Сдвиг - Кринг Тим. Страница 47

Теперь события развивались стремительно. Меньше чем через пять минут после приема наркотика он уже галлюцинировал с закрытыми глазами, а еще через несколько минут ЛСД, смешавшись с кофеином в какой-то новый химический состав, превратил его мозг в гигантскую радиоантенну.

Открыв глаза, он увидел уже знакомую по прежним переживаниям немного размытую картину с расплывчатыми предметами: сегодня это были в основном разноцветные ленты — яркие, но прозрачные, развевающиеся над реальным миром. Однако стоило ему сконцентрироваться на чем-то одном — например, одинокой заправке, стоявшей на перекрестке дорог в зеркале заднего вида, — как резкость изображения сразу увеличивалась. Он услышал какие-то звуки и даже обернулся и бросил взгляд на заднее сиденье, но потом сообразил, что это были мысли людей, находившихся на бензоколонке.

— Поторопись, приятель, — услышал он чью-то мысль и решил последовать совету.

Он вылез из машины и вышел на середину дороги. Так бандит из вестерна готовится толкнуть ногой дверь в бар и перестрелять там всех.

Служитель бойко сновал между машинами. Джо Гонсалес. Теперь Чандлеру было известно его имя — он получал информацию без всяких усилий, как видел и слышал.

На заправке стояло четыре машины, в них можно было разглядеть пять, может быть, шесть человек. Но Чандлер знал: их семь — на заднем сиденье «крайслера», в котором ехали Мэй Ватсон и ее незамужняя сестра Эмили, находился младенец. Во сне младенец видел небольшие разноцветные вспышки, и Чандлер решил начать с них. На полях замерцали оранжевые и желтые всполохи.

«Светлячки, — подумал про себя Дэн Карновски, сидевший за рулем «бьюика» и ждавший, когда обслужат «крайслер». — Хорошая грудь», — добавил он, когда Мэй высунулась из окна и попросила Джо Гонсалеса проверить, не надо ли подкачать колеса.

Но Чандлеру было недостаточно просто извлечь образы из сознания других людей. Он хотел выяснить, способен ли он навязать им нечто свое. Среди галлюцинаций и обрывков мыслей окружающих ему было трудно вычленить собственные мысли. «Сконцентрируйся, Чандлер!»

Мэй повернулась к сестре.

— Ты что-то сказала? — спросила она и добавила про себя: «Про мою грудь».

— Что? — переспросила та, но Мэй ее не слышала.

И Чандлер тоже.

— Ну же, давай! — взывал он к себе. — Давай!

Младенец Лео в машине Ватсонов проснулся и заплакал.

Джо Гонсалес, вытаскивавший заправочный пистолет из бака «доджа» Джареда Стайнке, замер на месте. По счастью, топливо уже не подавалось и на землю упало всего несколько капель бензина. Но Джо этого не видел, потому что смотрел на небо.

— Dios mio! [32]

Прямо над перекрестком образовался огненный столб. Беззвучные языки пламени устремлялись вверх, но не рассеивались в воздухе, а извивались вокруг слепящего стержня, будто чем-то были к нему намертво прикреплены. Через мгновение стержень начал приобретать очертания фигуры. Ноги, руки, голова. Рот и глаза открыты. Только теперь это был не мальчик. Больше не мальчик. Теперь это был воин. Посланец Господа. Яростный, огненный ангел высотой больше ста футов.

Проезжавший по дороге «форд» резко вильнул в сторону и, перелетев через неглубокую дренажную канаву, врезался в ограду из колючей проволоки.

Чандлер открыл глаза и смотрел на огненную фигуру в небе, пораженный не меньше всех этих восьми людей на бензоколонке — восьмым стал Джерри Викс за рулем «форда», вылетевшего на поле. Сначала Миллбрук, потом Сан-Франциско, теперь Техас… Как будто ангел преследовал его и хотел ему что-то сказать.

— Кто ты? — закричал Чандлер. Фигура повернулась и посмотрела на него: в беззвучном крике рта соединялось отчаяние и насмешка. — Уходи! — замахал руками Чандлер. — Оставь меня!

Но фигура оставалась на месте, сияя так ярко, что отбрасывала тени на многие мили вокруг. Ее рука поднялась и указующим жестом уперлась в Чандлера: от лица несчастного ее отделяло всего несколько дюймов. Хотя этот жест было легко принять за обвинение, Чандлер расценил его как призыв избранника — небесный вариант плаката, на котором Дядя Сэм говорит: «Ты мне нужен!»

— Нет! — закричал он ангелу. — Я отказываюсь! Я не хочу! Не хочу! — Он отмахнулся от указующего перста, как загнанный в угол котенок — от разъяренного сенбернара. — Прочь!

И вдруг фигура исчезла. Так же неожиданно и беззвучно, как появилась. Растворилась в воздухе, оставив Чандлера наедине с полными ужаса взглядами восьми человек. Был слышен лишь плач ребенка. Наконец Джо Гонсалес нерешительно кашлянул:

— Сеньор? Это был дьявол?

Вашингтон, округ Колумбия

14 ноября 1963 года

Наз медленно провела БК по гостиной и поставила пластинку: комнату наполнили звуки тихой джазовой музыки. Ногти женщины впились в плечо БК так, будто были когтями орла, разрывавшего добычу на части.

— Неужели ты не понимаешь? — прошипела Наз, уткнувшись ему в грудь. — Тот человек убьет его!

— Того человека зовут Мельхиор, — прошептал БК, зарываясь в темные волосы Наз. — И он ничего ему не сделает — Чандлер слишком для него важен.

— Я много думала об этом, — не сдавалась Наз. — Он может заставить Чандлера подчиниться, только угрожая мне. Но если я сбегу и Чандлер об этом узнает, он откажется подчиняться Мельхиору, и тот его убьет.

— Но как Чандлер узнает, что ты сбежала? Мельхиор ни за что ему не скажет!

— Поверь — Чандлер точно узнает.

Она сказала это таким тоном, что дальнейшие споры были бессмысленны, и БК понимал, что она имеет в виду. Почему он сам здесь, и зачем вообще похитили Чандлера. Орфей!

— Мельхиор отнюдь не любитель. Как и те, на кого он работает. Они будут ставить над Чандлером опыты, пока не поймут механизм его власти и как его можно воспроизвести. А когда им это удастся, они от него избавятся. Послушай, своим ожиданием ты только увеличиваешь риск, которому подвергается и Чандлер, и ты сама.

— Во всем, что мы делаем, есть доля риска. Вот что происходит, когда эти люди вторгаются в нашу жизнь. Поверь, Чандлеру гораздо легче найти меня, чем мне — его.

— Я разговаривал с доктором Лиари, мисс Хаверман, — прошептал БК. — Я знаю об Иране. О твоих родителях и мистере Хавермане, и как Эдди Логан шантажом заставлял тебя подмешивать ЛСД. Ты можешь вырваться из их власти. Ты можешь разделаться с ними, если не станешь играть по их правилам, а расскажешь все прессе.

У Наз перехватило дыхание, и она зарылась лицом в грудь Чандлеру, чтобы не выдать себя. Он чувствовал ее жаркое дыхание через тонкий египетский хлопок сорочки. Какое-то время тишину нарушали только печальные звуки саксофона и глухое уханье контрабаса. Потом Наз сделала шаг назад, чтобы показаться ему в полный рост.

— Проходите, пожалуйста, мистер Геймин.

БК инстинктивно сделал движение в сторону двери, но она развернула его к кровати.

— Мисс… Нэнси? — БК изо всех сил старался скрыть смущение.

Наз попятилась к спальне, ведя за собой БК как начинающего ходить ребенка.

— Камера прямо за моей спиной, — прошептала она. — В часах на каминной полке. Сними пиджак, рубашку и брюки, раскидывая их в разные стороны. Потом сними с меня платье и брось на часы.

— Зачем…

— Если ты накроешь камеру первой же вещью, это вызовет подозрения. И пожалуйста, постарайся выглядеть так, будто умираешь от желания, а не от запора.

Она отпустила его руки и сделала оборот на месте с легкостью балерины. Грациозность движений подчеркивалась ее красотой. И смехом. И тем, как всколыхнулось платье, еще плотнее облегая женственные формы, стоило ей замереть. БК даже показалось, что она действительно хочет его соблазнить. Облизывая пересохшие губы, он не играл.

Он расстегнул пуговицу на пиджаке, стянул его с плеч и отбросил в сторону. Он не мог заставить себя кинуть его на пол и постарался попасть на кресло. Наз, чуть покачиваясь, ослабила ему узел на галстуке и, откинувшись назад, стянула его через голову. Проведя шелком по своей щеке, она отшвырнула галстук.