Нескромные желания - Дивайн Тия. Страница 33
Маленькая служанка забилась в угол, похожая на выпотрошенную тряпичную куклу. Больше в комнате никого не было.
Господь Всемогущий – что, если Кардстон вернулся за ней? Алекс почувствовал, как все внутри сжалось от страха.
– Где она?
– А... – выдавила из себя перепуганная до смерти служанка.
Он схватил ее и встряхнул.
– У... ушла, сэр.
Он готов был убить служанку. Что, если Сара сбежала? Если исчезла навсегда?
– Куда?
Служанка молча указала на ступеньки, ведущие к балкону.
Алекс бросился вверх, перепрыгивая через две ступеньки, пронесся через столовую... Если Кардстон завладел ею...
Нет... нет... нет...
Где она?
Он сбежал вниз, промчался через анфиладу комнат в гостиную – ее там не было.
Не было!
Он дернул шнурок колокольчика, и, словно по волшебству, тут же появился невозмутимый дворецкий Кардстона.
– Леди вызвала карету? – спросил Алекс.
– Кто-то вызвал. Она могла уехать.
Алекс бросился к дверям гостиной.
Через мгновение она будет свободна. Франческа отступила в тень двора, услышав тяжелые шаги Кардстона и остальных мужчин, направлявшихся к конюшням.
А вдруг они обнаружат ее...
Если появится Алекс... Радость волной захлестнула ее. Он сейчас ее ищет, мечется по замку, по его многочисленным коридорам и комнатам, в ярости от того, что все его дурацкие планы рухнули. Она отомстила ему.
Когда подадут карету, она прикажет кучеру отвезти ее в Линкольншир или Брейдвуд, где она будет в безопасности.
Хоть бы скорее подъехала карета, молилась она. Она сыта по горло Алексом Девени, тайнами, загадками и порочной карьерой Сары.
Ее потряс гнев Кардстона, а собственная наглость просто повергла в ужас. Она никогда не сможет забыть, как она голая выставила себя на всеобщее обозрение. Откуда только у нее взялась смелость?
Что такое со мной происходит?
Я не хочу в тюрьму из-за грехов Сары. Это был очень опасный эксперимент, который дорого обойдется Алексу, включая и ту сотню фунтов, которую он мне должен. И потом, я просто хочу выбраться отсюда.
Я не желаю больше притворяться Сарой.
Я скажу ему...
—Сара! Сара! – услышала она голос Алекса. – Проклятие...
Сара Тэва постоянно доводит его до исступления, причиняет неимоверные страдания.
Она ясно представляла, как он воспринимает ее – Сару, искусительницу, терзающую мужчин, которые не в силах противиться ей.
Какой же беспомощной она себя сейчас чувствовала.
– Сара...
Алекс выскочил из парадных дверей замка как раз в тот момент, когда карета въехала во двор.
У Франчески было преимущество минуты в три, и она бросилась к карете. Алекс увидел ее, когда она уже распахнула дверцу.
– Не останавливайся, – крикнула она кучеру, ставя ногу на шаткую ступеньку. Собрав силы, она подтянулась, влезла в карету и рухнула прямо на пол.
«О Боже, не останавливайся!» – взмолилась она, услышав хруст гравия под сапогами Алекса. Карета дернулась, когда он, ухватившись за дверцу, вскочил на ступеньку и прыгнул внутрь, навалившись на Франческу всей своей тяжестью. Из груди Франчески вырвался тяжелый вздох.
Дверца захлопнулась, когда карета набрала скорость и покатилась по пустынной сельской дороге.
Ни один из них не пошевелился, не произнес ни слова. Сара уже во второй раз ощутила на себе тяжесть тела Алекса и не знала, что делать. Он был так близко; почти касался лицом ее лица. Карета покачивалась, и в такт ей покачивались их тела.
Алекс ничего не мог прочитать в ее глазах. Она вновь отгородилась от него, и он ощутил знакомое раздражение оттого, что даже сейчас, после этого неприятного происшествия, лежа под ним, она не выказывала никаких чувств, не принимая и не отталкивая его.
Она знала, что может заполучить любого мужчину, и поэтому не хотела никого.
А он страстно ее желал и ждал от нее того же.
– Сара...
– Не нужно... – выдохнула она, прекрасно понимая, что его не остановить. Он был очарован Сарой, точнее, Франческой, игравшей роль Сары, и даже она, с ее невинностью, чувствовала клокотавшее в нем желание. Он хотел того, что Сара с такой легкостью отдавала другим мужчинам, ожидал награды за то, что спас ее от Кардстона.
Но Франческа не собиралась уступать. Она берегла свою невинность для Кольма, которого полюбила много лет назад, совсем еще девочкой, и, желая спасти его, оказалась в этой жуткой ситуации.
Ее оружие оставалось прежним – молчание и высокомерие. И она отвернулась.
Тогда Алекс наклонился к самому ее уху и прошептал:
– Ты никогда, слышишь, никогда не убежишь от меня.
Она хотела опровергнуть это его самоуверенное заявление, но, как только повернулась к нему, его губы завладели ее губами, не давая ей вздохнуть, он вложил в этот поцелуй давно копившееся в нем жгучее желание, вызывая в ней доселе неведомые ей чувства.
Он упивался ее девственным ртом, распаляясь все больше и больше. Не понимая, что за сила кроется в поцелуе. Она оказалась беспомощна перед таким натиском и не противилась ему.
Но одних поцелуев Алексу было мало. Плавное покачивание кареты, судорожные движения ее тела под ним, воспоминания о ее наготе так возбудили его, что он стал подобен паровому котлу, готовому взорваться в любую минуту.
– Сара... – Его губы трепетали у ее губ.
Ее непроницаемые черные глаза смотрели на него без всякого выражения, холодные, безразличные к его страсти, к его мукам, и этот ее взгляд сказал ему все.
Сара Тэва, когда-то купавшаяся в роскоши и богатстве, не допустит, чтобы ею овладели в карете, да еще на полу. В то же время она танцует перед мужчинами нагая, выставляя напоказ все свои прелести. На самом краю сцены, отделенной от зрителей совсем узким пространством. Пусть любуются, пусть доходят до исступления – больше заплатят.
Она знала, какую имеет над мужчинами власть.
И пользовалась этим.
Алекс чертыхнулся. И у нее хватает наглости вести себя так, словно она слишком хороша для него, в то время как именно он вытащил ее из нужды и позволил носить имя Уильяма.
Она порочна до мозга костей. За сотню фунтов готова продаться.
Она заработала их этим вечером, язвительно думал он, огромным усилием воли подавляя желание. Заплати он ей, она, возможно, стала бы сговорчивее, хотя в данный момент не могла бы диктовать условия.
А может, и могла бы... стоило ей посмотреть на него этим своим взглядом, и его похоть уступила бы место злости и раздражению.
О, она мастерски умеет это делать, думал он. Сначала вертится голая перед мужчиной, распаляя его, позволяет насладиться ее губами, почувствовать ее тело, а потом вежливо отказывает.
Но только не ему – еще ни одна женщина ему не отказала. И она, эта шлюха из трущоб, не будет первой.
– Я все равно овладею тобой, – прошептал он, подавив ярость и снова припав к ее губам в долгом, грубом поцелуе.
Алекс с трудом оторвался от нее, презирая себя за то, что проявил перед ней слабость.
Терпение человека не безгранично, а ему еще предстоит ехать с ней несколько часов и все это время вспоминать, как она голая танцевала перед самыми распущенными мужчинами Англии.
С каким наслаждением она скользила по сцене.
Будь она проклята!
Алекс смотрел, как она грациозно села на сиденье и расправила платье, одно из тех, которые ей дала Филиппа. Она была в нем так же соблазнительна, как и без него.
Есть только один способ бороться с ее притягательностью. Он достал пачку банкнот и швырнул ей.
– Ты их заработала.
Она ловко поймала деньги и посмотрела ему в глаза.
– Да, заработала. – Теперь у нее четыреста фунтов, достаточно, чтобы убежать вопреки всем его угрозам, самонадеянным выводам и планам. Сейчас она ненавидела его так, как никогда раньше. А вот Сара не испытывала бы к нему ненависти. Она наслаждалась бы его вниманием и его деньгами, возможностью выступать перед богатыми мужчинами.