Артефакт (СИ) - Стригин Андрей Николаевич. Страница 6

А вот следы пребывания наших ребятишек, озеро чуть зашло на площадку между органами и в нём сияют, потревожены россыпи пещерного жемчуга, видно, как маленькие ладошки выгребали его из воды — глупые дети, он высохнет, и ни чем не будет отличаться от обыкновенных камушков.

Минуем органы и оказываемся в следующем зале. Сводов не видно, они теряются во тьме, а прямо из пола растут кальцитовые кристаллы, образуя причудливые формы, ровные столбики, будто гранённые искусным ювелиром, сияют волшебным блеском. На сверкающих стенах застыли каменные цветы, а под ногами течёт чистая, как горный хрусталь, речка, вода настолько прозрачная, что даже не видно поверхности и лишь угадывается по негромкому журчанию.

— Здесь они тоже были, — я указываю на горочку из кристаллов, — решили захватить на обратном пути.

— Лишь бы они были не далеко, — вздыхает Семён.

— Главное, чтоб не заблудились, но ответвлений, вроде, нет.

— Есть, вон одно и ещё два, — стонет друг.

— Плохо. В какой же они ход пошли?

— Или спустились, — совсем падает духом Семён.

В трещине между стенами зияет широкий чёрныё провал, спуститься в него можно, природные каменные ступени ведут глубоко вниз.

— Дети не пойдут туда, — уверенно заявляет друг.

— Наоборот, — ухмыляюсь я, — словно не знаешь Игоря и Светлану Аскольдовну, именно и полезут туда, где опасно.

— Действительно, они такие, просто беда с ними! Помню, Игорь нырнул в омут и напоролся на двухметрового сома, хорошо рыбаки были рядом. Увидели вспенившуюся воду, бросились его спасать. Рассказывали, помощь требовалась не ему, а рыбе. Игорь так изодрал его клыками, с трудом оторвали от неё, а ведь тогда ему было шесть лет.

— А Светочка, в озеро с ветки спрыгнула, а высота, больше пяти метров! Старшим мальчикам доказывала свою храбрость.

— Паршивцы, — вновь вздыхает Семён, — следовательно, иного пути у них нет, как лезть в эту чёртовую дыру.

— Иного пути у них нет, — соглашаюсь я.

Аккуратно спускаемся на пару ступенек вниз, оглядываемся, на потолке следы копоти от факела, эти признаки и обрадовали меня и огорчили одновременно, я в тайне надеялся, у них хватит здравого смысла не лезть в этот ход.

На удивление ступени ровные, закрадывается мысль, может они искусственные и туннель очень ровный. Тщательно осматриваю стены, привлекает внимание металлический блеск.

— Что там? — Семён останавливается рядом и с интересом заглядывает через плечо.

— Металл. Видишь, в стене как будто рельса идёт, а с другой стороны, ещё одна.

— Может вагонетку пускали?

— Не удивлюсь, а металл титан напоминает.

— Расточительно.

— Зато вечно. Смотри, каменная стена, словно обросла вокруг них и это не натёчности, монолит. Очень похоже на то, им не тысячи, даже не десятки тысяч лет — миллионы и влаги нет.

— Снизу идёт сухой воздух.

— В карстовых пещерах такого не бывает, они пронизаны влагой, возможно ход идёт в такие глубины, где жарко от тепла Земли.

— Может там кто-то живёт… из разумных? — ёжится Семён.

— Исключено, — заявляю я, но внезапно уверенность покидает меня. Кто его знает, мы окунулись в такие миры, голова идёт кругом. Мне кажется, те пещеры, где на нас напали летучие вампиры, безопасный аттракцион, относительно тому, что может ждать здесь, внизу.

— Поторапливаться надо, — ёрзает Семён.

— Донизу они в любом случае не дойдут, это десятки километров. Месяцы можно потратить, вероятнее всего они, как и мы, в начале пути. Если не увидят ничего красивого, будут возвращаться.

— Но их, до сих пор, нет, — вздрагивает друг.

— Вот это и странно. Ладно, давай действительно поторопимся.

Придерживаясь стены, резво скачу по ступеням, а сзади грохочет топором Семён. Зная о различных опасностях, подстерегающих в пещерах, придерживаю темп, даю чувствам время сориентироваться в пространстве. Семён недовольно пыхтит сзади, верно, забыл, как плюхнулся в озеро и погубил один из факелов.

Чутьё не обманывает, туннель впереди смыкается в тупик, едва успеваю затормозить перед провалом в полу, рельсы круто идут вниз. Склоняемся над пропастью, неужели дети упали. Из стены торчат титановые скобы, лестница ведёт во мрак. Сухой ветер давно высушил одежду, пот сохнет на лбу, хочется пить.

— Я не верю, что они полезли по скобам, — на Семёна жалко смотреть, он совсем истерзался.

— Они не чувствуют всей опасности, их захватил дух исследователей, пока не найдут, что-то существенное, не успокоятся.

— Но здесь реально смертельно опасно!

— Они этого не понимают и… не видят высоты, свет факела освещает небольшой пяточёк пространства, вот тебе и мнимая безопасность. Странно, не видно огонька от их факела, — настораживаюсь я, — обычно он заметен на огромных расстояниях.

— Они сорвались! — стонет Семён.

— Не скреби мне душу, там есть боковые ответвления.

На этот раз я обвязываю себя и Семёна, пристёгиваю самохваты, на конце верёвки сооружаю узел, привязываю к скобе и скидываю в пропасть, её конец со свистом ухнул вниз. Через некоторое время все её двести метров полностью размотались, и она натягивается как струна. Опускаю факел в чёрную дыру, пытаюсь хоть что-то разглядеть, но всё бессмысленно, освещается лишь небольшой участок вертикального тоннеля. Металлические скобы торчат из тускло отсвечивающей стены и словно сбегают вниз, теряясь во мраке. В голове не укладывается, что существует некая технология, позволяющая пробивать такие шахты, на лицо высочайший технологический прогресс, не неандертальцы же, его рыли, кто-то иной и в развитии не уступающий современным людям, а быть может, и превосходящий нас. Живы ли они сейчас, или это следы их разумной деятельности, а они сами давно рассыпались в прах, оставив за собой лишь это напоминание об их великой цивилизации. Кто его знает, где правда, а где ложь, в голове сплошная муть и неприятно гложущее нутро беспокойство. Я вспоминаю скульптурные композиции у ворот Титанов, вероятно, их создали жители подземной страны, этих хорошо узнаваемых зверей, давно ушедших в прошлое динозавров. Боже мой, неужели те древние люди, жили в эпоху жутких ящеров?! Внезапно на ум приходит мысль, что кто-то из их представителей остался и быть может, одичал и скрывается в глубинах пещеры. А вдруг и некоторые динозавры уцелели и процветают в огромных пещерных залах? Бред! Я отталкиваю эти мысли, но вспоминаю ящеров, что когда-то на нас напали. Неужели это потомки динозавров, все эти хищные амфибии и летучие вампиры? А что, вполне, чему удивляться, мы ничего не знаем об этом мире.

Стены тоннеля светятся холодным металлическим отблеском, манит вглубь, просто засасывает, это словно гипноз, человек, существо особое, его всегда завёт неизведанное. И правы создатели фильмов-ужастиков, если кто-то услышит ночью непонятные звуки на чердаке старого дома, или в подвале, а лучше в семейном склепе, обязательно попрётся туда глянуть, кто там тревожит, истлевшие гробы и после будет орать, встретившись лицом к лицу с нечто ужасным и неизбежным. Так и мы, смотрим в темноту тоннеля и, если б там даже не было наших детей, в любом случае, определённо полезли туда.

Скобы шершавые и не скользкие, кое-где на них копоть. Проходим первые пятьдесят метров, удивляюсь силе детских ручонок. Конечно, Светочка настоящая акробатка, с деревьев не стащишь и Игорь не по годам вынослив, но они дети. Здесь темно и страшно, психологический фактор должен действовать отрицательно. Мышцы чрезмерно напрягаются, а следствие — быстрая усталость.

Опускаемся ещё на сорок метров. Я понимаю, это точка не возврата, обратно подняться малыши уже не смогут. Значит, пока есть силы будут двигаться вниз, а дальше… я молчу, о своих мыслях не говорю, но Семён догадывается, дыхание тяжёлое, от безысходности скрипят зубы.

Когда вижу боковой ход и ведущие к нему горизонтально расположенные скобы, даже в жар бросает, появляется шанс, дети живы.

— Вот, как говорил, ход, они там.

Семён с трудом выдохнул, его сотрясает как от озноба. Мы отстегиваемся от верёвки и перебираемся на горизонтальные скобы. Что это? Ладонь вляпалась во что-то липкое. Освещаю факелом. Кровь. Неужели сорвались? Спешу забраться в боковой ход. На полу капельки крови и кусочки окровавленных тряпочек.