Природа жестокости (ЛП) - Косвей Л Х. Страница 69

С последними словами мой голос становится всё тише и тише, а затем я полностью замолкаю и ощущаю, словно говорила, не переводя дыхания. Постепенно осознаю, что слезы стекают по моему лицу. Я смотрю на дюжины глаз, уставившихся на меня, и чувствую, как подступает страх. На мгновение мне кажется, что я совсем одна, и словно сумасшедшая, строю теории сама с собой. Фарид начинает хлопать, и к нему присоединяются остальные, а вскоре ко мне начинают подходить люди, спрашивая о рассказанной речи, и просят детально разобрать её по пунктам.

Но я не могу дать им того, что они просят. Теперь понимаю, что имел в виду Фарид, когда говорил о Дэвиде Кемероне. Он просто хотел высказаться и оставить свои слова здесь. Иногда чрезмерный анализ убивает подобные желания. Поэтому я говорю окружающим, что мне очень жаль, но нужно идти.

Как в трансе я иду к станции метро, чтобы уехать домой. Никогда бы не подумала, что я смогу найти слова и выразить мысли, крутившиеся у меня в голове. Это был момент моего прозрения. Знаю, для чего нужны были все эти слова. Я не просто пыталась прояснить свои чувства к Роберту, а составляла теорию. Тезис.

Может, сумасбродство и разбитое сердце этим летом были не напрасны. Возможно, мне предназначено пройти через всё это, чтобы я смогла увидеть большую картину и осознать, о чем я действительно буду писать свою диссертацию — «Природа жестокости».

Исследование круговорота жестокости в реальной жизни позволило мне понять его природу в мифологии, которую я изучаю.

Я могу понять, почему Медея убила своих детей. Почему Афина превратила волосы медузы в змей и сделала её красивое лицо настолько уродливым, что все, кто его однажды увидел, превращались в камень. Почему король Лай хотел убить своего сына Эдипа, чтобы пророчество, согласно которому мальчик убьёт короля, не исполнилось. Ни одна из этих причин: месть, ревность, отвращение и страх — их не оправдывает. Они реальны, запутаны и жестоки, в точности, как и люди. Сейчас я понимаю это.

Когда приезжаю домой, Саша загорает в саду. Я сажусь рядом с ней на траву, не заговаривая первой.

— Думаю, мне нужно домой, — мой шёпот нарушает тишину.

Прикрыв глаза рукой, она грустно смотрит на меня и спрашивает:

— Это из-за Роберта?

Я киваю, не в силах сказать что-либо ещё из-за душивших меня слёз.

— Я чувствовала, что всё к этому идет, ещё с вашего разрыва. Ваши чувства были такими сильными, а затем — пуф! — и всё исчезло.

— Да, — говорю я тонким голосом.

Я срываю ромашку по самый корень и начинаю перекатывать её между большим и указательным пальцами, наблюдая, как чудные белые лепестки кружат в воздухе.

Спустя некоторое время Саша объявляет:

— Я сегодня уволилась.

Я изумленно смотрю на неё.

— Ты? Почему?

— Работа не делает меня счастливой. Ты это знаешь. Но, самое главное, мне предложили другую работу.

— Неужели! Это здорово, Саша. Что за работа?

— Журнал о культуре, здесь в Лондоне. Я буду вести колонку о местных выставках и тому подобное, — отвечает она, поворачиваясь ко мне и широко улыбаясь.

— Это всего лишь небольшие публикации, а зарплата не покроет и половины той, что была в «Майле», но, думаю, мне хватит и этого.

— Я так рада за тебя, — мягко говорю я.

Подруга с любопытством смотрит на меня.

— Знаешь, ты никогда не рассказывала, почему порвала с Робертом.

Я хмурюсь. Мне не нравится то, куда она пытается завести разговор.

— Это одна из тех вещей, о которых не хочется говорить. Слишком свежи воспоминания.

— Ну, это можно понять, — говорит она, поднимаясь. — Если как-нибудь захочешь поговорить, я вся во внимании. Определённо, я никогда не видела, чтобы мой брат так страдал из-за девушки, — она замолкает и выдыхает воздух. — В любом случае, я собираюсь заказать ужин. Чего бы тебе сегодня хотелось?

Заняв её место под солнышком, я с трудом пытаюсь улыбнуться и выкинуть Роберта из головы.

— Удиви меня.

Этим вечером Роберт не приходит домой. Не могу с точностью утверждать, что ему очень плохо и он не может видеть меня, или потому что снова пассивно-агрессивный. Я звоню маме и сообщаю, что скоро приеду домой. Даже не пытаясь скрыть своё ликование, она настолько счастлива, что даже не спрашивает, почему я возвращаюсь домой, ведь ей никогда не нравилась моя идея поехать в Лондон. Я бронирую билет на самолет на завтрашний вечер и начинаю собираться. Затем звоню Алистеру и сообщаю, что не вернусь в ресторан, но он не слишком огорчён, так как через пару недель я бы всё равно ушла.

Саша отпрашивается с работы на несколько часов, чтобы отвезти меня в аэропорт. Когда настаёт время уезжать, я уныло прощаюсь с домом, эгоистично радуясь тому, что Роберт так и не показывается. Полный разрыв будет самым простым выходом для нас обоих.

К сожалению, как только Саша кладёт сумки в багажник, Роберт появляется на дорожке к гаражу. Выйдя из своего «Мерседеса», он встаёт перед нами и почёсывает шею ключами.

Его красивые глаза за завесой грусти останавливаются на мне.

— Уезжаешь?

— Да, думаю, так будет лучше, — мягко говорю ему я.

— Так не будет лучше, — констатирует он, но в его словах нет злости, лишь горестная покорность.

— Жаль вас прерывать, но если мы не поедем прямо сейчас, то ты, детка, опоздаешь на самолёт, — говорит Саша, зажигая сигарету и затягиваясь.

Я смотрю на неё, но ничего не говорю. Взглянув на меня и Роберта, она смущённо кивает и проскальзывает на водительское сидение.

— Полагаю, не в моих силах изменить твоё решение, — говорит Роберт.

Я трясу головой и не нахожу подходящих слов.

Роб глубоко вздыхает, и вот уже стоит передо мной, заключая в прощальные объятия, и держит меня так, словно не хочет отпускать.

— Я буду скучать по тебе, Красная Шапочка, — шепчет он, вдыхая аромат моих волос.

— Я тоже буду скучать, Роберт.

Отстранившись, мужчина обхватывает мои плечи тёплыми руками и разглядывает меня с натянутой улыбкой.

— До следующего раза, а?

Не могу сдержаться и мягко улыбаюсь ему.

—До свидания, Роберт.

Его непринуждённая улыбка исчезает.

— До свидания, Лана.

Я забираюсь в машину и наблюдаю, как Роб стоит на подъездной дорожке и смотрит нам вслед.

Глава 20

Прибыв в аэропорт Дублина, я вижу маму, бабушку, Лиз и сестру, которые ожидают меня и поздравляют с возвращением домой. До этого момента я даже не осознавала, как сильно скучала по ним. Разглядывая их родные лица, чувствую себя, словно в старом уютном одеяле.

Элисон засыпает меня вопросами о Лондоне, вроде, ходила ли я на какой-нибудь стоящий концерт и видела ли каких-нибудь знаменитостей. Я рассказываю ей о церемонии закрытия Олимпиады, и у неё отвисает челюсть чуть ли не до пола. Затем о вечеринке на день рождения Алана, где было довольно много людей, но расцвет их карьеры пришёлся на восьмидесятые, поэтому она не понимает и половины.

— Ты выглядишь немного бледной, дорогая, — говорит мама, оглядывая меня в зеркало заднего вида, — надеюсь, ты берегла себя.

— Берегла, — быстро отвечаю я, — просто полёт меня утомил.

Лиз обнимает меня руками за плечи.

— Хорошо, что ты вернулась, Лана. Думаю, тебе многое нужно сделать, прежде чем ты вернёшься в колледж.

Я киваю, и оставшуюся поездку мы мирно болтаем.

Следующие несколько недель разительно отличаются от предыдущих. Хорошо быть дома, но в душе я ощущаю пустоту из-за отсутствия Роберта. Не могу перестать думать о нём, скучать и гадать, нашёл ли он себе другую девушку. Думала, время облегчит боль, но всё стало только хуже. В голове я постоянно рисую лицо Роба, переживая, что забуду его черты. Тот факт, что это я решила закончить отношения, делает тоску тяжёлой ношей.

Однажды вечером я делаю ошибку, когда в кои-то веки захожу на «Фейсбук». Вижу, что Роберт загрузил и отправил фотографии меня в тот день, когда я уезжала из Лондона. На них видно, как мы вдвоём валяемся на траве на заднем дворе, он обнимает меня руками, а наши взгляды освещены солнцем. Ниже написан комментарий: «Уже скучаю».