МЕТРО. Предыстория - Drew and ishtar. Страница 25
Мельников зацепил палкой плавающее в воде неподвижное создание и вытянул его на берег. Непонятная полуметровая тварь с узкой зубастой мордой, выпученными глазами, зеленой спиной и белесым брюхом не внушала симпатии.
– Слышь, «Мессер», мне показалось – или кто-то кричал?
– Хрен знает… может и кричал. А может, эхо от взрыва… Командир, давай вон ту через шахту попробуем? Ну его, этот переход, а? Даже если повезет и твари ноги не обгрызут, то как мы с дверями управимся?
51.
Холод, сжимающий сердце, пронизывающий душу. Мокрая одежда, сжимающая ледяным компрессом. Озноб, сотрясающий тело. Боль в закоченевших в ледяной воде ногах. Непроглядная темнота, окружающая, давящая, вселяющая ужас. Надежда, которая умрет последней…
– Мама, я замерзла…
– Наденька, потерпи еще немножко…
– Мне холодно…
– Ничего, доченька, скоро за нами придут…
– Мама, а где дядя Валера, где тетя Нина?
– Где-то здесь, милая…
– А почему они молчат, мама? Почему так тихо? И что это бумкнуло тогда…
– Не знаю, Надюша…
Высокая женщина с девочкой лет трех на руках стоит, пригнув под потолком голову, по пояс в воде в подземном переходе – в безнадежной ловушке, запертая прорвавшейся водой и из последних сил держится на окоченевших ногах. Вокруг полная тишина – не слышно никого из тех, кто успел выбежать со станции и первое время был рядом.
Когда вода остановилась, образовав воздушную линзу в загерметизированном подземном переходе, двое мужчин решили попробовать нырнуть – вдруг удастся вытащить кого-то еще – или через такие же остатки воздуха под потолком пробраться куда-нибудь еще. С тех пор они не появлялись – то ли спаслись, то ли утонули. Время текло невыносимо медленно, люди, боролись с холодом, поддерживая друг друга… Холод побеждал – время от времени кто-то падал в воду и не находил сил подняться – а то и увлекал с собой соседа. С самого начала женщина с девочкой на руках, ориентируясь на звук, старалась держаться подальше от других – и ей повезло, она нащупала ногами какое-то возвышение, на которое осторожно вскарабкалась и замерла. Выступ был небольшим, но теперь вода доходила только до пояса – и это давало шанс. На что – женщине не хотелось об этом думать.
Что– то твердое прикоснулось к ее бедру, одной рукой она постаралась это оттолкнуть -безотчетно, бездумно – и в ужасе отдернулась, прикоснувшись к мокрым волосам утопленницы.
Сколько прошло времени – час? Десять? Сутки? Она не знала. Вдруг ей показалось, что она слышит приближающийся шум мотора… потом грохнул взрыв, оглушивший ее в мертвой тишине, заметалось эхо… Женщина закричала… и снова наступила тишина.
– Мама, ну мне же холодно… Почему никто не приходит?
52.
Мельников глубоко вдохнул, снял с лица маску своего противогаза и натянул изолирующий противогаз. Зашипел регенерирующий патрон и струя горячего воздуха обдала лицо. Закрепив на груди фонарь, сталкер стал спускаться по скобам, а «Мессер» потихоньку разматывал страховочный трос.
Спустившись до поверхности воды, Мельник оттолкнул ногой доски и мусор и стал спускаться дальше. Наконец под ногами оказалось твердое дно. Мельников огляделся – видимость не больше метра или полутора. Фонарь выхватывает дно, плавающие в толще воды куски бумаги и полиэтилена. Тяжело раздвигая толщу воды, полковник сделал первый шаг, потом второй… Идти было трудно, но возможно. Холод воды бодрил, разгоняя остатки усталости и похмелья, но надо было торопиться, чтобы не наступило переохлаждение. Мельников отцепил страховку – сейчас она была уже не нужна.
– Ладно, надеюсь, все-таки мне не послышалось…
Выбравшись в тоннель, Мельников свернул направо.
– Быстрее, надо быстрее, – подгонял он себя. – Только бы ни обо что не споткнуться…
Вот и железная лесенка служебного прохода. Толкнув маленькую дверцу, полковник выбрался на платформу. Луч фонаря осветил темно-серую мраморную стену, блеснула золотистая отделка вверху… Внизу, на путях, белело чье-то мертвое тело… Осторожно обогнув алюминиевую будку, Мельников поднялся по ступеням, перебрался через заборчик у турникетов и, напрягая силы, вышел в переход. Уровень воды был очень высоким, даже у рослого Мельникова из воды торчала только голова. Полковник включил фонарь на лбу и огляделся.
Женщина держалась из последних сил, совсем уже не чувствуя вконец окоченевшие ноги и таз. Вдруг ей показалось, что она видит – что тьма стала не настолько непроницаемой. Луч фонаря? Свет стал ярче, сфокусировался, по поверхности воды пошли круги, колыша мертвые тела и мусор, и над водой показалась чья-то голова в жуткой маске. Вспыхнул еще один фонарь и луч света, пробежав по стене, уперся в лицо женщины.
Вынырнувший человек приблизился и глухой голос, искаженный противогазом, произнес:
– Еще живые есть? Я сейчас вас отсюда вытяну, не волнуйтесь.
Увидев посиневшую и трясущуюся от холода молодую женщину с маленькой девочкой, Мельников испытал острое чувство жалости и одновременно – вины. Вины перед своей погибшей семьей, которую он не смог защитить, вины перед этой вот женщиной, к которой он пришел на выручку так поздно, к тем людям, спасти которых он уже не успел…
– Идти можете?
– Нет… спасите дочку… Наденьку…
– Тогда так, – игнорируя последние слова женщины, сказал Мельников, – вам надо будет сейчас сесть мне на спину…
– Спасите Наденьку, – со слезами на глазах повторила женщина, протягивая ему девочку.
Полковник поднял над водой второй противогаз, вылил из маски и шлангов воду, подтянул ремешки до упора и сказал:
– Наденька, пойдешь со мной?
Девочка молчала.
– Иди с дядей, он тебе поможет…
– А ты, мама?
– Я вернусь за вами, – сказал Мельников. – Возьмите фонарь.
Женщина кивнула, по ее лицу катились слезы. Девочка позволила надеть на себя противогаз, Мельников привел в действие регенератор. Девочка задергалась, горячий воздух обжигал ей гортань, но полковник крепко обнял ее и пошел в обратный путь.
Добравшись до шахты, Мельников привязал обмякшее тело девочки к страховочному тросу и трижды дернул – «Тут раненый, поднимай!». Трос натянулся и девочка медленно, осторожно, поплыла вверх. Мельников стал карабкаться следом -ему нужно было взять еще один противогаз.
Когда полковник выбрался наружу, он увидел, что «Мессер» уже делает все, что нужно – снял с девчушки мокрую одежду и укутав ее в теплые одеяла, пытается привести ее в чувство.
Вернувшись в подземный переход, Мельников сразу понял, что женщина его не дождалась – фонарь, которые он ей дал, лежал на дне. Полковник огляделся и увидел среди трупов и плавающего мусора ту, которую искал и надеялся спасти – он узнал ее по одежде. Женщина плавала лицом вверх, глаза ее были закрыты. Он еще дышала, но была без сознания. Сталкер, обдирая пальцы, сумел натянуть на нее противогаз и волоком потащил за собой…
Трясясь в тесном десантном отделении БМП, Мельников пытался привести женщину в чувство – что было сил, растирал ее самогоном, с остервенением массировал замерзшее тело… Женщина была молода и очень привлекательна – стройная, темноволосая, с большими карими глазами, с красивым изгибом бровей… В другой обстановке, быть может, Мельников бы не остался к ней равнодушен, но сейчас она не интересовала как женщина – он боролся за ее жизнь.
Закутанная в одеяла девочка мирно спала в том же отсеке, ей не мешал лязг гусениц, тряска, рев мотора.
Под массивным козырьком станции «Печатники» из уже встречали – вызванные «Мессером» по рации спасатели с носилками. Девочку и женщину унесли вниз, «Мессер» и подсевший к нему усталый «Кит» погнали БМП в гараж на «Чертановскую», а Мельников, не в силах больше ни идти, ни стоять, сел на заснеженный парапет, стянул маску противогаза и закурил.
К нему подошел Хантер:
– Командир, пойдем вниз уже… Тут холодает, да и стемнеет скоро. Кто знает, что за твари тут водятся…