Планета-тюрьма - Дитц Уильям Кори. Страница 15

— В отличие от этого старого толстобрюхого скупердяя, я предлагаю контракт на один стандартный год плюс два процента со всего, что будет добыто сверх десяти тысяч штук.

По аудитории прокатились одобрительные смешки, перемежаемые кошачьим мяуканьем и свистом.

Повернувшись влево, Ренн понял, что на этот раз предложение исходило от женщины, хотя по голосу он ни за что об этом не догадался бы. Однако ее впечатляющие формы не оставляли никаких сомнений, и Ренн приосанился. Провести с ней в болотах полгода… Что же, это может оказаться забавно.

Кулак кивнул, явно довольный возникшей конкуренцией. Все остальные, похоже, разделяли его чувства. У Ренна создалось впечатление, что процесс «битвы» за него расшевелил собравшихся, заскучавших во время делового обсуждения.

— Поступило новое предложение. Гражданин Ренн, твое мнение?

И снова Ренн не успел ничего ответить.

— Будь у моей конкурентки мозги и вполовину так хороши, как ее грудь, она бы поняла, что этот жалкий экземпляр не то что двух, а и одного процента не достоин. Тем не менее я предлагаю пять, просто по доброте сердечной. Ради того, чтобы избавить этого бедолагу от некомпетентности моей конкурентки и, следовательно, спасти ему жизнь.

Закончив свою речь, Капитан сложил руки на толстом животе и победоносно оглянулся.

— Ну, Пышка, — спросил Кулак, — может, еще надбавишь?

Та взмахнула рукой, отметая это предложение:

— Ну уж нет. Мой конкурент, конечно, туповат, но я с ним согласна в одном — этот толстячок немногого стоит. Если Капитан желает платить пять процентов, пусть платит. Я от своего не отступлю — два процента, и все.

Собравшиеся отреагировали на это заявление бурными аплодисментами и громким топотом.

Ренн между тем просто кипел от злости на обоих своих потенциальных нанимателей. Он, конечно, понимал, что во всем происходящем был элемент выработанного годами ритуала, но поделать с собой ничего не мог. Больше всего его задели слова о том, что он якобы слишком толст. Скажите, пожалуйста, «этот толстячок немногого стоит»! Так что реакция Ренна объяснялась скорее обидой, чем логикой:

— Я принимаю пять процентов, предложенных Капитаном.

Пышка опустилась на свое место, а Капитан под шквал оваций принялся раскланиваться во все стороны. Спустя несколько минут собрание закончилось. Ренн поставил отпечаток большого пальца на годовом контракте, в который был внесен специальный пункт относительно пяти процентов, и превратился, таким образом, во временную собственность Капитана, в прошлом одного из мелких заправил преступного мира, а ныне охотника на монстров. Когда по завершении сделки Кулак и Капитан обменивались рукопожатием, Ренн заметил высокую женщину с седой прядью в темных волосах, которая как раз в этот момент выходила из пакгауза. Рядом с ней шла огромная собака!

— Марла!

Перепрыгивая через ряды скамеек, Ренн бросился к двери, расталкивая охотников, осыпавших его проклятьями. В конце концов он выскочил наружу, перебежал по мостику на тротуар и остановился, оглядываясь по сторонам. На улице было полно народу, но высокая женщина с собакой как сквозь землю провалились.

Глава пятая

Капитан растолкал Ренна ясным и очень ранним утром следующего дня. Подумать только. И это ждет его не день, не два и даже не недели, а месяцы!

— Эй, Джонни, вставай, оторви от койки свою задницу, пора за дело приниматься!

Дел и вправду оказалось невпроворот. Они ночевали на борту лодки Капитана. Этой собственности он и был обязан своим прозвищем. Прозвище было не лишено оттенка насмешки, но иронию, как позже убедился Ренн, Капитан вообще не воспринимал. Судно, составлявшее предмет гордости и радости хозяина, называлось «Фред». Капитан был твердо убежден, что от женщин одни неприятности, и будь он проклят, если назовет женским именем такую важную для него и вообще замечательную вещь, как лодка. Каждое утро «Фреда» нужно было вылизывать от носа до кормы — задача, по мнению Капитана, в самый раз подходящая для Ренна.

— Если разобраться, — заявил он, дергая себя за козлиную бороденку и сверля Ренна взглядом крошечных, налитых кровью глаз, — ты ни на что другое и не годишься.

С этими словами, колыхая толстым животом, Капитан занялся приготовлением завтрака — святое дело, которое он не доверил бы никому.

Отдраивая и отмывая лодку, Ренн внимательно изучал ее. Это оказалась деревянная плоскодонка с мелкой осадкой, около тридцати футов в длину. Позже он узнал, что лодки для плавания по болотам никогда не бывают длиннее, иначе они не смогли бы маневрировать в узких и извилистых протоках.

Первые десять футов длины «Фреда» занимал открытый кокпит десяти футов в ширину, обшитый тонкими, приваренными друг к другу стальными полосами. Дно кокпита имело заметный наклон от носа к корме. Поливая его, Ренн убедился, что вода сначала скапливается в нижней части, а потом вытекает через дренажные трубы, установленные по бортам. В целом все сооружение очень походило на большую металлическую раковину. Сначала Ренн недоуменно разглядывал его, не понимая, к чему все это, но потом до него внезапно дошло. Ну конечно! Это и в самом деле раковина. Раковина, предназначенная для того, чтобы отмывать болотных монстров и прямо тут же сдирать с них шкуры.

Рубка располагалась сразу за кокпитом. Здесь Капитан постарался обеспечить себе максимальный комфорт. Сооружение имело шесть футов в высоту и было оснащено двумя койками — днем они использовались под сиденья; здесь же находились очень удобный маленький камбуз и даже крошечный сливной гальюн.

Стремясь к установлению дружеских отношений, Ренн восхитился и койками, и в особенности гальюном.

— Я слишком стар, чтобы обходиться без этого, — проворчал Капитан, гоняя скворчащий кусок мяса по сковородке. — В моем возрасте не очень-то пристало свешивать задницу с борта.

К тому же при виде этого зрелища все монстры со страху разбегутся, добавил про себя Ренн.

На корме располагался еще один открытый кокпит. В нем вдоль стен были установлены водонепроницаемые металлические емкости, в которых хранилось невероятное количество всевозможного снаряжения, тщательно уложенного и в отличном состоянии. Тут были канаты, такелаж, буи, оружие, боеприпасы, взрывчатка, инструменты, запчасти и многое другое. Охота на монстров, судя по всему, требовала не только больших капиталовложений, но и немалого умения. Неудивительно, что Максвелл посоветовал Ренну для начала завербоваться в помощники. Не существовало другого способа освоить эту науку, и хотя Капитан был, конечно, не подарок, он, похоже, знал, что и как делать. Ренн вспомнил Пышку, которая тоже набивалась ему в учителя, и улыбнулся. Да, иметь с ней дело было бы, наверное, приятнее, но куда теперь-то деваться? Не нужно было поддаваться эмоциям.

Капитан пришвартовал «Фреда» около пакгауза Ассоциации охотников, и хотя в основном его длинные скаты защищали от дождя, кое-где все-таки протекало. Было очень приятно забраться в уютную каюту и закрыть за собой дверь. Потрясающий запах самого натурального земного кофе защекотал ноздри Ренна, в желудке заурчало. Завтрак, который Капитан расставил на раскладном столике, выглядел чертовски аппетитно. Он состоял из жареного мяса — Ренн не стал спрашивать, чьего — и свежих булочек из привозной муки. Может, общество Капитана и оставляло желать лучшего, но готовить он уж точно умел.

Как только Ренн уселся, Капитан вперил в него сердитый взгляд:

— Не вздумай болтать, пока я буду молиться перед едой.

Не дожидаясь реакции Ренна, Капитан опустил голову и забормотал слова древней молитвы, которой мать научила его семьдесят лет назад. Закончив, он поднял голову и снова свирепо уставился на Ренна:

— Ну, что вытаращился? Никогда не видел, как молятся? Ну конечно, где тебе, язычник невежественный.

Продолжая ворчать, Капитан приступил к еде, щедрой рукой оделив ею и Ренна.

Долгое время оба молчали: капитан потому, что был слишком поглощен процессом еды, а Ренн потому, что не находил безопасной темы для разговора. Складывалось впечатление, что каждое его слово безумно раздражает Капитана. Но ведь им все-таки предстояло провести бок о бок немало времени, и, наверное, имело смысл предпринять еще одну попытку. Дождавшись, пока Капитан налил себе последнюю чашку кофе, Ренн сказал: