногда разговаривали, что Северус начал часто на нас поглядывать.

Я, конечно, обратила внимание на это, но не подала виду. Через пару дней Драко перестал приходить на поединки и как-то сторонился меня.

Я была озадачена и вечером пришла к нему, чтобы узнать причину резкого изменения в его поведении.

— Я что-то сделала не так, Драко? — спросила я у него.

— Нет, профессор Персиваль! Все в порядке, мне нужно готовиться к завтрашним урокам, — ответил он, уставившись на лекции.

— Ты стал игнорировать меня. Что происходит? — возмутилась я. — И смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! — злилась я.

— Мне некогда, у меня уроки и поединки на носу, — ответил он и поднял голову.

— Я думала, что мы решили, что я тебе помогу! — возразила я.

— Я со всем справлюсь сам, профессор Персиваль, — ответил он и посмотрел мне в глаза.

— Мы с тобой договорились, что ты будешь называть меня по имени! К чему такая любезность? — спросила я.

Драко не ответил, и наши глаза встретились. Я пристально посмотрела в его омут глаз и прочла его.

Картинка вышла сразу: вот он со мной за завтраком, потом обед, я смеюсь над его шуткой, потом картинка резко меняется, появляется Северус в своем кабинете, он одним махом руки впечатал Драко в стену и навис над ним.

— Не смей к ней даже прикасаться, Драко! — прохрипел Северус.

— Но, крестный, я… — Драко что-то мямлил и оправдывался.

— Если я еще раз увижу тебя рядом, я не посмотрю на то, что ты мой крестник! Пошел вон! — рычал Северус.

Я вынырнула из сознания Драко. Мое сердце бешено колотилось от увиденного, сердце сжалось, и одновременно вспыхнул гнев.

— Да как он посмел! — заорала я и направилась к выходу.

Драко встал и хотел меня остановить, но я просто хлопнула дверью и направилась к директору.

*

Я влетела в кабинет директора, меня всю распирало он злости. Северус сидел за столом и перебирал бумаги.

— Да как ты посмел! Ты… — я направила палец на него. — Кто дал тебе право совать свой длинный нос в мою жизнь? — кричала я на него.

Северус, не понимая, что происходит, приподнял бровь и посмотрел на меня.

— Я не понимаю вас, мисс Персиваль, — ответил он.

А меня все сильнее раздражал его спокойный вид.

— Как ты посмел ему угрожать? Кто ты такой, чтоб указывать. Ты… — я орала на весь кабинет.

— Я еще раз повторюсь, что я не понимаю, в чем вы меня обвиняете, мисс Персиваль? — спросил он спокойно и встал из-за стола.

— Все ты прекрасно понимаешь! — крикнула я.

— Прекрати орать! — обратился он ко мне.

— А ты прекрати лезть в мою жизнь, Северус! — взорвалась я.

Сердце бешено стучало, я громко дышала и смотрела пристально на него. Наши глаза встретились. Я увидела в его черных глазах боль и страх. Мы молчали.

Я понимала, что на грани, все чувства сплелись: и боль, и злость, и страсть. Он подлетел ко мне и схватил за талию. Я упиралась и била его по груди.

— Ненавижу! Ты слышишь? Я ненавижу тебя! — билась я в истерике. — Ненавижу! Ненавижу!

Северус сильнее прижал меня к своей груди, я прижалась к нему и уже не кричала, а просто шептала и плакала. Слезы текли не от боли, а от счастья, что он обнимает меня.

— Прошу тебя, только не плачь, Анри, — прохрипел он.

— Ненавижу! Как ты мог? — всхлипывала я.

— Прости меня, я виноват перед тобой, — признался он. — Прошу посмотри на меня? — попросил он.

Я замотала головой, не поднимая лица с его груди. Мои руки обняли его за спину.

Северус провел рукой по моим волосам и пальцем коснулся щеки, осторожно приподнял мой подбородок и посмотрел на меня.

— Прости меня, прости! Я больше так не могу, — шептал он мне в губы.

Я открыла глаза. Он смотрел на меня, и в его глазах я увидела такую страсть и ужасную боль, что наворачивались слезы.

— Я не могу, Северус, не могу, — отвечала я ему, и из уголков моих глаз текли слезы.

— Анри, девочка моя! Мне нет оправдания, но я… — И он остановился, потом встал на колени и обнял мои ноги. — Я виноват перед тобой. Я не должен был так поступать, ведь я не думал, не думал, что тебе пришлось пережить подобное. — Его голос стал хриплым и глухим. — Я все разрушил сам и потом так легко отпустил тебя, — он обнял мои ноги сильнее и слегка целовал их.

— Счастье мое, я сам себя ненавижу, но дай мне шанс все исправить! — шептал он.

Я плакала от счастья и боли. Я прижала свои руки к его голове. Он взял своей рукой мою ладонь и начал целовать, я почувствовала на его лице слезы. Он плакал.

— Любимая! Родная! Ты только моя! Я не отпущу тебя никогда, — простонал он. — Моя! Навеки моя.

Я попросила его встать, и он послушно встал. Мы смотрели друг на друга и молчали. Моя ладонь прошла по его щеке и вытерла слезы. Он прижал меня сильнее и прикоснулся губами к щеке, целуя мои слезы, прикоснулся губами к краю моей губы и нежно поцеловал, я ответила на его поцелуй. Он усилил натиск и стал страстно впиваться в мои губы. Во мне проснулась такая бешеная страсть. Мы целовались в унисон. Забыли про все на свете, про боль, которую принесли друг другу. Осталось только желание, то желание, которое заставляло тебя сгорать, которое жгло и будоражило.

Он приподнял меня, схватил за бедра руками. Я обхватила ногами его спину. Он поднес меня к своему столу, одним махом смел бумаги и опустил меня на него. Он целовал каждый дюйм моего лица, глаза, губы и я отвечала ему.

Я хотела отдаться ему, хотела его, я так долго не чувствовала тех ощущений которые дарил мне Северус.

Северус резко сорвал с меня жакет и рубашку, так что пуговицы полетели по сторонам.

Он припал к моей груди и лизнул ее. Я всхлипнула от его прикосновения, по мне пробежали мурашки. Руками сжала его волосы и запрокинула голову назад.

Он добрался мягкими ласкающими движениями до груди, нежно расстегнул лифчик. Дыхания перестали быть спокойными. Губы Северуса снова коснулись моей шеи и стали медленно, поцелуй за поцелуем, продвигаться вниз и вперед к очаровательно манящей ямке чуть ниже ключиц. Северус нежно поцеловал розовый сосок, еще, еще более страстно… И, наконец, жарко и с жадностью. Он обжимал его губами, вбирал его в себя и жадно гладил его языком, не выпуская из губ. Потом он переключился на вторую половину удовольствия, эта досталась чувственным ласкам его нежных пальцев.

Мое дыхание стало частым и сбивчивым. Тело то и дело выгибалось ему навстречу в попытке прижаться как можно плотнее. Руки Северуса двигались вверх и вниз по всему телу от плеча до округлой попки, массируя каждый изгиб, каждую впадинку моей мягкой бархатистой кожи. Я задыхалась от желания.