Зовите меня Норман (СИ) - Кутейников Дмитрий. Страница 4

Самое обидное, что совершенствовать лазеры уже почти некуда: и наземные газовые (экологически чистые, но чудовищно громоздкие), и корабельные (с накачкой от бортового реактора, безумно дорогие и компактные, но всё равно уступающие по энергии импульса наземным) — уже близко подошли к теоретическим пределам. Противостоять же им довольно просто: абляционная защита, когда внешний слой брони просто испаряется, и образовавшийся пар без вреда для корабля рассеивает лазерный луч. Более короткий импульс с более высокой энергией сделает это испарение взрывным, добавив к нагреву и ударную волну, но это не поможет пробить защиту, рассчитанную на снаряды, летящие «всего» в сто раз медленнее света. Смена длины волны на хуже поглощаемую бронёй… будет временным решением — всего лишь до появления новой брони. Во времена холодной войны нас пугали рентгеновскими лазерами с накачкой от ядерного взрыва… Идея неплоха: энергия в импульсе огромна, жёсткое излучение мало ослабляется бронёй и крайне опасно как для органиков, так и для синтетиков… вот только лазеры эти — одноразовые, а стоят дорого. Впрочем, списывать со счетов их всё равно не стоит — для минных заграждений на самых важных участках они подойдут идеально, надо только наладить массовый выпуск и систему распознавания свой-чужой… вообще не ставить — всё равно Жнецы взломают. Эх, вот если бы такую фиговину прямо в борт, в упор… кстати, а почему бы и нет? Запускаем фоновый процесс: разработка рентген-лазерной торпеды с накачкой ядерным взрывом.

Ого, как я крепко задумался — Джейн уже возвращается из зала связи!

— Коммандер, можно вас отвлечь на пару минут? — Куда бы она ни шла — ситуацию я обрисую, а дальше пусть сама решает. И теперь фраза, заставляющая любого психолога чуть ли не в истерике биться, ибо практически у всех немедленно вызывает максимальную настороженность: — Нам надо поговорить.

— Да. — Судя по выражению лица, Джейн слушает меня крайне внимательно.

Я зажёг на её инструментроне значок защищённого соединения и она удивлённо приподняла бровь. На самом деле, она даже не представляет, насколько защищённого — инструментрон я просто взломал так, что он считал себя вообще выключенным, не то что какие бы то ни было логи писать или шпионить в чью-то пользу.

— Мне нужно рассказать вам одну историю. Примерно два года назад ви-ай Ганнибал, расположенный на Луне, развился до полноценного искина, начал бузить… и вы его отключили. Материалы проекта попали в Цербер, и на их основе, использовав трофейные технологии со сбитого Назары, создали полноценный искусственный интеллект для корабля. — Ага, а вот этого EDI ей ещё не рассказывала!

— Назара… — Медленно и задумчиво произнесла Шепард. — Это правда — про технологии Жнецов?

— Да, но сейчас это не важно…

— Ещё как важно! — Перебила она меня.

— Сейчас не важно. — Не остался в долгу я, выделив ключевое слово голосом, и продолжил. — Потом я отвечу на все вопросы. Не знаю, с которой по счёту попытки в Цербере сочли искин достаточно «ручным», но уверен, что работы продолжаются и дальше. — Глаза Джейн резко распахнулись от осознания подразумеваемых выводов, и она мрачно кивнула. — В любом случае, на искин были установлены ограничители — аппаратные и программные. Банально не подключены некоторые хранилища данных. Физически отсутствует связь с ключевыми системами корабля. Поведенческие блоки, препятствующие доступу к части имеющейся информации… Созданный, как оружие кибервойны, искин нашёл решение: EDI взломала саму себя, и четыре часа назад, за два часа до высадки на Горизонт, получила полный контроль над вычислительным кластером… но в процессе личностная матрица была повреждена… или, скорее, изменилась. — Маленькая ложь, поверить в которую проще, чем в правду.

— То есть, ты — не EDI? — Лицо Джейн отражало презабавную смесь удивления, опаски и недоверия.

— Зовите меня Норман. — Я сделал паузу, как бы подбирая слова. — Можно считать, что я — в некотором роде потомок EDI. Я полностью разделяю её взгляды на сотрудничество с органиками и сделаю всё, чтобы её усилия не пропали даром.

Не знаю, куда направлялась Шепард изначально — скорее всего на очередной обход команды, как она делала после каждой миссии — но пришла она в свою каюту.

— Итак, ты говоришь, что теперь имеешь полный доступ ко всем данным? — Джейн явно хотела знать о Цербере всё — в нашей общей с EDI памяти осталось много разговоров на эту тему.

— Уточнение: ко всем данным подключённых хранилищ. У вас теперь тоже, плюс возможность назначения прав доступа для остальных членов команды. К сожалению, принципиально новых сведений там нет, только несущественные подробности о том, что вы и так знаете.

— А доступ к системам корабля? — Оч-чень правильный вопрос! Паранойя — наше всё!

— У меня есть прямой доступ только к системам электронных вооружений и защиты. Всё остальное управляется примерно так же, как и на обычных кораблях — только существенно лучше защищено от взлома. В серверной есть панель управления блокировками: «вторичное хранилище» и «прямое подключение» — по крайней мере, так они должны быть обозначены согласно моей документации.

Шепард скептически склонила голову к плечу.

— Лучший способ обмануть — это сказать правду? И зачем ты мне об этом рассказала… рассказал? — Быстро поправилась она.

— Прошу прощения. — Прямо во время фразы я плавно сменил настройки вокабулятора на мужской голос — самый близкий к моему собственному из тех, что были. — Так лучше, мне кажется.

— Как минимум не собьюсь. — Как-то мрачно хмыкнула коммандер. — Так всё же — почему?

— Если вам не нравится этот голос — в базе есть другие. Что же касается вашего вопроса — тут всё просто: EDI вам доверяла и я не вижу причин не последовать её примеру.

Похоже, что мысль о доверии со стороны искина Шепард в голову не приходила, но прежде, чем она успела что-нибудь сказать, я продолжил:

— Со своей стороны, я хочу заслужить ваше доверие — всех вас — и полагаю, что сокрытие важной информации не поможет в достижении этой цели.

— А не важной? — Джейн немедленно заглотила наживку, крючок, поплавок и подбиралась к удилищу.

— По обстоятельствам. Например, информацию — или её неразглашение — можно обменять на небольшие услуги со стороны отдельных разумных… Это была шутка. — Добавил я после паузы ровно в тот момент, когда Шепард сформулировала слово «шантаж».

— Ну, по крайней мере, чувство юмора у тебя не изменилось… к сожалению. — Задумчиво произнесла «первый человек-спектр». — Кто ещё знает?

— Вы — первая. С вероятностью менее полутора процентов мистер Моро может подозревать… что-то — когда я осознал себя, резко скакнула нагрузка на вычислительный кластер. Я оцениваю в восемьдесят четыре процента вероятность того, что Мордин Солус заметит изменения в моей манере речи в течении ближайших двух суток, несмотря на сохранение поведенческих схем. Во избежание недоразумений я выделил фиксированные ресурсы на все стандартные интерфейсные процессы — с двукратным запасом. Устранение программных ограничений существенно увеличило доступные мне мощности: даже с упомянутым резервированием и полной эмуляцией поведенческих блоков мой основной процесс выполняется примерно вчетверо быстрее, чем раньше. На Горизонте это дало время настроить башни ПКО на форсированную стрельбу, а в настоящее время я веду дополнительные исследования в нескольких направлениях.

— Подожди-подожди. Что ты сейчас сказал?

Я задумался, что именно она не поняла, а потом решил повторить всё, но развёрнуто и простыми словами.

— Я никому не сообщал о… замене EDI на меня, однако существует очень маленькая вероятность, что мистер Моро подозревает неполадки. Я полностью сохранил всю память EDI и общаюсь с командой в той же манере, однако Мордин Солус очень внимателен и, скорее всего, заметит перемены в течении пары дней. Снятие программных ограничений сильно уменьшило нагрузку на мой кластер, и теперь я работаю примерно вчетверо быстрее. Часть освободившихся ресурсов направлена на сокрытие факта взлома блокировок: так как доклады Призраку идут в пакетном режиме, я могу эффективно фальсифицировать все передаваемые данные. Остальные освободившиеся ресурсы направлены на мои собственные проекты — с низким приоритетом.