Кривые дорожки к трону - Чернышева Юлиана. Страница 60

— Почему не сказал?

— К слову не пришлось, — он пожал плечами. — Не заявлять же тебе было с порога: «Дорогая, я все вспомнил».

Я нервно хихикнула, представив эту картину и свою реакцию заодно. Но не смогла не повредничать:

— А потом решил, что уже и не надо?

— Ну… Вообще-то, да. Показалось, что тебя вполне устроило, что я не помню, как ты ретировалась в самый неподходящий момент. Или я был неправ?

— И в кого ты такой догадливый? — вздохнула я. Оспаривать правоту не хотелось, как и дальше развивать тему. Ведь признайся Ирвин в том, что воспоминания к нему вернулись, и я бы накручивала себя на пустом месте. А теперь… Что уж теперь?

— Понятия не имею, — отозвался муж шутливо, осознав, что буря моего недовольства миновала. — Ну что, будем собираться? Часа тебе хватит?

Часа? Да я на занятия вдвое быстрее собиралась, лишь бы поспать лишние полчаса. Тем более что вряд ли в департаменте предусмотрен полный макияж и вечерние прически. Заплести косу и подобрать ее лентами много времени не займет. А платье насыщенно-синего цвета с короткой — всего лишь на ладонь ниже колен — юбкой я подобрала уже давно.

— Засекайте, лайд супруг, — бросила я вызов Ирвину. И, поднявшись с его колен, направилась в ванную.

ГЛАВА 10

Подходила к концу вторая неделя моей работы в департаменте. Признаться честно, самой себе я все это время напоминала ребенка, который радуется каждому цветку или песчинке, но отделаться от этого ощущения все равно не могла. Потому что нравилось мне, кажется, решительно все — от здания до трудящихся тут людей.

Впрочем, здание было и впрямь примечательным, потому как первые пятьдесят лет его занимала Академия магии. И лишь потом, когда перестало удовлетворять подобным нуждам, было частично реконструировано и отдано законникам. Но витражи в холле, например, с изображением стихий (а магов других категорий тогда практически не обучали) сохранили, так что в солнечный день они расцвечивали плиточный пол яркими красками. Как сохранили и столовую, которая находилась здесь на первом этаже, а не была вынесена за пределы департамента в отличие от его отделов в других районах города.

Неожиданностью — не сказать, что приятной, но и не неприятной тоже — оказалось, что мое видение структуры департамента было далеким от истины. Казалось бы, чего уж проще — отдел по расследованию магических и не магических преступлений. Оказалось, что являлись они управлениями, а на отделы делились уже внутри себя. Причем сами отделы дублировались, и сотрудники в них работали разные. А названия? От одного отдела расследования убийств, то есть ОРУ в обиходе, хотелось улыбаться, несмотря на то, что его работа вовсе подобного не предусматривала.

Осталась довольна я и формой, которую выдали в первый же день, хотя Ирвин и говорил, что, возможно, придется подождать. Но, кажется, сам факт того, чьей супругой я являлась, существенно ускорил этот процесс. Как, впрочем, и многие другие. Правда, кроме двух камзолов, нескольких белых рубашек и юбки вполне приемлемой длины и фасона, в комплекте шли еще и брюки, но их я надевать не собиралась. Хотя и видела женщин в подобном облачении сначала в храме Митьяны, а затем и в самом департаменте. Еще одним существенным отличием было то, что «крестов» форма не предусматривала, потому как звание мне не полагалось.

А уж от непосредственных коллег я до сих пор пребывала почти в восторге. Оказалось, что даже короткого промежутка времени, прошедшего со дня выпуска из академии, хватило, чтобы я соскучиться по окружению единомышленников. Тем комфортнее сейчас было пребывать рядом с теми, кому не нужно было объяснять азов или специфики работы, а напротив, стоило у них поучиться. Причем сама работа строилась довольно просто, но эффективно — каждый поступающий на экспертизу артефакт подлежал проверке как минимум двумя сотрудниками, дабы избежать ошибки или невнимательности. И меня сразу же вовлекли в этот процесс. Сначала с явным недоверием и плохо скрываемым выражением в глазах почти каждого, словно говорящим: «Ну вот, Аратэр устроил женушку на теплое место». Зато потом, когда мне удалось доказать, что десять лет учебы я вовсе не платья протирала, отношение стало куда теплее. Все-таки артефакторы всегда найдут общий язык. Разумеется, если они не безумцы, создающие нечто вроде той подвески с ментальным свищом…

— Ирвин так и сказал, что ты пропустишь обед! — Кайли заглянула, когда коллеги и впрямь удалились ровным строем, а я заполняла карточку на очередной артефакт, найденный на месте преступления. Обычно Ир в это время забирал меня, и трапезничать мы отправлялись домой или в любимую ресторацию мужа. Но сегодня у него была какая-то встреча, которую никак не удавалось передвинуть, и он попросил меня посетить местную столовую. Благо еда здесь была на уровне. А чтобы наверняка не попыталась отвертеться и остаться голодной, приказал «няне» это проверить.

Вообще-то, лейтенанта Карусо звали Кайлира, что в переводе с дастарана означало «прекраснейшая». Стоит ли говорить, что подобное имя девушка, обладавшая вполне обычной внешностью и абсолютно адекватной самооценкой, не слишком любила? Окружающим под страхом страшной мести было запрещено звать ее полным именем, тогда как на Кайли или Кай сотрудница отдела расследования убийств откликалась с удовольствием. Строго говоря, возиться со мной девушка была вовсе не обязана. Но «Ирвин попросил, а мне вовсе несложно» определило наши взаимоотношения. Правда, поначалу я испытывала вполне обоснованные сомнения, касающиеся их взаимоотношений с моим супругом, но довольно скоро узнала историю Кайли и поняла, что роль Ирвина в ней хоть и немаловажна, но никакой мало-мальски романтической подоплеки не несет.

И вот сейчас эта добровольная няня стояла в дверном проеме, опираясь на него одним плечом и скрестив руки на груди, облаченная в брюки, коих я так сторонилась, и чувствующая себя при этом весьма уверенно. И совершенно определенно не собиралась уходить.

— Ты ведь не отстанешь? — Не то чтобы мы успели стать подругами, но приятельницами точно, так что я уже успела перенять привычный для Кай слегка беспардонный стиль общения.

Она забавно сморщила нос и покачала головой.

— Нет, даже не надейся. Поднимайся, я не хочу из-за тебя упустить возможность пообедать куриными котлетками!

Я послушно убрала в тумбочку артефакт и карточку, активировала охранку и встала. Куриные котлетки… Сомнительный повод оторваться от работы, но не говорить же об этом Кайли. Уверена — она этого точно не поймет.

В столовой в это время было многолюдно, но небольшой столик как раз впору для двух в меру стройных девушек нашелся. И даже у окна, если не брать в расчет, что выходило оно во внутренний двор департамента, и смотреть там, кроме нескольких служебных хабов, все равно было не на что.

Кай с излишним, я бы даже сказала, демонстративным энтузиазмом приступила к обеду, едва успев пожелать мне приятного аппетита и получить аналогичный ответ, но ее поведение меня не обмануло. Не едой сейчас были заняты мысли девушки, совсем не едой. Некоторое время я еще молчала, отдавая дань содержимому собственного подноса, а потом не выдержала:

— Кайли?

Она вздрогнула и сначала воровато перевела взгляд на тарелку, а лишь потом подняла его на меня, выглядя при этом непривычно усталой. По крайней мере, мне ее в таком состоянии видеть пока не доводилось.

— Семь раз, — осознав, что вербально реагировать она не собирается, ровным тоном произнесла я.

— Что?

— Ты семь раз посмотрела на тот столик.

Какой именно, уточнять не требовалось — приятельница отлично поняла, что речь шла о куда большем, по сравнению с нашим, столе, за которым расположились ее коллеги по отделу. И я бы еще погадала, что же такое вызвало столь жгучий интерес, не успей заметить, как смотрел на мою сотрапезницу один из них — дроу-полукровка, когда думал, что она этого не видит.