Точка возгорания - Хайтауэр Линн. Страница 13

Женщина, сидевшая на вахте в стеклянной будке, разгадывала кроссворд. Проходя мимо нее, Сонора приветственно помахала рукой. Слева, напротив отдела по расследованию убийств, находился отдел осмотра мест происшествия. На дверях обоих подразделений висели таблички, предупреждающие о том, что вход без полицейского сопровождения запрещен.

Сонора повернула направо. Проходя через замызганную комнату для собеседований, она почувствовала запах свежесваренного кофе. Коробка, стоящая рядом с дверью кабинета начальника, была до отказа забита металлическими банками из-под различных напитков — результат стараний всего отдела. На стене был вывешен список раскрытых и нераскрытых за текущий год убийств, и Сонора по обыкновению быстро просмотрела его. Большая часть нераскрытых убийств была так или иначе связана с продажей наркотиков. Выследить таких преступников было крайне трудно, но еще труднее было доказать их вину. Единственное удовлетворение доставляло то, что рано или поздно имя убийцы вновь появлялось на доске объявлений, но уже в списке жертв.

Самое свежее из извещений, висевших на доске, касалось убийства Марка Дэниелса.

В отделе все находились на своих местах, и рабочий день был в полном разгаре. Большинство сотрудников разговаривали по телефону, так что у Соноры появилась возможность немного поразмышлять. Случай с Дэниелсом представлял собой настоящую головоломку, и для ее решения придется отвлечь от текущих дел немало следователей.

«Это убийство, — подумала Сонора, — явно претендует на звание события сезона».

На ее телефоне мигала лампочка автоответчика. На столе, стоявшем в центре комнаты, рядом со столом Сэма, и заваленном грудой бланков, подшивками каких-то документов и образцами разнообразных вещественных доказательств, красовалась банка кока-колы. На каждом из рабочих столов лежал плюшевый мишка в пластиковой упаковке — часть очередной социальной программы, разработанной администрацией. Эти подарки полицейские должны были вручать детям, родители которых стали жертвами каких-либо происшествий. Запихнув сумку под стол, Сонора отодвинула ее ногой как можно дальше — чтобы не задеть колесиками передвижного стула.

Как только она уселась, раздался телефонный звонок.

— Отдел по расследованию убийств. Сонора Блэйр слушает.

— Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из следователей.

— Я слушаю вас.

— Вы разве не секретарь?

— Нет, я не секретарь.

Услышав смешок, Сонора покосилась через плечо на Грубера.

Тот ехидно улыбнулся:

— Если кому-то нужен настоящий полицейский, я к его услугам.

Сонора прикрыла микрофон рукой.

— Занимайся-ка лучше своими делами, дорогой. А еще принеси мне чашечку кофе.

В ответ Грубер одарил ее раздраженным взглядом. У этого человека были вечно заспанные глаза, постоянно опущенные плечи, смуглая кожа и манеры выходца из Нью-Джерси, задевавшие многих мужчин, но нравившиеся юным леди.

Сонора продолжила телефонный разговор:

— Простите, я вас слушаю.

— Вы слыхали что-нибудь насчет того парня, которого сожгли в автомобиле?

Сонора нахмурилась и взяла со стола авторучку.

— Что за парень?

— О нем сообщали в программе новостей, но имени не назвали. Однако я вам лучше расскажу о своем зяте, разберитесь с ним.

«Да, не густо», — подумала Сонора и, скривив губы, записала бесполезную информацию в блокнот.

— Еще один псих, — вздохнула она, положив трубку.

— Они к тебе прямо как мухи на мед липнут, — усмехнулся Грубер, — помнишь тот случай, когда мы вытаскивали тебя из трала? Ты все время умудряешься попадать в какие-то дурацкие переделки. А тогда залезла даже в «рыболовные снасти».

Сонора поморщилась. Эта самая «снасть», используемая при облавах на проституток и их клиентов, ее возмущала и вызывала у нее чувство отвращения. Так что она в один прекрасный вечер не смогла удержаться от того, чтобы позволить «ночным бабочкам» благополучно упорхнуть. Только одна-две из них попались в тот раз — то ли из-за своей неопытности и безрассудности, то ли из-за азарта и желания довести до конца начатое дело. В результате Сонору отстранили от операций на две недели.

— Я до сих пор гадаю: а не повредила ли ты тогда сеть специально? Понимаешь меня?

— О’кей, Грубер, продолжай гадать и дальше, — усмехнулась Сонора.

— Хотя Моллитер и считал иначе, я все-таки склоняюсь к мысли, что именно так оно и было.

— Кстати, где теперь старик Моллитер? Завязал с работой и выступает с евангельскими проповедями по телевидению?

— Он занимается профилактикой преступлений против личности.

— Моллитер?

Грубер сложил руки на груди и склонил набок голову.

— Разве ты никогда не слышала его лекций о провокационных стилях одежды и походки у жертв изнасилования?

Сонора хлопнула себя ладошкой по губам — она и в самом деле вспомнила эти лекции.

— Поняла? — Грубер развел руками. — Такие вот дела — его спровадили из замов, и он принялся ратовать за спасение душ. Не уверен, что это лучший вариант. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Сонора повесила свой блейзер на спинку стула. Сейчас в ней боролись между собой желание выпить кофе и воспоминание о безжалостной язве, ставя ее перед непростым выбором. Лампочка автоответчика продолжала мигать. Сев на стул, Сонора нажала соответствующую кнопку.

Сначала она прослушала короткое сообщение Чеса, который был явно недоволен и раздражен. Затем — доклад помощника коронера — следователя по делам о насильственной смерти, — в котором излагалась версия о самоубийстве, совершенно Сонору не устраивающая. Было также сообщение члена родительского комитета класса, в котором училась Хитер, напоминающее о том, что послезавтра девочка должна принести в школу пирожные — для ленча. «Черт бы побрал эти пирожные», — выругалась про себя Сонора. Последней была информация от Тима, подтвердившего, что Хитер успела-таки на автобус и что он также «двигает в школу», не забыв при этом ключи от дома.

Разложив перед собой записи, Сонора приступила к составлению рапорта. Расследование еще только-только начиналось, а блокнот уже был исписан почти до конца. Настала пора делать кое-какие выводы. Итак, исходные факты: в убийстве замешана белая женщина, а погибший — белый мужчина — сожжен в собственном же автомобиле. Сонора пожевала кончик авторучки.

Неожиданно она почувствовала, как на ее плечо легла чья-то большая рука. За спиной послышался голос Сэма:

— Сонора, деточка, тебе нравится вкус этой ручки или ты просто сегодня не позавтракала?

Сонора повернулась к нему.

— Это нечто вроде орального секса, — попытался сострить Грубер, — наверное, ей хотелось бы…

Встретив ее уничтожающий взгляд, он тотчас же заткнулся.

— Так-то оно лучше, — одобрительно усмехнулась Сонора.

Глядя на Сэма, она вдруг снова вспомнила тот вечер, четыре года назад, еще до своего знакомства с женой Сэма, Шелли, и ей снова пришлось подавить в себе проклятое чувство вины. Это было уже не в первый раз, когда, глядя на Сэма, она ощущала вдруг странное волнение. Похоже, сейчас подобное ощущение в ней пробудила злая шутка Грубера.

— Нас вызывает Крик, — сказал Сэм.

У начальника отдела имелся отдельный офис — несколько столов, составленных вместе и заваленных папками с бумагами, а также куча телефонов. Когда Сонора с Сэмом вошли в кабинет, Крик сидел за компьютером. Выглядел он весьма раздраженным. Ему никак не удавалось связаться с информационным центром, программы которого почему-то не желали стыковаться с операционной системой его собственного компьютера. Попутно Крик отпускал неприличные замечания насчет бесконечно устаревшего программного обеспечения.

«Чтобы увеличить шансы на успех, надо для начала расслабить галстук», — подумала Сонора. Когда-нибудь она скажет ему это и вслух.

— Присаживайтесь. — Крик развернулся на стуле и посмотрел на вошедших.

Схватив два стула, Сэм один из них оседлал сам, а другой предложил Соноре.

«Интересно, — подумала Сонора, взглянув на Сэма, — догадывается ли он, о чем я только что размышляла? Напал ли на них кто-нибудь? И собирались ли они сжечь себя?»