Апокалипсис (СИ) - Йорк Мелиса. Страница 14

— Я думаю, что с этим не стоит затягивать. Нужно узнать, что она хочет. Чем раньше узнаем, тем лучше.

— И как мы узнаем?

— Ты спросишь у неё. Поговори с ней.

— С ним, — поправил Питер.

— Хорошо с ним.

— Я попробую, но ничего не обещаю, — Джексон глубоко вздохнул и закрыл глаза. Через минуту он спокойно произнёс. — Его нигде нет. Он не отзывается. Ничего не понимаю. Мне иногда кажется, что он прячется от меня.

— Или его прячут.

— Прячут? — недоумённо переспросил Питер.

— Я боюсь, что у тебя есть запертая часть личности. Он сидит в тюрьме. Поэтому ты не всегда видишь его. Такое часто встречается. У некоторых людей в заточении находится не одна часть, а целая банда. Ты каким становишься, когда выпьешь алкоголь?

— Даже от самой малой дозы я становлюсь буйным, просто неуправляемым. По молодости покрушил пару магазинов, один раз чью-то машину поджёг, в драки постоянно влезал. Потом с утра вспоминал, что творил и сам себе удивлялся. Вроде эти люди ничего плохого мне не сделали, а вёл себя так агрессивно, как будто мстил им за что-то. За что я им мог мстить, если этих людей видел впервые в жизни. Не понимаю.

— Хочешь знать, почему это происходит?

— Да, хочу, — кивнул Джексон.

— Алкоголь усыпляет разум. И когда контроль ослабевает, сдерживаемые личности вырываются наружу. Представь что будет, если из клетки выпустить голодного льва или гориллу.

— Он начнёт всё крушить, выпускать пар.

— Именно.

— Почему их держат в тюрьме?

— Это вынужденная мера. Чаще всего такая часть была кем-то обижена. Она озлобляется, у неё формируется стойкое, навязчивое желание мести. Положение усугубляется ещё и тем, что её постоянно сдерживают, не дают так сказать выпустить весь пар, разрядится. Вот и мучается бедняжка. Сидит в тюрьме, копит злость. Потом вырывается на свободу и начинает крушить. Её снова ловят, усиливают охрану, и она опять мается. И так до бесконечности. Отсюда и возникают у людей проблемы с агрессией. А так выпустили один раз, дали ей полную свободу. Да, она порушит и поломает всё, что попадётся под руку. Зато разрядится и успокоится. После такой разрядки она становится доступной к диалогу. Как правило, такая часть хочет, чтобы её выслушали, поняли и поддержали. Может, замечал за собой, что потом возникает желание поплакать, высказаться о наболевшем?

— Да, есть такое.

— А ты можешь вспомнить, когда в первый раз у тебя произошёл приступ агрессии?

— Дай подумать. Это было ещё в школе. Мы тогда переехали в другой город, ну после того случая на баскетбольной площадке.

— Это, когда тебя старшеклассники…

— Да, тогда, — прервал Питер психотерапевта.

— И долго это продолжалось?

— Несколько лет. Я тогда три школы сменил. А потом всё прошло. Проблемы возобновились, когда я начал выпивать.

— Теперь ты понял, когда его заперли?

— Да. Мне тогда лет семнадцать было.

— А когда ты перестал употреблять алкоголь?

— В двадцать лет. Я пытался какое-то время экспериментировать. Думал, что проблема в самом алкоголе. Я полагал, что если выпивать определённый вид алкоголя, например пиво или вино, и в определённом количестве, то таких проблем не возникнет в принципе. Но я ошибался. Каждый раз, когда я выпивал, моя агрессия вырывалась наружу. Как будто меня подменяли. Я становился совершенно другим человеком. Все мои друзья и знакомые, видевшие меня в таком состоянии, говорили мне об этом. Что самое интересное, я ни разу не был пьяным, я всё помнил и осознавал. Я выпивал немного, бокал вина, кружка пива и всё. Но этого хватало. Я ничего не мог с собой поделать, я становился просто неуправляемым, у меня башню сносило. Малейшее слово могло меня завести с пол-оборота. Тогда всё, пиши, пропало.

— А почему решил бросить пить?

— Как-то мы с друзьями завалились в один бар. Мы ещё не успели ничего заказать. Там завязалась потасовка. Подвыпивший парень пырнул ножом девушку. Я не знаю всех подробностей. Понятия не имею, что они там не поделили. Девушка умерла от потери крови. Скорая приехала поздно. Тогда я осознал, что моя дружба с алкоголем ничем хорошим не закончится. Тогда и решил распрощаться с горячительными напитками раз и навсегда. С тех пор не пью.

— А потом приступы агрессии были?

— Нет, не было. Такой неуправляемой агрессии определённо не было. Злость, раздражение, желание разнести всё были. Но я мог их контролировать.

— Значит, хорошо охраняли.

— А как я с ним общаться буду, если он буйный? Он как-то не очень расположен к беседам. С ним невозможно разговаривать, он сразу нападать начинает.

— Хороший вопрос. Представь, тебя заперли. Много лет все ходят мимо, и никто не обращает на тебя внимание, никто с тобой не разговаривает. И тут один человек начинает общаться, интересоваться твоими делами, заботиться о тебе. Какие чувства у тебя возникнут?

— Мне станет любопытно, что ему нужно. Захочется пообщаться.

— Вот так мы и поступим.

— И что для этого нужно сделать?

— Спроси, как его зовут. Скажи ему, что ты хочешь с ним поговорить. Скажи, что готов выслушать его. Говори это несколько раз в день. Разговаривай с ним, рассказывай ему что-нибудь позитивное. Поначалу он не будет отвечать, а это и неважно. Самое главное это то, что он тебя слышит. Возможно, ты почувствуешь в ответ злость и раздражение. Ты не пугайся. Он так защищается. Когда он проникнется к тебе доверием, тогда ты с ним и поговоришь. А когда злость и обида будут устранены, его можно будет выпустить на свободу.

— Ясно.

Питер Джексон сидел в машине. Он смотрел через лобовое стекло, наблюдая за прохожими. Питер отпил немного воды. «Хороший ливень был бы весьма кстати», — произнёс Джексон, смотря на палящее солнце.

«Значит поговорить. Хорошо», — сказал Питер Джексон вслух. Он положил пластиковую бутылку на сиденье и закрыл глаза. «Я готов с тобой поговорить, готов тебя выслушать. Ты можешь доверять мне. Я на твоей стороне», — прошептал он. Питер ничего не почувствовал. Он открыл глаза и посмотрел на яркое солнце.

Радио неожиданно стихло. Питер Джексон нажал несколько раз на кнопку. Радиоприёмник отказывался работать. Джексон посмотрел на улицу, кругом никого не было.

Джексон вышел из автомобиля, он оказался посреди маленького провинциального городка. Он медленно шёл по улице. Всё вокруг было таким знакомым, таким родным. Он повернул за угол. Перейдя на другую сторону, Питер увидел баскетбольную площадку. У входа лежал мяч. Джексон схватил его и бросил в корзину. Спортивный снаряд пролетел через кольцо. Ударившись о твёрдое покрытие, мяч отскочил в сторону.

Питер Джексон осмотрелся. Страшная догадка закралась в его голову. «Это мой родной город, та самая площадка», — проговорил он обречённо. Джексон тут же направился к выходу.

— Ты куда?

— Неважно. Главное — подальше отсюда.

— Тебе нужно с ним встретиться. Нужно с ним поговорить.

— С кем?

— С малышом.

— С каким ещё малышом?

— С агрессивной частью.

— Ещё рано. Он сильный, он убьёт меня.

— У нас нет времени. Мы не можем ждать.

— Он не станет слушать меня, — Джексон остановился.

— Ты должен.

— Он убьёт меня. В прошлый раз он сильно ударил меня.

— Он не может тебя убить. Ты — это он.

— Ну, как же. У меня тогда синяк вышел, и ребра неделю болели.

— Если он убьёт тебя, он сам умрёт. Он это знает. Вряд ли он станет тебя убивать.

— Я перешёл ему дорогу. Я не уверен, что он со мной вообще станет разговаривать. Он озлоблен.

— Он ничего не сможет тебе сделать. Запомни, его сила — это твоя сила. Ты можешь управлять ею.

— Зачем вы мне это говорите? Я не буду с ним разговаривать. Вы что моей смерти хотите? — ответа не последовало.

Неожиданно небо залилось чёрной краской, окружающие здания обуглились. Питер оказался посреди выжженного города.

«Надо же было так вляпаться. Это талант», — проговорил Джексон, ускорив шаг. Он повернул в закоулок, прошёл ещё несколько метров и остановился. Автомобиля нигде не было. «Чёрт, чёрт, чёрт. Где моя машина? — промолвил Питер. — Надо отсюда выбираться. Он смотрел в выбитые окна зданий.