Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби? - Хейер Джорджетт. Страница 62

На Уорренби, толстом коротышке, были мешковатые штаны, куртка из шерсти альпаки, шлепанцы из марокканской кожи. Голова упала на грудь, одна рука безжизненно свисала с подлокотника.

— Кто был его врачом? — отрывисто спросил Чарлз.

— Доктор Уоркоп. Но он здесь бессилен.

— Может, его все равно надо вызвать? Я толком не знаю, какова процедура в таким случаях, но уверен, что без медика не обходится. Не будем медлить. Где у него телефон?

— В кабинете, справа от входной двери.

Он быстро зашагал к дому. Это было обложенное декоративным кирпичом строение в форме буквы Е, главные комнаты выходили окнами на сад, на дорожку за живой изгородью и на общинный выгон. Окна до пола на первом этаже были открыты, и Чарлз, шагнув в одно из них, очутился в кабинете Сэмпсона Уорренби. Телефон стоял на двухтумбовом письменном столе, среди вороха бумаг. Чарлз поднял трубку и набрал номер доктора Уоркопа.

Через несколько минут, вернувшись к мисс Паттердейл, он застал неустрашимую леди за разглядыванием клумбы с львиным зевом.

— Дозвонился Уоркопу?

— Да. Сейчас у него время приема. Он скоро приедет. Полиция из Беллингэма — тоже.

Мисс Паттердейл откашлялась и сказала тоном, не допускающим возражений:

— Что ж, Чарлз, мы с тобой ничем не сможем помочь этому бедняге. Он мертв.

— Мертв-то он мертв, вот только напрасно вы воображаете, будто на этом можно поставить точку, тетя Мириам. Подумайте хорошенько!

Глава 4

Мисс Паттердейл уронила монокль, и он повис на тонком шнурке. Она принялась яростно полировать линзу.

— Ты не веришь в несчастный случай, Чарлз?

— Какой тут несчастный случай…

Она недоуменно огляделась.

— Сама я мало смыслю в баллистике. Зато мне известно, что люди палят из ружей по кроликам.

— Да, но они не охотятся на них в чужих садах. Что еще важнее, у кроликов нет привычки парить в воздухе!

Мисс Паттердейл бросила быстрый взгляд на неподвижную фигуру в кресле.

— Он сидел низко, — промолвила она, указывая на убитого.

— Давайте рассуждать здраво, тетя Мириам! Любому ослу ясно, что это убийство. Не обязательно обладать исключительным интеллектом, чтобы понять, что убийца стрелял стоя. — Он указал на выгон за дорожкой, густо желтевший утесником на клонящемся к западу солнце. — Держу пари, стрелок засел вон в тех кустах. Ему не повезло разве что в том, что на дорожке так некстати оказалась Мэвис, хотя это даже невезением не назовешь, потому что ей не хватило ума причинить ему вред, тем более помешать.

— Неудивительно, что девушка не стала его искать: слишком велико было потрясение, — заметила мисс Паттердейл. — Кто же такого ждет? Полагаю, теперь шарить в кустах бессмысленно?

Чарлз не удержался от смеха:

— Совершенно бессмысленно, лучшая из моих тетушек! Не знаю, сколько времени ушло у Мэвис на осознание того, что Уорренби мертв, почувствовать себя дурно и броситься к вам, однако убийце хватило этого времени, чтобы удрать.

Она продолжила полировку монокля, будто посвящая все внимание именно этому занятию. Вернув его на положенное место, уставилась на Чарлза и решительно заявила:

— Мне это не нравится. Не собираюсь говорить, кто это совершил, но не удивлюсь, если это повлечет много неприятностей.

— Как же я вас люблю, тетя Мириам! — воскликнул Чарлз, обнимая ее. — Вы та еще плутовка! Не волнуйтесь, мы с Абби — ваше алиби, а вы — наше.

— Не болтай ерунду! — одернула она Чарлза, сбрасывая его руку. — Ты знаешь, о чем я. — Взглянув еще раз на труп, мисс Паттердейл сурово добавила: — Буду рада, когда нас кто-нибудь сменит. Чем меньше мы будем суетиться, тем лучше. Остается просто сторожить мертвеца. Можешь смеяться, но мое воспитание не предполагало подобных обязанностей.

Тем не менее в ответ на предложение Чарлза отпустить ее домой мисс Паттердейл презрительно усмехнулась и возобновила внимательное изучение цветочных клумб. К их счастью, томительное ожидание не слишком затянулось: избавление приняло внушительное обличье констебля Хобкирка, полного мужчины средних лет, проживавшего на Хай-стрит и посвящавшего максимум времени, свободного от не слишком обременительной службы по охране порядка, выращиванию помидоров, кабачков и разнообразных цветов, с завидной регулярностью завоевывавших первые призы на местных выставках.

Он прикатил на велосипеде и явился на место преступления весь взмокший, поскольку крутил педали с невероятной для человека его габаритов резвостью, и сильно запыхавшийся. Грузно свалившись со своего двухколесного транспортного средства, констебель прислонил его к живой изгороди и, прежде чем войти в сад, снял фуражку и вытер большим носовым платком лицо и шею.

— Боже правый! — воскликнул Чарлз, мучимый угрызениями совести. — Я совсем забыл про Хобкирка! — Надо было звонить ему, а не в Беллингэм. Вам не кажется, что он немного раздражен? Приветствую вас, Хобкирк! Рад вас видеть. То есть… Неважная история!

— Добрый вечер, сэр, добрый вечер, мисс, — отчеканил Хобкирк официальным тоном. — Ну, как это произошло?

— Если бы я знал! — ответил Чарлз. — Мисс Паттердейл тоже не знает. Нас здесь не было. Тело нашла мисс Уорренби и, не трогая его, прибежала в Фокс-коттедж за помощью.

— Вот как? — Хобкирк достал из кармана тетрадку и огрызок карандаша. — Когда примерно это случилось?

Чарлз посмотрел на мисс Паттердейл:

— Может, вы знаете? Я — нет, хоть убейте!

— Неужели?

— Зачем это укоризненное «неужели»? Не сомневаюсь, что если бы мисс Уорренби бросилась с вестью об убийстве ее дяди к вам, а не к нам, то вы записали бы время, вы же полицейский. А я ничего и не записал.

— Ага! — произнес Хобкирк, довольный признанием своего превосходства. — Важное обстоятельство, не так ли? Время придется установить, ведь это очень важно.

— Надеюсь, это в наших силах, — промолвила мисс Паттердейл, доставая из-за корсажа старомодные золотые часы и глядя на циферблат. — Сейчас десять минут девятого, время точное — я только сегодня утром проверяла. Мы провели тут примерно полчаса.

— Самое большее — двадцать минут, — уточнил Чарлз.

— Я бы сказала, что дольше, но, может, ты и прав. Когда к нам прибежала Мэвис?

— Понятия не имею! — ответил Чарлз. — Неважный из меня свидетель. Куда это годится — не знать время совершения преступления!

— Я бы так не сказал, сэр, — заметил Хобкирк. — Вы нашли потерпевшего сидящим в той же позе, что сейчас?

— Он не сдвинулся ни на дюйм, — подтвердил Чарлз.

— Как тебе не стыдно! — одернула его мисс Паттердейл. — Нашел время паясничать!

— Извините, тетя Мириам. Из меня полезло самое дурное, что во мне есть.

— Затолкай его поглубже! Ни я, ни мистер Хасуэлл не прикасались к телу, Хобкирк. Полагаю, вас это интересует? Не знаю насчет мисс Уорренби, но сомневаюсь, чтобы она до него дотрагивалась.

— Излишне напоминать вам, мисс, что никто не должен прикасаться к чему бы то ни было на месте преступления. — Медленный взгляд констебля нащупал стопку листов с машинописным текстом, сколотых с одного угла, лежавшую на траве рядом с правой ногой трупа. — А бумаги? Они так и лежали здесь, на земле?

— Да! И знаете, что я думаю? — произнес Чарлз. — Потерпевший читал их — я хочу сказать, изучал — в момент, когда его застрелили.

— Вероятно, сэр, — с достоинством согласился Хобкирк. — Однако видимость часто бывает обманчивой.

— Верно. Как верно и то, что жизнь — не всегда пустые мечты. Расследование будете вести вы?

В свободное от службы время Хобкирк относился к молодому Хасуэллу скорее с симпатией, считая его видным молодым человеком с дружелюбными манерами, на чью подачу углового на состязаниях футболистов из соседних деревень чаще всего можно было положиться. Но сейчас он улавливал в его тоне нехватку уважительности и неуместное легкомыслие, поэтому его ответ был уничтожающе холоден:

— Я буду находиться здесь, сэр, пока меня не отзовут. А вам следовало сначала оповестить о происшествии меня, после чего я, во исполнение инструкции, доложил бы о нем начальству в Беллингэме.