Молчи, терпи (СИ) - "Alena Liren". Страница 28

Джек оторвал ее от земли, приподняв на руках. Он почти ласково снял с девушки остатки платья, что оказалось немного изорванным. Лиловые лоскуты лежали на полу до тех пор, пока сердобольная служанка не спрятала их от чужих глаз. Она знает… Знает, как тяжело бывает справляться с мужем и с его желанием.

Солнце не любило заглядывать в это окно, лучи его были бледными, холодными, гадкими на ощупь… Балконное окно не было слишком большим, но являлось до боли в глазах светлым. Солнечные лучи, попадая на него, превращались в настоящее оружие. Джек нехотя разлепил веки, словно почувствовав наступление рассвета, учуяв его, подобно жестокому ночному созданию.

Сильные руки ослабли.

Джек потянулся, словно ленивый домашний кот, но подниматься не стал. Эльза спала на его руке, не шевелилась, не двигалась… Страх не успел сковать ее сердца, но слабость не давала открыть глаз. Принц, на удивление мягкий, не стал тревожить свою королеву. Недавно его слуга тактично заметил, что Джека так и не успели короновать… Но тот лишь хмыкнул в ответ.

Корона чужой страны его не волновала, как и судьба людей, что обитают в Эренделле. Джек надеялся, что найдет счастье, о котором так любят говорить старики, что он обретет его в жене, равной ему по положению… Но Джек и Эльза не равны. Возможно, силы их схожи, возможно, между ними была определенная связь, но равенства никогда не будет. Юноша порочен, жесток и хитер, точно кот, а Эльза проста и мила с гостями.

Когда девушка болезненно пискнула, Джеку на секунду показалось, будто ему даже стало жаль ее… Всего на секунду. Сердце сжалось от досады, спазм скрутил горло, и все кончилось. Король лишь хмыкнул, почувствовав на руке влагу. Должно быть, Эльза плакала ночью, скулила, как побитый щенок.

– Ты не спишь, – шепотом произнес Джек, поворачивая голову.

И он в очередной раз оказался прав. Девушка лишь закрыла глаза, надеясь, что скинувший сон юноша не заметит ее безобидного обмана. Дыхание ее тут же ускорилось, а пальцы сжали руку Джека сильнее. Отпираться нет смысла: он все знает. Королева приподнялась над подушкой, а затем вновь упала на нее, не найдя в себе сил. Ее точно кто-то ударил в живот, и мышцы болезненно сжались под натиском невидимых рук.

– Вы тоже, – тихо ответила Эльза.

Молодой правитель хмыкнул в очередной раз.

Он лениво повернул лицо к королеве и встретил ее пронзительный взгляд. Удивительно, но Эльза не закрыла очей. Она смотрела вперед, не видя, не замечая тех металлических огоньков в серых радужках. Ей точно стало все равно, словно перестало быть важным… Что-то, что было важным когда-то.

– Мы проспали завтрак, – пожаловался правитель.

– Они сделают еще один.

Слуги работают лишь для своих господ и готовы трудиться хоть днем и ночью, лишь бы угодить им. Девушка первой поднялась с кровати, рассчитывая побыстрее избавиться от общества Джека. Она поднялась, ни сколь не смутившись собственной наготы, и прошла к густо забитому шкафу. Платьев в нем слишком много, двери с трудом касаются друг друга, стремясь соединиться…

Выбор пал на легкое летнее платье из тончайшей ткани. Белой, как снег, белой, точно выцветшие на солнце кости… Высокий воротник скроет засосы, а синяки на запястьях укроют длинные рукава. Жаль, что бледная кожа столь нежна, столь прозрачна, что не способна скрыть их сама. На теле Эльзы выступает каждая веснушка, каждая царапина видна издалека.

Шнурок нырял в петлицы, туже стягивая ворот вокруг шеи. Эльза чувствовала на себе пристальный взгляд супруга, ощущала, как зрачки его дергаются, пока взгляд скользит по стройному стану, минуя спину королевы с ее выступающими позвонками, опускаясь к ее ногам, что тянутся, тянутся, тянутся…

Послышался стук его босых пяток о пол… Король встал с ложа, чтобы обнять свою королеву, приласкать ее ранним утром, пока та не успела сбежать. Эльза слышала, понимала, что ее ждет очередная грубая близость. Она подалась в сторону, но Джек не дал путей к отступлению.

Сильная ладонь припала к ее животу, а горячее дыхание короля кольнуло ухо королевы. Эльза напряглась, ожидая худшего. Что-то нашептывало ей страшные мысли, внушало трепетный ужас перед Джеком. Ладонь его поднялась вверх, почти осторожно коснулась груди, спрятанной под белой тканью… И остановилась у шеи. Джек с особым трепетом относился к столь чувствительному месту.

Его пальцы пробежались по растрепанным белесым волосам, заставляя Эльзу неловко податься назад. Она запрокинула голову, следуя его немому велению, внимала каждому желанию, точно тряпичная куколка в руках неаккуратного ребенка. Джек наслаждался даже таким грубым контактом… Он чувствовал внутри Эльзы силу, скрытую под костьми, кожей и плотью…

– Давно хотел спросить…

Но так и не спросил. Вопрос его оборвался на полуслове, когда в дверь осторожно постучали. Королева поспешила шагнуть в сторону, почувствовав, что рука Джека покинула ее кожу. Мурашки стайкой прошлись по телу, догоняли друг друга в безумной гонке. Королева закусила губу, пока дверь со скрипом отворялась, пока она с шумом двигалась вперед.

– Прошу прощения, Ваше Величество, но нам доставили срочное письмо, – пролепетала давно знакомая служанка, чьи волосы так напоминали воронье оперение.

Очи Джека так и пылали гневом, пока щеки девушки покрывались густеющим румянцем. Король оказался лишь в нижнем белье. Служанка чопорно поклонилась, оставив письмо на столе, и вышла, смущаясь. Юноша порывисто развернулся и зашагал прочь, улыбнувшись старому семейному портрету. Родители Эльзы следили за ней со стены, не выказывая ни единой эмоции.

Бумага, из которой склеен конверт, оказалась приятной на ощупь. Она мягко шуршала под пальцами, так и ласкалась, попадая в ладонь. Печать, так похожая на круглый лик луны, чья большая часть скрыта тенью, раскололась в руке Эльзы. На конверте стояло ее имя, а рядом эта противная фамилия… Эльза Фрост.

«У нас слишком душно в это время года, а ветра все нет и нет. Знаете, мне осточертела жара и это ее липкое амбре, мне надоела цветочная пыльца и крики бешенных чаек. И мне надоело, что я терплю все это один! Бертрам вернется через пару дней и привезет с собой жену и сына. Джексон, как я полагаю, уже успел соскучиться по дому. Письма, что я пишу, не находят ответов, а если и находят, то крайне скупых. Думаю, пора бы встретиться с невесткой, рассмотреть ее, так сказать, с лучшего ракурса. Впрочем, все лучше, чем ничего».