Темный Клубок (ЛП) - Фехервари Петер. Страница 12

— Ты покинул свой пост, — сухо добавил Икар Мальвуазен.

— И выжил, — ответил стрелок, вешая трос на десантный пояс. Затем он ухмыльнулся, почувствовав омерзение другого воина, и обнажил изогнутые желтые клыки. — Ага, в моем ордене красавцев немного. В наших жилах ангельская кровь не течет.

Бранатар не услышал в словах незнакомца ни насмешки, ни особой злости. Новоприбывший просто поддерживал разговор.

— Похоже, ты не слишком гордишься сородичами, — предположил Ангел Сияющий. — Или, быть может, они не слишком гордятся тобой, Черный Щит?

На правом наплечнике снайпера не имелось символа ордена — его целиком покрывала черная краска. Это означало, что воин отринул свое прошлое и присягнул на верность одному лишь Караулу Смерти. Подобное деяние было почти немыслимым для космодесантника, и «Черную клятву» приносили лишь те, кого преследовали темнейшие тени.

— Гордость — забава дурачков, — ответил снайпер, ещё шире растянувшись в акульей ухмылке. — Мои братья решили, что я слишком мягок, и наши пути разошлись.

— Ты раньше работал с инквизитором Эшером? — спросил Гарран, следуя за неясной догадкой. Неуловимый представитель Ордо Ксенос, санкционировавший задание, не соизволил лично провести инструктаж для истребительной команды, но Черный Щит явно был плотнее связан с ним — или с ней?

— С того дня, как умер для своего ордена, Саламандр, — огрызнулся Черный Щит, впервые проявив искренние чувства. — Выслеживал этих еретиков-ксенаритов после того, как они откололись от кузниц Стигий и пустились в бега. На задании уже почти год, последнюю пару месяцев сижу в этом дохлом мире.

— Что ты знаешь о нашей цели? — надавил Бранатар.

— О Недежде Лем? — связной фыркнул. — Просто ещё одна магос, которая оказалась слишком жадной и переступила черту, проведенную Ордо. Все они там на Стигиях гребаные ксенариты, но по большей части соблюдают правила и держатся в тенях.

Снайпер пожал плечами.

— Бывает, в Звездах Ореола кто-то выскребает до дна зону раскопок ксеноархеотеха или сбитый корабль эльдар пропадает до прибытия отряда зачистки. Никто не задает лишних вопросов…

Мальвуазен пришел в смятение.

— Ты утверждаешь, что Ордо Ксенос закрывает глаза на ересь?

— Нельзя подвергнуть Экстерминатусу краеугольный камень Империума вроде Стигий, — невесело усмехнулся Черный Щит. — Даже в Имперском Культе нет таких психов.

— Где еретичка? — холодно уточнил Гарран, обеспокоенный поворотом беседы.

— В старом участке Арбитрес, шесть блоков к востоку отсюда, — отозвался стрелок. — Лем крепко заперлась, но солдат-шестеренок у неё маловато. Собирать ксенотех — опасное занятие.

Саламандр изучил связного, пытаясь заглянуть глубже уродливого облика.

— Ты что-то скрываешь, — сказал Бранатар.

Незнакомец молча встретил его взгляд черными глазами, лишенными как зрачков, так и эмоций.

— Готово, — сообщил Анзаль-М636. — Задерживаться нельзя: что видят скитарии, видят и их хозяева. Ксенаритам известно о нашем присутствии.

— Видимо, вы их разбудили, когда обрушили половину этого здания, — саркастически предположил снайпер. Повернувшись, он зашагал к портику. — Давайте займемся делом.

— Твое имя? — спросил Гарран.

— Хауко.

Черный Щит не спросил, как зовут других Караульных.

Крепость ксенаритов располагалась в пограничном районе самого нижнего уровня улья. Огромный купол накрывал весь участок, но к основанию многоярусного города лепились десятки таких же, и все эти десятки составляли только лишь дальние его окраины. В таких масштабах цитадель выглядела незначительной, но при этом оставалась по-своему грозной.

Приземистый бастион в центре пустой площади напоминал цельный куб. Его стены были укреплены железными пластинами на заклепках и усилены контрфорсами дозорных башенок на каждом углу. В главном фасаде имелись парные взрывозащитные двери, украшенные половинками шестеренки — символа Адептус Механикус. Буквально все остальные здания под куполом снесли, чтобы отделить твердыню Недежды Лем от остального улья.

— Ксенариты не сидели без дела, — с невольным уважением сказал Бранатар.

— Вот только сотворили они в итоге бездушное чудище, — насмешливо заметил Икар.

Братья-воины наблюдали за крепостью из осыпающихся развалин на границе площади, одной из немногих построек, уцелевшей после зачистки техножрецов.

— Я на позиции, — отрапортовал по воксу Анзаль-М636.

— Принято, — отозвался Гарран. — Черный Щит?

— Готов к охоте, — передал Хауко со снайперской позиции на крыше. — Уже помечены многочисленные цели в дозорных башнях.

— Принято, — Саламандр переключился обратно на технодесантника. — Тысяча, даю разрешение начинать. Да пребудет с тобой Император.

— Подтверждаю, — ответил бездушный голос. — Начинаю продвижение.

Бранатар проследил за тем, как Анзаль-М636 вошел на площадь вместе с пойманным им сикарийским лазутчиком. Часовые на башенках немедленно заметили пару, и многочисленные лучи целеуказателей метнулись к незваным гостям, подходившим к бастиону. Брат Тысячи не был вооружен, если не считать втянутой серворуки; кроме того, он снял шлем, демонстрируя уязвимость перед тазерным стрекалом скитария. Всем, кроме самых остроглазых наблюдателей, технодесантник показался бы пленником, а лазутчик — его стражем. Но в затылок ксенарита незаметно уходил механодендрит: Караульный был не в силах перепрограммировать солдата, поэтому держал его на коротком поводке. Опасная уловка, но истребительной команде приходилось хвататься за любой шанс.

— Технодесантника не просто так выбрали для этого задания, — предположил Мальвуазен. — Ты доверяешь ему, Гарран?

Саламандр фыркнул.

— На этом задании я не доверяю никому, кроме тебя, брат.

Икар помолчал секунду, размышляя над ответом.

— Мне тоже нельзя доверять, — наконец произнес он.

— Там, на крыше, ты вел себя… опрометчиво… — начал Бранатар, вспомнив, какая ярость охватила товарища.

— Я вел себя как безумец, — прошипел Мальвуазен. — Внутри меня что-то есть, брат. Порча, словно железный шип в моей душе.

Гарран не успел ответить — высокая двуногая машина с грохотом понеслась по внутреннему двору наперерез технодесантнику. В нижней части корпуса шагохода имелась ниша, где помещался сгорбленный сервитор, а в седле наверху сидел скитарий, облаченный в вычурную черную броню. Устройство зашагало по узкому кругу с незваными гостями в центре, всадник нацелился пикой в Анзаля-М636 и о чем-то спросил его «стража» на грубом двоичном наречии. Лазутчик отозвался на том же языке.

— Это нечистая планета, брат, — произнес Бранатар, наблюдая за диалогом. — От подобной порчи любой из нас приходит в неистовство. Твоя ярость была праведной.

Его друг не ответил.

— Икар…

С площади донеслось гудящее уханье, и скитарий-драгун поднял пику, очевидно удовлетворившись ответом. Развернувшись, всадник поскакал прочь и возобновил патрулирование, а нарушители двинулись дальше к цитадели. Когда они приблизились ко входу, взрывозащитные двери разъехались и оказалось, что на проходной стоит отряд техногвардейцев. Громоздкие пушки солдат сияли во мраке зловещей синью. Эти воины носили вытянутые к затылку шлемы, рассеченные узкими визорами, а их броню скрывали длинные одеяния до пят. Затем в караулке возник ещё один скитарий, выше остальных и с гребнем в форме веера на шлеме. Он безмолвно принялся изучать вновь прибывших.

Молчание затянулось.

— Этот раб не потерял чутье, — пробормотал Бранатар товарищу, внимательно наблюдая за высоким техногвардейцем. Очевидно, он был кем-то вроде командира. — Приготовься, брат.

Внезапно командир скитариев бросился на технодесантника с шестопером, но Анзаль-М636 предвидел атаку и взмахнул сервоклешней, отражая удар. Циркулярные пилы на тисках за считанные секунды прогрызли металл и кости, отхватив киборгу руку чуть ниже локтя. Одновременно с этим стоявший рядом лазутчик испустил завывающий вопль, который пронесся по ксенаритам в караулке, словно убийственное цунами. Враги почти по-человечески застонали от боли, когда их мышцы сжались в приступе гальванических судорог. Некоторые упали на колени и схватились за вибрирующие шлемы, остальные начали слепо размахивать руками, врезаться друг в друга или в стены, пытаясь спастись от звуковой пытки.