End War (СИ) - Охэйо Аннит. Страница 31

Охэйо повернулся к нему.

— У этих тварей оказался БЕТ-двигатель. У всех. Я ничего не смог с ними сделать, кроме…

— Что за двигатель? — сразу же спросил Лэйми.

— БЕТ-двигатель, — спокойно пояснил Охэйо. — Разновидность вакуумного реактора. Принцип действия основан на «мягком» саморождении нового пространства без его дальнейшего распада. Расширяясь, оно создает волну, несущую корабль. Так можно летать быстрее света в обычном пространстве и разгоняться с огромным ускорением. Топливо нужно лишь на запуск реакции. Только она нестабильна, и сильные искажения метрики делают корабли с БЕТ-двигателем смертельно опасными для живых организмов. Они могут состоять лишь из бозонной плазмы или ещё более экзотических форм материи. Ах да, ещё сверхсветовой поток «новорожденного» пространства может буквально «сдуть» любое количество энергии, летящей со скоростью света, — а также защищает от вакуум-ударных генераторов и Йалис. Корабль с таким приводом практически нельзя уничтожить — разве что, закинув ему на борт какую-нибудь гадкую бомбочку. Разрывной заряд тут пришелся в самый раз.

— Что за разрывной заряд? — сразу же спросил Лэйми.

— Разрывной, — повторил Охэйо. — Только он разрывается не сам, а разрывает пространство. В смысле — резко ускоряет его естественное локальное расширение. Исходное поле накладывается на объем диаметром где-то километров в двадцать — и растягивает его так, что соседние атомы разносит где-то на десятую часть миллиметра. То есть, где-то в миллион раз или около того. Естественно, что всё в этом объеме превращается в очень разреженный газ. А всё, что на пути сферы расширения, она просто сплющивает. И имеем в итоге вспышку ну очень мощных космических лучей, которые дальше летят, пока не попадут во что-нибудь. То есть, на самом деле штука очень гадкая. Придумали её как раз во вселенной Z7RHA/1663-9-1. Я её только скопировал, — а потом закинул на борт каждому матоиду. Даже не закинул, а прямо там синтезировал.

— И?..

— Их всех разорвало, — отрывисто сказал Охэйо. — Правда, и «Анниту» тоже, и вообще всё там. Портал, правда, я успел закрыть. Проекции, конечно, тоже разорвало, это уже новые. Гиперлайнеры пришлось уже поштучно назад, домой, выдергивать. Потому что делать там — им вот с таким уже нечего. Такую вот дрянь давить — надо Нэйристами или кем-то вроде нас. Даже Крэйсиан не справится, потому что обычный Йалис тут не очень-то…

— А крейсеры?

Охэйо усмехнулся.

— Крейсеры остались. Сейчас их там примерно тысяч пять. Они автоматические же, и будут драться до конца. Ну, и информацию передавать нам.

— А как эта штука хоть выглядит? — спросил Лэйми. — В смысле, разрывной заряд?

— Вот, смотри, — в воздухе перед Лэйми зависла метровая, примерно, сфера, словно бы из прозрачной стеклянной пены. Свет очень странно преломлялся в сотнях её пузырей, и у Лэйми даже закружилась голова. Он облегченно вздохнул, когда Охэйо убрал сферу.

— На самом деле это генератор инфлатонного поля, — спокойно сказал тот. — Вернее, даже не генератор, а само поле, запертое внутри… ну, можно сказать, что это — особый вид вакуума, и на границе с обычным возникает доменная стенка, однако, проницаемая при определенных условиях. Такая своеобразная вакуумная бутыль, в которую можно, например, вещество накачать, хоть сотни миллионов тонн, водород там или дейтерий — и там будет термоядерный синтез идти, и «бутыль» эта будет светить, как небольшое солнце, очень долго. Или даже так настроить, что на границе сред — аннигиляция, и там не частицы выходят постепенно, а сразу гамма-кванты. Или инфлатонное поле туда закачать, или ещё что… Очень удобная вещь. Только синтезировать… сложно, проще так получать, не напрямую, — метрической инженерией, а не синтезатором, потому что тут немаленький шанс накосячить. В метрику синтезатором лучше вообще не лезть без особой нужды, потому что хотим антигравитацию, — а получаем инфлатонное поле, или минус-материю, которая не только обычную материю бесследно стирает вообще, но и физика от неё может заглючить, потому что там сразу куча парадоксов идет. И имеем в итоге — черную дыру, или кусок пространства вообще непонятно куда вылетает и получаем Тени Теней… а то и вовсе Т`окэ фйау. Вайми часто на этом обжигался, потому что возможностей у него… много, а вот представления, что будет, если мы слепим фрактальное пространство, в котором мерность на квантовом уровне скачет, например, — нет.

— А что там будет? — с крайним интересом спросил тезка, отжимая волосы.

— А будет, например, гиперразум, который всю реальность вокруг мгновенно транформирует, — да так, что даже нам там непонятно ничего. И хорошо ещё, если всё это можно хоть как-то убрать, — а если нет? И таких сюрпризов — бездна, причем, несчетная, потому что Реальность неисчерпаема, и любопытным Творцам в ней — раздолье. А кому-то потом всё это убирать…

— А что конкретно мы теперь будем делать? — спросил Лэйми.

Охэйо вздохнул.

— Конкретно наш флот для войны с Мроо слабоват. Сам я пока лезть в это не хочу: слишком уж большой шанс наломать дров, как ты видишь, да и восстановление системы после той атаки на Q7GRR/6669-8-8 ещё не полностью закончено. Вайми… ну, ты же знаешь уже эту личность. Если он в это влезет, — Мроо будут уже не актуальны. Совсем. Как и вся существующая там реальность. Анхела… Анхела занята подготовкой к… окончательному решению вопроса.

— И что?

Охэйо улыбнулся.

— Вот что: Анхела сейчас занята, но её Станция — не Станция Транквилити, конечно, а её, скажем так, личная — свободна. И вполне может поучавствовать в… спасательных работах. Это будет разумно, не так ли?..

2

Они стояли в огромной рубке Станции, над застывшим океаном Ядра. У Лэйми отчетливо кружилась голова, — пол здесь тоже был экраном, и казалось, что его вообще нет, а сам он висит над бездной синего ледяного света. Не слишком приятное ощущение, на самом-то деле.

Он помотал головой и осмотрелся. Многоугольное помещение, действительно огромное — метров двадцать в поперечнике. Пустое — даже без кресел, но тем, кто в нем работал, они и не нужны. Массивные пульты с множеством мигающих огоньков, разноцветных экранчиков, клавиатур, рычажков и приборов — в сущности, декоративные, потому что управлялась Станция Анхелой напрямую. Ещё один пояс экранов с толстенным стеклом, сейчас погашенных. Низковатый потолок из черного зеркального металла. Дверей нет — да они тут и не нужны. Воздух чистый, свежий — и холодный. Ну да, Анхела же не ходит в парео…

Он покосился на Охэйо. Ввиду холода и серьёзности момента тот был в своей обычной черной с серебром хайлине, и в сандалиях на босу ногу. Сам Лэйми тоже был в сандалиях, но в остальном одет куда проще — в джинсы и футболку, и потому чувствовал себя неловко. Такая одежда казалась ему… неуместной в таком месте и в такой ситуации. Но в каком-нибудь адмиральском мундире с орденами и эполетами он точно выглядел бы идиотом, — а представить себе что-то среднее Лэйми не мог. Да и сам он чувствовал себя тут лишним, — в конце концов, он никогда не был военным, политиком или дипломатом, готовым решать судьбы миров. Он был просто другом Охэйо. Который, впрочем, никогда не интересовался особо его мнением, так что чувства к нему у Лэйми были сложными. С одной стороны, он был благодарен ему за… да, пожалуй, за всё. Без Охэйо он давным-давно был бы мертв, — причем, многократно. С другой же… Охэйо иногда злил его, как мало что другое. Не раз, и даже далеко не два их споры перерастали в откровенные драки — причем, Лэйми в них регулярно доставалось. Бывало, конечно, и иначе — и, наверное, именно это примиряло его с…

— Воспоминания одолели? — насмешливо спросил Охэйо, даже не повернув головы.

Лэйми вздрогнул. Прямо сейчас он вспоминал ошалелое лицо лежавшего на лопатках Аннита — и забыл, что с тех, детских лет тот весьма сильно вырос.